Даннис Харлампий - Селфи на мосту

Вскоре токсикоз усиливается, и Макс везет свою любимую на прием к врачу. Там она ложится в стационар, сдает все необходимые анализы, делает УЗИ. Беременность подтверждается. Но через две недели, не выявив никаких проблем, ее выписывают. В целом беременность Анны до последних двух месяцев протекает без осложнений, если не считать хроническую слабость и тошноту. Она строго выполняет рекомендации врача, ведет самый примерный образ жизни, о котором и сама немало начиталась в книгах и интернете.

Скоро Анна начинает ощущать первые шевеления своего малыша. А на двадцать первой неделе она делает второе УЗИ и радует Макса ошеломляющей новостью:

– У нас будет мальчик, – говорит она. – Все, как по заказу. Вот распечатки, посмотри. Это будет самый красивый и обаятельный малыш, такой же, как и его папа.

Макс сильно радуется, узнав эту долгожданную новость. Почти каждый вечер он целует ей живот, разговаривает с ним.

Беременность очень идет Анне, придает ей особенную женственность, которая буквально льется через края, возбуждая Макса до глубины души. Теперь она, наоборот, прибавила в весе и стала, на удивление, красивее, чем раньше. Какая-то важность появилась во всем ее обличии, грация в движениях, живость, а порою томность во взгляде. Такое переменчивое состояние было вполне объяснимым для девушки в ее положении. Совсем не новость, что некоторые женщины на эти самые девять месяцев, а бывает и гораздо больше, ведут себя странно, иногда невыносимо, а порою и вовсе превращаются в психованных истеричек. Но только не Анна. Ее беременность проходит спокойно, без эксцессов, без скандальных и наигранных сцен, а даже наоборот, когда ей позволяет самочувствие, она очень старается, продолжает быть примерной женой, как говорится в одной известной поговорке, хозяйкой на кухне, леди в гостиной и шлюхой в спальне. И положение Анны нисколько не убавило их возможности в постели. Разве что они делают все немного аккуратнее и нежнее.

Макс живет ради нее, балует сюрпризами, сам отвозит на работу, забирает оттуда, бросает любые дела, как только ей что-нибудь захочется. Да благословенна будь, беременная! Это твой триумф, твой дар, твоя незаменимость. Нередко Макс опаздывает на собственные встречи, забывает о просьбах или поручениях шефа, а иногда и вовсе их игнорирует.

Резкая перемена в работе не очень хорошо сказывается на Максе. Олег Арсеньевич догадывается о причине и старается держать себя в руках и не трогать больную для них обоих тему. Но иногда он на грани срыва. Если с матерью Макс наотрез отказывается общаться, то отношения с отцом протекают в полной неясности. Каждый раз, видится ли Макс с отцом в офисе или же где-то в других местах, он чувствует от второго сильное напряжение.

Да, Макс безусловно заметил, как за последнее время отдалился от родных, словно бы стал немного чужим. Не скрылся от сына и тот факт, что отец серьезно переживает за него и за всю эту ситуацию. Однажды он совершенно ясно прочитал все по печальному и задумчивому лицу шефа. В тот же день, сидя за своим широким столом в кабинете директора, отец не выдержал и предъявил Максу:

– Ты бы хоть домой заехал, а то с матерью совсем не видишься, – сказал он, докуривая десятую сигарету за последний час. – Она тебе ничего плохого не сделала между прочим. Всего лишь свое мнение выразила. А ты ведешь себя так, словно она тебе враг какой-то. Она же мать. Имей все-таки хоть какую-то совесть. Не таким хотел я тебя видеть в этом возрасте. В твои года я не позволял себе подобной наглости: бросать трубки или игнорировать звонки от родителей.

Людмила Александровна переживала не меньше. Иногда она звонила Максу, когда случайно забывала о гордости. Но он не отвечал. Мать, конечно же, не списывала сына со счетов, потому что слепо надеялась, что вот-вот ему надоест хитроумная женушка и он с ней порвет. Но такой поворот событий для Макса был совершенно неприемлем. Да и на примирение с матерью он не рассчитывал – скорее не думал об этом, чем держался за какой-то принцип. Он вообще не заморачивался по этому поводу, стараясь не забивать голову ненужными проблемами. Его жена была в положении, и это заботило его превыше всего.

* * *

На тридцать третьей неделе беременности Анна делает очередное плановое УЗИ. Все идет, как и предыдущие разы: счастливая девушка лежит и вместе с врачом изучает черно-белые картинки на мониторе. На этот раз процедура намного интереснее, можно более отчетливо разглядеть сформировавшегося малыша. Анна радуется, улыбка ее не сходит с лица, ей хочется приблизиться к изображению и расцеловать свое чадо. Этого хочется всем мамам, несущим своего первенца. Но врач буквально вырубает свет в чертогах ее радужных мыслей. Он показывает карандашом на экране не очень хорошее явление: пуповина обволакивает шею ребенка, и на первый взгляд создается впечатление, будто она душит его. Услышав от врача комментарий к картинке, Анна естественным образом начинает переживать: сердце ее провалилось куда-то вниз, а былые мечты зависли над страшной пропастью. Без сомнения, любой будущей маме от подобных новостей станет не по себе, а тем более когда она видит, что шейка ее крохи в опасности.

Женщина-врач быстро успокаивает Анну, объясняя, что пока еще нет причин для беспокойства. Может, ее строгий голос, может, опытный вид сыграли свою роль, и Анна понемногу расслабилась.

– Выявление петли еще ничего не значит, – говорит врач. – Ребенок в период развития конечностей может не только запутаться в пуповине, но и распутать сам себя в дальнейшем. Обнаруженная петля чаще всего существует недолго и не сказывается на состоянии плода. Опасности тут я пока не вижу, поэтому не стоит волноваться. Очень малая часть подобных случаев может закончиться осложнениями.

– А когда он сможет распутаться? – спрашивает Анна. – Хоть примерно скажите. А то, может быть, нужно еще одно УЗИ?

– Обязательно. Сейчас запишем вас на дополнительное внеплановое УЗИ и проведем более точное обследование. Сделаем уже цветное картирование. А пока что продолжайте вынашивать плод, соблюдая все рекомендации вашего врача, меньше нагрузок, побольше свежего воздуха, и главное – никаких переживаний, потому что стрессы и волнения отрицательно скажутся на ребенке как при родах, так и после них.

Следующий прием Анне назначили через три недели. Казалось бы, ничтожно короткий период, но за все это время, вопреки уверениям врачей, она нервничала, как никогда. Состояние ее передалось и Максу – вполне естественная реакция для молодых людей, живущий одними мечтами, в большой любви и в бесконечном взаимопонимании. Но Макс держался молодцом, подбадривал Анну, всячески утешал и успокаивал. Ему и легче было принять весь этот груз неизвестности и тревожного ожидания. Ведь он не перепахивал всемирную сеть, в отличие от своей молодой супруги, в поисках ответов и злосчастных примеров, которые буквально засорили форумы по данной тематике. Анна не могла иначе, уж слишком долго она лелеяла саму идею о ребенке и материнстве. На форумах писали многое. Читая благополучные истории счастливых мамочек, она успокаивалась, заряжалась оптимизмом, но потом набредала на печальные случаи, которые погружали ее в полнейший ужас, заставляли обливаться холодным потом, накручивали скверные мысли.