Самсон Агаджанян - Опаленные крылья любви

Он смотрел на часы. Секундные стрелки как никогда быстро бежали по циферблату. «Неужели не послушаются?» — лихорадочно подумал Умар. Он посмотрел на крышу: там никого не было. А когда в дверях клуба показались виновники переполоха, Умар с облегчением вздохнул. Солдаты подошли, молча положили автоматы у ног генерала и, покорно опустив головы, стали ждать, что скажет генерал. Кархмазов, глядя на молодые лица солдат, неожиданно почувствовал жалость к ним. Он взял их автоматы.

— Идите за мной.

Не оглядываясь, он направился к центру строевого плаца. Солдаты понуро побрели за ним. Умар остановился, окинул взглядом казармы. С чего и с кого начать, чтобы полк послушался его? Неожиданно он вспомнил, как в военном училище курсовой офицер их учил находить выход из безвыходного положения, когда подчиненные не подчиняются командиру и ситуация выходит из-под контроля. Умар приставил мегафон ко рту и громовым голосом скомандовал:

— Заместители командиров взводов, ко мне!

Пошли томительные секунды и минуты ожидания. Из казарм никто не выходил. Умар знал, что если он повторно обратится с этим же приказом, то проиграет. И когда увидел, как из казармы появились три сержанта, он понял, что за ними выйдут и остальные. Он не ошибся. Из казармы вереницей потянулись остальные. Все они нерешительно остановились в отдалении от генерала. Умар подозвал к себе двух сержантов, передал им автоматы двух сдавшихся солдат и приказал отвести тех на КПП. Затем, окинув всех взглядом, вызвал старшего сержанта. Когда тот подбежал к нему, он жестко приказал:

— Стройте сержантов в одну шеренгу!

Когда сержанты стали в одну шеренгу, Умар обошел строй. Сержанты боязливо прятали глаза.

— Поднять головы и смотреть на меня! — резко скомандовал Умар.

Те вытянулись перед ним. Внушительная фигура генерала со Звездой Героя магически действовала на них.

— Даю вам десять минут. За это время вы должны разобрать баррикаду у КПП и построиться на плацу. Вопросы есть?

Сержанты молчали.

— Если вопросов нет, выполняйте приказ.

Сержанты гурьбой побежали к КПП и стали растаскивать завал. Умар молча наблюдал за ними. Его не радовало, что он без крови сумел усмирить полк, потому что мысленно представил лица матерей двух погибших сержантов, матерей у цинковых гробов своих сыновей…

Сержанты, быстро разобрав завал, бегом вернулись назад, построились в одну шеренгу и молча уставились на генерала.

— Даю вам еще десять минут. К этому времени ваши подчиненные отделения, взводы должны стоять на плацу. Разойдись!

Он так громко гаркнул, что сержанты пулей понеслись к своим подчиненным. Спустя несколько минут со стороны казарм раздались голоса сержантов: «Второй взвод, стройся! Первое отделение, становись!»

Он стоял и молча смотрел, как сотни солдат безропотно выполняли команды сержантов. За всю свою службу он ни разу не обвинил своих подчиненных, если те допускали нарушения воинской дисциплины. В этом он винил только самого себя. В академии твердо запомнил суворовскую мудрость: «Если солдат чувствует, что командир о нем проявляет заботу и заменяет ему мать и отца, за таким командиром он пойдет в огонь и в воду, и в момент опасности для жизни своего командира, не задумываясь, прикроет его своим телом!»

Умар посмотрел на часы. До истечения часа, испрошенного у министра, оставалось еще пятнадцать минут.

Когда полк выстроился, Умар окинул взглядом личный состав.

— За воротами КПП находится министр обороны генерал-полковник Байбагулов. Приведите себя в порядок.

Солдаты стали поправлять обмундирование. Генерал молча ждал. Потом резко скомандовал:

— Смирно!

Солдаты приняли строевую стойку. Стало тихо. Генерал широким шагом направился в сторону КПП. Выйдя за ворота, он подошел к министру и будничным голосом доложил:

— Товарищ генерал-полковник, личный состав полка построен!

Байбагулов протянул ему руку и дрогнувшим голосом тихо произнес:

— Спасибо, Умар Анварович.

Министр пошел к воротам, за ним двинулась вся его свита. Умар, заметив нацеленную на себя видеокамеру, подошел к оператору. Тот, опасливо поглядывая снизу вверх на генерала, опустил камеру.

— Не надо меня снимать. Ты лучше дай мне закурить, — попросил Умар.

Тот вытащил пачку сигарет, молча протянул генералу. Умар взял одну, сунул в рот.

— Спички есть?

Парень достал зажигалку. Умар затянулся и тут же закашлялся.

— Первый раз в жизни курю, — сказал он. — Как ты такую гадость употребляешь?

Тот неопределенно пожал плечами, Сделав еще одну затяжку, Умар отбросил сигарету в сторону, посоветовал оператору:

— Пока не поздно, бросай курить. — Он повернулся, чтобы уйти, но позади раздался голос оператора;

— Товарищ генерал! Можно задать один вопрос?

В знак согласия Умар кивнул головой.

— Вам не страшно было, когда вы пошли к вооруженным солдатам? Ведь им по-существу нечего было терять. Они прекрасно понимали, что трибунала им не миновать и могли бы по вам открыть огонь.

По лицу генерала скользнула усмешка.

— Ты в армии служил?

— Нет. Я освобожден по болезни.

Умар недоверчиво посмотрел на его крепкую фигуру. Парень понял значение его взгляда.

— У меня с детства порок сердца.

Умар сочувственно посмотрел на него.

— Если бы ты служил в армии, такой вопрос не задал бы… Дело в том, что преступление солдаты совершили необдуманно. Все произошло в порыве всеобщей возбужденности. Овладев оружием, они в какой-то момент потеряли контроль над своими действиями и отомстили своим непосредственным командирам, которые систематически издевались над ними. Я боялся, что, совершив преступление, они могут покончить с собой или оказать сопротивление при попытке их разоружить, но, к счастью, все закончилось благополучно. А что до того, страшно мне было или не страшно… Нет, я не боялся, что солдаты начнут стрелять в меня. Я немного знаю психологию солдата. Ни при каких обстоятельствах по генералу он стрелять не будет! В армии генерал для солдата — фигура большая, и у него просто не поднимется рука.

Он повернулся, чтобы уйти, но остановился и пристально посмотрел на оператора, который нацелил на него видеокамеру. Тот мгновенно опустил ее.

— Как тебя величать?

— Александр.

— Саша, у меня к тебе просьба. То, что случилось в полку… Не надо «такое жаркое» телезрителям преподносить. Я понимаю, это твоя работа, но чужое горе преступно рекламировать.

— Понял, товарищ генерал. Спасибо за совет.

Умар направился в сторону КПП, но на полпути остановился и побрел в поле. Отойдя на значительное расстояние от расположения полка, он опустился на землю. На душе было муторно. «Чужой среди чужих и среди своих!» — вслух произнес он и с тоской посмотрел на голубое небо, под которым все явственнее чувствовал себя неуютно. Он увидел офицера, тот бежал к нему.