Вадим Живов - Двойник
- Название:Двойник
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Олма-Пресс
- Год:2004
- ISBN:5-224-04863-Х
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вадим Живов - Двойник краткое содержание
Главный герой романа Вадима Живова сумел добиться всего, о чем мечтал в юности, и даже того, о чем мечтать не смел. Ему сорок лет — время подводить итоги первой половины жизни.
Становление российского предпринимательства, честного в той мере, в какой это возможно в современной России, цена, которую приходится платить за успех, — об этом роман «Двойник».
Двойник - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Саше Борщевскому!
Герман почувствовал себя, как водитель, когда в лобовое стекло машины на большой скорости влетает камень. Триплекс мгновенно покрывается сеткой трещин, ослепляет, а затем начинает медленно осыпаться, открывая новую, беспощадно четкую картину мира во всех мельчайших деталях, по которым еще секунду назад равнодушно скользил взгляд. И как водитель, придя в себя после первого ошеломления, начинает лихорадочно соображать, как он умудрился пропустить знак, предупреждающий о ремонте дороги, так и Герман попытался связать в сознании то, что до этого представлялось грудой не связанных между собой случайностей.
— Я подложил Борщевскому наркотики? — переспросил он. — Это для меня новость.
— Слишком поздно я об этом узнала!
— Вот, значит, как обстоят дела. Я-то думал, что ты прилетала в Москву поддержать меня. А ты прилетела встретиться с Шуриком…
— Я прилетела узнать про твои дела! — перебила Катя. — Во всех газетах было про дефолт!
— Про дела ты могла бы спросить у меня.
— У тебя? Да ты хоть когда-нибудь говорил правду? «Все в порядке, выбрось из головы, это мои проблемы». Вот что ты всегда говорил! Твои проблемы! А если бы ты разорился? Не мои проблемы? Я хотела знать правду. Только он мог мне ее рассказать!
— И рассказал. Заодно и о том, какой я мерзавец. Подложил ему наркотики.
— Только не говори, что он соврал! — прикрикнула Катя.
— Он не соврал, — подумав, согласился Герман. — Он действительно верит в то, что рассказал. Искренне верит. Так ему удобно. Всегда завидовал таким людям. Им не о чем терзаться в бессонницу. Это о нем ты рыдала в нашу первую брачную ночь?
— Он меня любил! Он хотел жениться на мне!
— Почему же не женился? Ну, получил бы за наркотики лет пять. Но ты бы его ждала, посылала бы передачи, ездила бы на свидания в лагерь. Чем и доказала бы свою любовь. Может быть, это правда, что любовь проверяется только бедой?
— Да, я бы его ждала, я бы ездила к нему в лагерь! Да, да, да!
— Успокойся, — попросил Герман. — Когда ты злишься, ты становишься похожей на мать. Все это слишком красиво, чтобы быть правдой.
— Непрошибаем. Герман Ермаков, ты непрошибаем, как танк! Но я знаю, чем тебя достать! — с ненавистью бросила Катя. — Я любила его всю жизнь! Он был моим первым мужчиной! Я спала с тобой, а представляла, что сплю с ним! Так было всегда, всегда, всегда!
У Германа был огромный опыт деловых переговоров. Даже не имея информации, он всегда знал, когда собеседник блефует, а когда говорит правду. Опыт подсказывал ему, что слова Кати нельзя принимать на веру, но то, что она их произнесла, на мгновение оглушило его, лишило способности рассуждать здраво. Ее слова попали в самую больную точку, в самую потаенную область души, в ту каморку в душе, в которую он запретил себе заходить. Катя распахнула дверь в нее, но даже и сейчас Герман не мог заставить себя посмотреть на то, что внутри.
Пауза затягивалась, становилась неприличной, неловкой. Откинувшись к спинке кресла, с жалкой, вымученной, растерянной улыбкой, зная, что она жалкая, вымученная и растерянная, Герман рассматривал снимки, лежащие на столе. Сказал только для того, чтобы что-то сказать:
— Ты хотела предъявить их в суд?
— Я хотела предъявить их тебе!
