Евгений Мин - Ценный подарок (сборник)

— Здравствуйте, милочка, — сказала женщина, протягивая Сатире большую сильную руку.

— Я не милочка, — насмешливо улыбнулась дочь Правды, — меня зовут Сатира.

— Сатира? — переспросила женщина. — На кого?

— На всех, кто заслуживает этого.

— На всех?! — сдвинула брови полногрудая. — На всех нельзя. Надо сначала узнать, на кого можно.

— Вот уж об этом я не буду никого спрашивать, — сказала Сатира, — это мое дело.

— Подумайте, что вы говорите, — рассердилась женщина. — Вы не девочка, пора вам понять, что вы должны быть осмотрительной, осторожной, знать свое место в обществе, избегать опасных тем и вольных рассуждений. Больше молчать, чем говорить. Вы должны высмеивать только некоторых, отдельных, кое-где еще встречающихся нетипичных личностей.

— Зачем же обличать нетипичных? — рассмеялась Сатира. — Это нелепо и смешно.

Румяное лицо женщины побледнело.

— Дерзко и неумно! — топнула она тяжелой ногой. — Вы еще поплатитесь за это, Сатира. Если вас терпят, это еще не значит, что на вас нет узды. Поймите, без вас могут прекрасно обойтись. Вы приносите одни неприятности. Опомнитесь, пока не поздно. — И она ушла совсем не женским шагом.

Тотчас же к Сатире подлетел троюродный брат Анекдот.

— Что случилось, душенька? — спросил он. — Почему эта особа ушла от тебя такая рассерженная? Ты чем-нибудь обидела ее?

— Ничем, я только сказала, что она говорит глупости и что это нелепо и смешно.

— Ты так сказала? — всплеснул руками Анекдот. — Как ты могла? Да знаешь ли ты, кто она? Это — Справедливость. Ай-я-яй!.. Нагрубить ей… — закудахтал он и помчался по залу.

Вскоре поползли слухи.

— Вы слышали, она надерзила Справедливости. Она бог знает что сказала ей, — тряслась всем телом Трусость.

— Чудовищно! — дрожал мелкой дрожью Страх.

— Не понимаю, как можно спорить с самой Справедливостью, — высоко поднимал плечи Порядок.

— Эта девчонка позволила себе учить Справедливость, — качал головой Рассудок. — Боюсь, это плохо кончится для нее. Нужно принимать меры.

И он собрал все семейство, чтобы обсудить дерзкий поступок Сатиры.

— Что же мы будем делать теперь? — спросила мама Правда папу Смеха.

— Знаешь, милая, это совсем не смешно, — сказал он и, кажется, в первый раз в жизни не рассмеялся.

Мама ласково посмотрела на него, потому что не так уж часто ее любимый муж говорил правду, а главным для него было посмеяться и посмешить других.

— А может быть, она пошутила, — сказала Шутка, — и решила припугнуть нашу милую Сатиру.

— Я пойду к ней, расскажу какую-нибудь забавную историю, — предложил Анекдот, — она рассмеется и простит мою сестренку.

— Милые дети, — грустно улыбнулась Правда, — вы так мало прожили на свете…

— Все это пустяки, будем жить, как прежде, — сказал беззаботно Юмор.

— Нет, — потер лысину Рассудок, — она вам этого не позволит.

— Не позволит, — вздохнула Правда.

— Не позволит, — стряхнул слезу Смех.

И все загрустили. Вдруг бабушка Мудрость, которая тихо дремала, спросила:

— Что это вы все встревожились? Покажите мне эту Справедливость, которая вас так перепугала.

— Вот, — сказала Ирония, — видите, там у колонны стоит женщина, и непонятно, то ли она поддерживает колонну, то ли колонна ее.

— Эта? — спросила старушка, вглядываясь своими дальнозоркими глазами. — Какая же это Справедливость? Это Ханжа.

— Ханжа! — воскликнула Правда. — Подумай, что ты говоришь, мама!

— Ханжа! Вот потеха! — захихикал Анекдот. — Кто это придумал, что она Справедливость? Вот чепуха, вот вздор!

Правда посмотрела на него строгими глазами.

— Молчи, это твои выдумки. Вечно ты сочиняешь всякую ерунду. Послушай, мама, — обратилась она к бабушке Мудрости, — ты сказала, что — Ханжа, но где же тогда Справедливость?

— Вон, — показала Мудрость высохшей рукой на женщину, сидевшую в углу зала на маленьком диване.

На женщине было строгое платье до пят, волосы уложены косами вкруг головы, губы не накрашены, щеки не нарумянены.

— Что ты говоришь, мама?! — воскликнула Правда. — Разве могут быть так похожи Справедливость и Ханжа, и почему Ханжа так же одета, как Справедливость?

— Девочка моя, — прошамкала Мудрость, — ты зрелая женщина, у тебя взрослые дети, а ты еще ребенок и не знаешь, что Ханжа, Глупость, Жадность, Злоба одеваются в одежды Справедливости, иначе им не прожить на свете.

Услышав это. Юмор подпрыгнул от восторга и начал обнимать и целовать Сатиру.

— Умница! — танцевал он вокруг сестры, которая до сих пор стояла устремив взгляд в пол. — Молодчина! Как ты догадалась, что это Ханжа?

— Я ни о чем не догадалась, — сказала Сатира, — просто я не могу их спутать. Я близко знаю Справедливость.

— Ха-ха, хи-хи! — рассыпался смешинками папа Смех. — Она близко знает Справедливость!

— Ой, смешно… Ой, умру от смеха… — вертелся волчком Анекдот. — Надо будет всем рассказать!

— Она знает, что ничего не знает! — тонко улыбнулась Ирония.

Мама Правда покраснела и наставительно сказала:

— Дочь моя, мне стыдно за тебя. В нашей семье никто не лгал.

И тут бабушка Мудрость прошамкала:

— Тише вы, несмышленыши! Неужели вы не знаете, что наша Сатира — первая подруга и помощница Справедливости? Та без нее обойтись не может.

Когда он был маленьким, он вечно спрашивал: «Зачем?», «Почему?». И никто не находил в этом ничего странного. Так спрашивают все дети, которые в отличие от взрослых хотят дойти до самой сути вещей.

Он вырос. Новый вопрос возник перед ним: «В чем смысл жизни?»

— В науке, — сказал старый профессор, у которого были все награды и ни одного открытия.

Юноша усердно занялся наукой, но скоро понял, что она существует сама по себе, порой даже для себя.

— Смысл жизни в любви, — улыбнулся его друг-красавчик.

Он не был особенно красив, но свободные девушки и женщины охотно дарили ему любовь, и он понял, что не в любви смысл жизни.

— Общественная деятельность, — пояснил ему преуспевающий политик, — делать добро людям и получать от них благодарность.

Он попробовал себя на этом поприще, но не нашел в нем смысла.

— Истина в вине, — похлопал его по плечу пьяница-весельчак, знавший лишь одну эту строку из всей поэзии.

Он стал пить, но только испортил желудок и расстроил нервы.

— Семья, мой милый, семья, — сказал ему счастливый муж, — продолжение себя в потомстве.

Он женился, развелся, опять развелся, вернее жены уходили от него, потому что не видели смысла жить с ним.

Он изучил десятки языков, прочел тысячи книг и нигде не нашел того, что искал.

Он путешествовал по разным странам, наблюдал нравы и обычаи разных людей, и всюду его ждало разочарование.