Крас Алин - Превыше Магии. Книга четвертая

Единственное, что омрачало наши отношения и вызывало у нее неудовольствие, это моя избыточная занятость. Да еще, как я считал, мелочь, мой своеобразный внешний вид. Будучи полукровкой, в отличие от чистокровных эльфов с гладкой кожей на голове, я имел густые светлые волосы. Чтобы быть более привлекательным в глазах Белиндаэли, я, в те времена, ради нее, даже сбривал волосы. Правда, отказываясь от уговоров Белиндаэли, избавиться от них навсегда с помощью Целительской магии. Не хотел расстраивать Еваниэль, которой, во-первых, они нравились, и в ее мире считались украшением внешности. Во-вторых, Еваниэль убеждена, что о разумном надо судить не по его внешнему виду, который может быть весьма своеобразным, что мы и видим, на примере гномов и орков, а по его делам и поступкам. Я был полностью с ней в этом согласен, никогда не испытывал никаких комплексов на этот счет и, уже тогда, с некоторым высокомерием в душе, поглядывал на остальных.

Меня все время влекло к познанию. Хотелось лучше изучить географию, флору и фауну Эльфийского Леса, артефакты Древних, посмотреть, как живут орки в Орочей Степи. Все это требовало моих длительных отлучек. А Белиндаэль хотелось, чтобы я всегда был рядом, обеспечивал неотступное внимание, в любой момент мог откликнуться на каждую просьбу. Она решила, что сможет этого добиться, если мы поженимся, считая, что статус мужа привяжет меня к ней и дому. Но это я понял гораздо позже, а тогда я радовался как ребенок, когда она согласилась быть хозяйкой в моем доме.

Но наш брак долго не просуществовал. Моя занятость, частое отсутствие, невозможность и нежелание все свое время проводить около Белиндаэли обижали ее до слез. Или вызывали яростное недовольство мной, что приводило к бурным ссорам с битьем посуды, попыткам расцарапать мне лицо и упреками, что я ее, якобы, не люблю.

Эти слезы, ссоры, капризы по типу "принеси то, не знаю что". Держали меня в состоянии постоянного напряжения. Я не мог понять, какой Титанур в нее вселился?! Чем она не довольна? Я полностью ее материально обеспечиваю и для этого должен работать, а не сидеть безотлучно около нее. К тому же, мы знаем друг друга уже много лет, и моя непоседливость, увлеченность, страсть к путешествиям и исследованиям, для нее не секрет. Казалось бы, выходя за меня замуж, она должна было понимать, на что шла?

Не знаю, сколько бы продолжалась эта ситуация, если бы однажды, после длительного отсутствия на раскопках Древнего города, соскучившись и неожиданно вернувшись домой раньше намеченного срока, я застал ее в нашем доме с другим.

Лучший способ защиты - нападение. Не правда ли? Вот и Белиндаэль агрессивно напала на меня с обвинениями, что я сам виноват в случившемся. Что ей скучно во время моих частых, иногда длительных, отлучек. С этим было трудно не согласиться. Я уже был готов смириться с тем, что я не подхожу для совместной жизни с женщиной и мне лучше жить одному. Но то, что я услышал дальше, повергло меня в шок. Она упрекала меня в том, что я не только не готов посвятить свою жизнь удовлетворению потребностей любимой женщины, но и не оправдываю ее надежд стать второй, после Королевы, женщиной во всем Эльфийском Лесу. Выходя за меня замуж, она рассчитывала, что моя уникальная одаренность и родство с Королевой, сделают нас самой известной парой, принесут ей славу, власть, богатство и зависть окружающих эльфиек.

Ее лицемерие и притворство в наших отношениях, оказались так искусны, что я, все это время, наивно верил в ее бескорыстную любовь. Мне в голову не приходило, хоть раз усомниться в искренности ее чувств ко мне, и, наплевав на запреты, без ее разрешения, заглянуть ментально в ее сознание. А она такого разрешения никогда не давала.

Я ушел, оставив ей свой дом в Асмероне, и, чтобы не видеть ее и быстрее забыть, переехал жить в Эльгномор, где у меня был еще один дом.

Было больно. Очень. Но время лечит. Ни что не вечно, и чувства теряют свою остроту. Я переболел, навсегда избавившись от романтических иллюзий. И без того, не слишком общительный, внешне не проявляющий сильных чувств, с жестким, целеустремленным характером, я стал еще более замкнут, холоден с окружающими и подчинил свою жизнь расчету, изгнав из сердца эмоциональные порывы. Я понял, что глубокие чувства и привязанности заканчивается болезненным разочарованием, делают нас уязвимыми, порождая слабость. Больше никогда я не отдам свое сердце никакой женщине, не доверю душу, не поверю в искренность и бескорыстие. Да и не нужна мне никакая женщина все время рядом. Все они непостижимо капризны, требовательны, непостоянны.

Вот так, сурово, жизнь научила меня - долгой и счастливой любви нет. Исключение - только любовь к Дармии, которую я сам наблюдаю, глядя на своих родителей и сестру. Но это редкое и какое-то мистическое явление, мне не грозит. Потому, что такая любовь, с одной стороны, делая мужчину зависимым от своей пары, с другой, многократно увеличивает магический резерв эльфа. А мой резерв и так максимально возможный для смертного разумного. Большие возможности, наверное, только у мифических богов. Я решил, что не только больше никогда не женюсь, но даже в длительные отношения, ни с одной эльфийкой, не вступлю.

Теперь, для удовлетворения мужских физиологических потребностей я предпочитаю орчанок. С ними психологически комфортнее. Впервые, я близко познакомился с орчанками, когда, по просьбе Владыки орков, отправился в Орочью Степь, чтобы помочь оркам произвести на их материке ландшафтные преобразования. Для этой грандиозной задачи требовалось исколесить всю степь в поисках мест близкого залегания грунтовых вод, высадить леса, организовать пахотные поля, проложить прямые тракты.

Первое время было очень трудно. Полная оторванность от привычной среды и привычного окружения. Все вокруг другое, чужое, опасное, агрессивное. Но я постепенно втянулся, увидел много нового, интересного. Тогда, кстати, выяснилось, что моя магическая универсальность не абсолютная. Попытка освоить магию Смерти, которой владеют орочьи шаманы, оказалась безуспешной. Видимо, мы эльфы, как-то совсем по-другому устроены, раз никому из нас это недоступно.

Все это, помогало лучше узнать и понимать орков. Особенно, я заценил их женщин. Работящие, нетребовательные, послушные воле мужчин, всегда готовые к физической близости и относящиеся к этому с пониманием, как к естественной мужской потребности. К экзотической внешности орчанок - крупные, с выраженными половыми признаками, шестипалые и хвостатые, я быстро привык. Орчанки, несмотря на наше внешнее различие, охотно вступали со мной в близкие отношения, ценя во мне снисходительность к ним, отсутствие в моем поведении насилия и агрессии, умение доставить удовольствие, мои щедрые подарки.