Все также бесцельно, только лишь для того, чтобы не сидеть, а что-то делать, чем-то себя занять, Герман сложил снимки в конверт и отодвинул конверт на край стола.
— Ну что ж… Если ты хотела сделать мне больно, тебе это удалось.
— Ему больно! Да что ты об этом знаешь! А каково мне было сидеть в четырех стенах и представлять, как ты развлекаешься с московскими шлюхами? Мне было каково?! Да ты и понятия не имеешь, что такое больно!
— Теперь имею. Чего ты хочешь?
— Я хочу получить развод! Я хочу получить половину совместно нажитого имущества! Половину недвижимости, половину активов, половину «Терры»! Я имею на это право!
— Имеешь. Что ты будешь с делать с акциями «Терры»? Продашь? Но они приносят до двенадцати процентов годовых. Нет никакого смысла их продавать.
— Я знаю, что с ними делать! Я сама буду заниматься делами!
— Ты?! — поразился Герман. — Будешь заниматься делами?! Да ты же ничего в них не смыслишь!
— Разберусь! Ты всегда считал меня дурой. А я не дура. Я сумею вести дело не хуже тебя. И такой контракт, как на поставку обуви армии, не упущу, можешь не сомневаться!
— Господи Боже, сегодня день неожиданностей! Откуда ты знаешь про этот контракт? Я хотел тебе рассказать, но ты же не захотела слушать!
— Знаю!
— Понятно, — кивнул Герман. — От Борщевского. Придется его уволить. Много болтает.
— Вот как? — вскинулась Катя. — Теперь я не дам тебе этого сделать!
— Как это не дашь? — удивился Герман. — Каким образом?
— Таким! У меня будет контрольный пакет акций «Терры!
— Извини, что вынужден говорить элементарные вещи. Контрольный пакет — это пятьдесят процентов плюс одна акция. А у тебя будет только сорок шесть процентов.
— Неважно! Все равно без моего согласия ты не сможешь принять ни одного решения! И о контракте мне рассказал Иван Кузнецов. Звонил из Москвы, тебя не было. Крыл тебя чуть ли не матом. И я его понимаю. Отказаться от такой сделки!
— Он не сказал, почему я отказался?
— Потому что ты мелкий лавочник! Побоялся рискнуть!
— Интересная закономерность, — заметил Герман, сдерживая раздражение. — Все знают, как вести дела. Один я не знаю. Иван попробовал. И чем кончилось?
— Чем?
— Он разорился. От его фирмы «Марина» осталось одно название. И он меня учит жить!
Катя отошла от окна, обогнула письменный стол и сзади положила руки на плечи Германа. Он замер. Вот сейчас она наклонится к нему, обдаст запахом волос, защекочет волосами щеку и шепнет, как часто шептала, входя заполночь в его кабинет:
— Постель остыла.
Потом укусит за ухо, со смехом выскользнет из его рук и убежит в спальню.
Она сказала:
— Послушай, Герман. Мы с тобой прожили двадцать лет. Неужели мы не можем расстаться по-человечески?
— Что я могу сделать?
— Подай сам на развод. А я свое заявление отзову. Это избавит нас от склок в суде.
— Я подумаю, — пообещал Герман.
Он почувствовал, что ее руки исчезли с его плеч. Коротко простучали каблучки по паркету, не закрытому ковром, стукнула дверь. Герман оглянулся. Кати не было. Лишь остался дымок ее сигареты и слабый запах ее духов. И с весельем, которое всегда приходит на смену достигшему крайнего предела отчаянию, Герман понял: «Я не могу без нее жить».
«Я не могу без нее жить!»
Герману не раз приходилось слышать эти слова. В юности — от сверстников, пораженных несчастной любовью, позже — в фильмах, в назойливо лезущей в уши музыкальной попсе. И всякий раз, когда случалось над ними задуматься, удивлялся вопиющему несоответствию их смысла реальной жизни. Проходит время, иногда совсем небольшое, месяц, два, и что? Живет себе человек и живет. Без нее. Иногда даже поражается себе: да он ли это был, его ли это душа стенала в безвыходности, он ли это глушил себя водкой и доставал приятелей заверениями, что он не может без нее жить?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: