Сергей Парфёнов - Виа Долороза

– Автозавод Ленинского комсомола мне! Автозавод? Кто у аппарата? Главный инженер? Директор где? Три дня, как в отпуске? Хорош директор, нечего сказать! Какая обстановка на заводе, почему простаиваете? Что? Не простаиваете? Подождите! Повторите ещё раз! – Крюков быстро протянул руку к пульту и щелкнул тумблером громкой связи. Из динамиков раздался недоуменный голос:

– Обстановка на заводе спокойная, товарищ Крюков… Конвейер работает в обычном режиме… У нас ряд цехов не работают, потому что запчастей нет, – у завода не хватает оборотных средств, а в остальном всё нормально… О забастовках речи нет…

Крюков отщелкнул тонкий тумблер обратно и смерил Линаева давящим, полным отвращения взглядом. Линаев сидел с прокисшим видом и смотрел куда-то в сторону. Крюков повернулся к Тугго и Вязову и, ткнув пальцем в Линаева, спросил ядовито:

– Это кто?… И это президент?…

Массивный Вязов осторожно вскинул голову и пробасил из под лохматых бровей:

– Виктор Александрович… Ты это…

Но Крюков оборвал его:

– Нет! Это не президент! Это дерьмо!

И, круто повернувшись, направился к двери.

– Виктор Александрович! – раздался у него за спиной окрик Линаева. – Виктор Александрович! Вернитесь!

Но Крюков уже громко хлопнул дверью и вышел в коридор.

"Зачем приходил?" – подумал он, идя обратно по длинному кремлевскому коридору. – "Зачем вообще связался с этими кретинами? Как же я, – неглупый в общем-то человек, – мог подумать, что эти идиоты могут что-то сделать… Спасители отечества! Дерьмо, а не спасители! Стоило обстановке о чуть-чуть выйти из под контроля, пойти не по запланированному сценарию один тут же свалился с сердечным приступом, а второй напился, как свинья!"

Крюков шел по коридору, а в голове у него продолжало пульсировать острыми, колющими занозами: "Вляпался! Вляпался, как последний дурак!"

Успокоился он немного лишь приехав к себе на Лубянку. Была, правда, ещё одна мысль, которая подспудно мучила его и не давала покоя. Мысль, которую озвучил Линаев. "Плешаков!" Да-да, Плешаков! Крюков действительно не видел Плешакова с самого утра. И если его не видели ни Петров, ни Линаев, значит, Плешаков лег на дно… Это в лучшем случае… А в худшем? В худшем он мог уже быть по пути в Крым! Крюков взял трубку и связался с начальником седьмого управления генералом Попковым, отвечающим за наружное наблюдение и охрану дипкорпуса.

– Я хочу знать, – терпко произнес он. – Где сейчас находится генерал Плешаков! Узнайте и мне доложите! Нет, вызывать его не надо… Организуйте за ним негласное наблюдение… Да, вы не ослышались, черт побери! Наблюдение, я сказал!… Я хочу знать каждый его шаг! Поставьте на "прослушку" его телефоны и при любых подозрительных перемещениях незамедлительно докладывайте мне! Всё!

Крюков резко хлопнул трубку на аппарат, а затем взял старый рифленый графин (в этом кабинете было много старых, раритетных вещей) и наполнил тонкостенный стакан водой.

"Напиться, что ли?" – вдруг подумал он с тоскою и посмотрел на стакан. На тонкой поверхности отразилось его удлиненное, искаженное изогнутым стеклом лицо. В сознании всплыло недавно виденное – серое, с мешками под глазами одутловатое лицо Линаева.

"Что это я?" – тут же одернул себя Крюков. Залпом выпив воду, он поставил стакан на стол и подумал:

"Если надеяться больше не кого, значит надо брать всё в свои руки… Линаев, конечно, тряпка, но на Тугго и Вязова, пожалуй, можно ещё рассчитывать…"

Преодолевая брезгливое отвращение, (словно резал себя по живому, без наркоза) он взял в руки трубку и попросил соединить себя с Линаевым.

– Это Крюков… – сказал он. – Я прошу… – он запнулся на мгновение, но потом сделал над собой усилие и повторил упрямо. – Я прошу вашего указания, Григорий Кузьмич, чтобы Вязов увел танки от Дома Правительства Российской Федерации… Я собираюсь готовить операцию по захвату Белого дома… Другого пути нормализовать обстановку я не вижу… Всю ответственность за это решение я беру на себя…

Линаев долго молчал, – в трубке слышалось его тяжелое сопение, – но затем произнес:

– Хорошо, Виктор Александрович… Действуйте…

Буквально через час после этого разговора хромированная коробка лифта несла Кожухова и коменданта Белого дома вниз по длинной лифтовой шахте.

Коменданта Кожухов вызвал себе в помощь для того, чтобы обследовать здание правительства. Главный смотритель здания оказался коренастым отставником, невысоким, лет за пятьдесят уже, но всё ещё не растерявшим былой военной выправки. По его прямой спине, уверенному голосу было явственно заметно, что не превратился он ещё в канцелярского червя. Докладывал он по военному четко, не лебезя и по делу – сразу всё понял, принес ключи от внутренних помещений и повел показывать своё хозяйство.

Скоростной лифт Дома правительства плавно замедлил свой спуск и остановился, бесшумно разинув хромированные двери.

– Это подземный этаж, – кивнул крепыш-комендант на темный проем, открывшийся за блестящими дверьми. – Здесь у нас правительственный бункер… Помещение немаленькое, сами увидите… Готовилось специально на случай ядерной войны…

Они вышли из кабины и оказались в тусклом коридоре, в глубине которого виднелась дверь с вращающимся металлическим колесом посередине, какие обычно устанавливают на подлодках между отсеками. Комендант подошел к ней, щелкнул в замочной скважине ключом и принялся медленно вращать тугое колесо. Повернув его несколько раз, он толкнул дверь плечом. Дверь нехотя отворилась.

– Прошу! – комендант отступил, пропуская Кожухова вперед. – Это есть бункер, или помещение номер сто…

Кожухов перешагнул невысокий приступок и оказался внутри просторного помещения. По виду оно очень напоминало обычный объект гражданской обороны – вдоль стен стояли длинные крашенные скамьи, стеллажи с противогазами и аптечками и несколько бумажных коробок с мутными цилиндриками индивидуальных дозиметров. "Не хватает только заплесневелых стен", – почему-то подумал Кожухов. В дальнем конце этого неуютного помещения виднелась ещё одна металлическая дверь. Подойдя к ней комендант вытащил из нагрудного кармана пластмассовый прямоугольник пропуска, вставил его в тонкую щель рядом с дверью и быстро провел сверху вниз. Дверь, зашуршав, ушла в сторону.

– А это VIP-отсек, – произнес комендант. Протянув руку, он щелкнул выключателем на внутренней стенке отсека. Высокий потолок за открывшимся только проемом ярко осветился причудливыми гирляндами люстр.

"Ого! Совсем другое дело!" – Кожухов с удивлением оглядел светлое помещение, стены которого были отделаны кофейного цвета пластиком. Судя по всему, это была столовая – к ровным рядам столов были приставлены пластмассовые стулья. Сбоку к столовой примыкала кухня. Кожухов ради интереса заглянул и туда. Там был образцовый порядок, – посуда, большие, пузатые баки для приготовления пищи, – всё было расставлено по местам и дожидалось своего использования. В сером полумраке мутно поблескивала металлическим боком большая импортная плита и белели высокие коробки холодильников. Удовлетворенно хмыкнув, Кожухов направился к выходу.