Софья Ролдугина - Кофе с привкусом вишни

Миссис Прюн рассмеялась, тоненько и скрипуче, и чувство неловкости рассеялось без следа.

Вскоре мы решили выезжать, и чуть более чем через полчаса очутились возле особняка Шелли. Располагался он ближе к окраине; полагаю, полтора века назад здесь был густой лес. Часть его сохранилась и до сих пор — дом и пристройки окружал неухоженный сад, где молоденькие яблоньки соседствовали с древними дубами и тисами. Даже сейчас, зимой, когда о листьях и воспоминаний не осталось, слегка облагороженная чаща выглядела мрачно; боюсь, летом здесь царила тьма, сравнивая с ночной.

Печальные пейзажи не мешали, впрочем, компании молодых людей хохотать у ворот. Когда автомобиль подъехал ближе, я поняла, что двое из них — простые "гуси", а вот третий отличался. Высокий и узкоплечий, он держался с непринуждённостью человека не только состоятельного, но и физически сильного — о, это всегда видно по осанке. Незнакомец носил модный тёмно-серый костюм и серое пальто нараспашку, из-под которого виднелся — немыслимая вольность! — ярко-зелёный шейный платок, словно подаренный влюбчивой гостьей из-под Холма. Обернувшись на шум моторов, молодой человек по-чжански сложил руки, извиняясь, и выбежал нам навстречу, ступая безупречно начищенными ботинками в самую слякоть. На брюках тут же расцвели грязные кляксы.

Он подскочил к старомодному экипажу леди Абигейл, который едва-едва начал замедляться, отворил дверцу и воскликнул:

— Миссис Прюн, добрый день! А мама заснула, представляете? Я объяснил, что вы днём приезжаете, но вы же знаете её… В общем, она в пять утра начала готовиться к визиту, к полудню уже страшно утомилась и прилегла. Но вы не переживайте, я её разбужу. Питер, Уолтер — у меня тут гости, так что я прощаюсь! — замахал он руками, обернувшись к "гусям". — Если завтра зайдёте — ступайте сразу на кухню, мисс Грунинг нальёт вам грогу.

Миссис Прюн, вероятно, что-то ответила ему, потому что он вдруг замолчал, а затем кивнул и обернулся, указывая рукой на мой автомобиль.

— Туда, миссис Прюн? Хорошо, а вы тогда езжайте следом. Вы не против, если мы проедем сначала к гаражам? Это, разумеется, не очень вежливо, но я хочу показать деревянную скульптуру, которую сделал отец.

Кажется, миссис Прюн восприняла слова молодого человека как шутку — и засмеялась, потому что он тоже засмеялся в ответ. Затем, обогнув экипаж Абигейл, незнакомец подскочил к моей "Железной Минни" и постучал в стекло:

— Леди Виржиния, могу я к вам присоединиться? Мы поедем первыми и покажем дорогу. Я бы с удовольствием пробежался бы и сам, но, боюсь, слишком долго получится.

Не дожидаясь разрешения, он открыл дверцу и сел рядом со мною, стягивая шляпу и стряхивая с волос капельки воды. Поймал мой взгляд и улыбнулся солнечно:

— Показывал Уолтеру, что под яблоней лучше не стоять. Ветер тронет ветку — и как водопад обрушится… Меня зовут Роджер, Роджер Шелли. А вы леди Виржиния, графиня Эверсан-Валтер, — добавил он с интонацией мальчишки, гордого тем, что он выучил сложный урок. — Мне миссис Прюн рассказала и велела быть повежливее. Но у вас такие глаза хорошие, что я просто не могу.

Хорошие глаза — значит, можно без вежливости обойтись? Вроде бы и сомнительный получился комплимент, но отчего-то стало так легко… Я с трудом удержалась от смешка и несколько чопорно кивнула в ответ:

— Рада знакомству, мистер Шелли. Я тоже о вас наслышана.

— Представляю, что обо мне можно услышать, — фыркнул Роджер точь-в-точь, как Лиам, и порывисто наклонился к Лайзо, опираясь на сиденье: — А вас как зовут? Вы гипси? А гадать умеете? У меня была подружка, Хитана, она гипси, только из Романии, она так здорово гадала. И ещё узлы вязала, только огорчалась, что на меня они не действуют. Вы поезжайте, поезжайте, по дороге поговорим… Да, вот туда, наверх. На развилке — направо, а там я скажу, куда к гаражам свернуть. Так как ваше имя?

Другой бы смутился от такого потока слов, но мой зеленоглазый колдун только усмехнулся и ответил невозмутимо:

— Лайзо Маноле. Гадать могу, но это дело больше женское.

— А в Романии вы были, Лайзо?

— Бывал.

— А в Марсовии?

— Случалось.

— А на самолёте вы летали? Я смотрю и прямо вижу вас в небе, с шарфом таким и смешными очками.

Лайзо не выдержал и коротко рассмеялся:

— Нет, до самолётов я пока не добрался. Но мысль интересная.

— Да, интересная, — протянул Роджер Шелли, слегка сощурившись. — Ну, ладно, потом поговорим, а то леди Виржиния на меня рассердится. Или не рассердится? — обернулся он ко мне.

Я впервые разглядела вблизи его — живого как ртуть, порывистого. И — ощутила слабое головокружение, как от большой высоты. Нет, само по себе лицо Роджера Шелли было непримечательным: узковатый подбородок, жёсткая линия губ, по-аксонски прямой нос и ясные серо-голубые глаза. Но на чертах словно бы лежала невидимая печать: вот человек, что никогда не знал горя и зла . Не потому, что жизнь никогда не сталкивала его с чем-то плохим; просто ничто дурное его не касалось, проходило насквозь, как вода через сито.

— Не рассержусь, — улыбнулась я, склоняя голову. Трудно было смотреть Роджеру в глаза. Думаю, со временем я привыкла бы… Но не прямо сейчас. — Расскажите пока о вашем особняке. Точнее, про этот сад. Он старинный?

— О, да, очень старый, — откликнулся Роджер уже спокойнее, откидываясь на сиденье. И указал на раскидистый дуб за окном двумя сложенными пальцами, точно пистолет наставил: — Вот там я однажды видел фею. Она играла на флейте. Я предложил ей пирожное, а она почему-то засмеялась и ушла прямо в дуб. Феи странные, как вы думаете?

Он был совершенно серьёзен. Настолько, что это даже не выглядело чем-то необычным.

— Не могу ничего сказать о древесных феях, но вот дочь ши, с которой нас столкнула судьба, показалась мне сумасшедшей, — произнесла я прежде, чем обдумала ответ.

И тут же похолодела: не сочтёт ли он мои слова намёком на болезненное состояние его матери? Не решит ли, что я над ним насмехаюсь?

Но Роджер ответил с искренней заинтересованностью:

— Вы знакомы с дочерью ши? Счастливица! И как, подружились?

— В конце концов — да, — сказала я, почти не покривив душой.

За поворотом, вскоре после развилки, показался особняк.

— Я бы ещё о многом хотел вас расспросить, — вздохнул Роджер Шелли. — Но феи — не лучшая тема для светской беседы. Вы в них разбираетесь, и Лайзо тоже, мне кажется. Но чаще всего меня или принимают за эксцентричного любителя мистики, или начинают нести такую околесицу, что стыдно становится. А мы уже подъезжаем, так что беседа вот-вот превратится в светскую… Лайзо, поверните направо, не доезжая, вон на ту дорожку — так мы попадём прямо к гаражу. Там раньше были конюшни, поэтому места предостаточно, поместятся все.