Ирвин Уэлш - Альковные секреты шеф-поваров

– Угму, – причмокнул Фой, доливая в бокал кьянти. – Через мой труп.

Они закончили ужин в неловком молчании и зашли в соседний бар освежиться, но Фой скоро уехал домой, ибо собутыльник из непьющего Скиннера был неважный. Последний не слишком огорчился и отправился прогуляться в студенческий квартал, где у него были кое-какие дела.

Улочки вокруг рынка «Грассмаркет» оживленно гудели. Скиннер протиснулся к стойке переполненного кафе-бара и заказал содовой. Рядом возникли две знакомые физиономии: Гэри Трейнор и крепыш по имени Энди Макгриллен. Парни были уже разогреты и, судя по всему, собирались оторваться по полной. Вид старого кореша со стаканом пресного лимонада их удивил и возмутил.

Макгриллен…

Скиннер припомнил злополучную рождественскую драку, когда он стушевался и не поддержал парней. Макгриллен ему никогда не нравился. В детстве они уже сталкивались – в электричке, на обратом пути с футбольного матча в Данди. Конечно, прошло десять лет, но Скиннер помнил неприятный инцидент до мелочей. Он тогда был один – отстал от Маккензи и остальных, – и Макгриллен с группой приспешников на него наехал. Силы были неравны, пришлось с позором отступить. Ерунда, детские игры, но жгучая горечь унижения осталась до сих пор. Особенно досадно было видеть старого обидчика на короткой ноге с Трейнором. Правда, Макгриллен вел себя вполне корректно, с тех пор как узнал, что Скиннер среди фанатской братвы не последний человек, и даже пару раз пытался задружиться, однако оба прекрасно понимали, что прошлое бывает тяжелее чугунной гири, и почитали за лучшее держать дистанцию. Рождественская драка была исключением.

Перехватив презрительный взгляд, брошенный Макгрилленом на стакан содовой, Скиннер почувствовал в груди знакомое жжение.

Ишь, бейсболочку нацепил… Гондонище ебаное! Сколько ему лет, двадцать три? двадцать четыре? Как Маккензи не стало, так он думает, что можно к нашей бригаде примазаться…

– Ну ты чё, Дэнни! Обижаешь! Одну кружечку можешь с нами выпить! – наступал Трейнор.

– Не, ребята. Только апельсиновый сок, – упирался Скиннер.

Трейнор, уловив черные флюиды, плывущие от Скиннера к Макгриллену, попытался разрядить обстановку и повел речь о новом католическом порнофильме.

– «Боженька все видит», самый офигенный, понял!

Макгриллен пожал плечами и с ухмылкой ушел к бару делать заказ. Народ перед ним расступался, отдавая должное хищно скроенной коренастой фигуре и репутации драчуна. Вернувшись, Макгриллен поставил на столик две кружки и стакан сока.

– Ну, за встречу! Приятно снова увидеть знакомые рожи, – салютовал Скиннер, не глядя на Макгриллена.

Сок оказался неожиданно приятным на вкус. Покусывая соломинку, Скиннер слушал Гэри Трейнора, который опять выступал в своем репертуаре: травил байки о Робе Маккензи.

– Слышал историю про гламурных телок? – начал он, повернувшись к Макгриллену. – Мы их сняли втроем. Одна черножопенькая, из Пакистана. Скинни, как ее звали?

– Ванесса. Наполовину шотландка, наполовину индуска, – уточнил Скиннер. – Отец из Кералы, мать из Эдинбурга.

– Смотри какие мы политкорректные! – Трейнор игриво ущипнул Скиннера за плечо. – Короче, поехали к ним на хату, в Мерчи, – пафосная такая вилла, бассейн, все дела, родители на островах отдыхают. Ну, оттягиваемся от души: плещемся, бухаем. Первый раз тогда Маккензи голым увидели… Можешь себе представить. А девчонки прямо повизгивают – так у них зудит. Особенно эта азиатка Андреа. Да и Сара тоже. Мы, в общем, разбиваемся на пары, Скиннер уединяется с Ванессой…

– Угу. Только она не дала. Так, пообнимались…

– Х-ха! Не дала, говорит!

– А что такого? Она просто не в настроении была, обычное дело. Обязательно трахаться, как свинья? Посидели, поговорили о литературе… Интересная, кстати, девчонка.

– Гы-гы! Хорош гнать, Скиннер! – Гэри со смехом толкнул его кулаком. – Короче, они там «о литературе», я тоже Саре палочку запистонил. А азиатская сучка, Андреа, она прикинута круто, но с мозгами, – Гэри постучал себя по бритой макушке, – полная беда! И вот они в соседней комнате с Маккензи закрылись. А я еще до этого с Малюткой Робом беседу провел: типа гламурные девки – это махровые шлюхи, бесстыжие, на все согласные, просто атас. Ну он, видно, на ус намотал. Короче, я за стенкой слышу его бас: «Слышь, мать. Прими в сраку, а?» Пару секунд тихо, а потом она так озабоченно, как Красная Шапочка, – тут Трейнор сложил губы бантиком и задействовал китайский акцент: – «Сьто ты имеесь в виду?»

Макгриллен заржал. Скиннер тоже засмеялся, хотя уже много раз слышал эту историю. Он отхлебнул сока… Что-то было не так. Он понюхал стакан, попробовал на язык. В напитке отчетливо ощущался алкоголь.

Водка!

Подняв глаза, Скиннер увидел идиотскую ухмылку Макгриллена. И даже успел заметить, как она угасла – за миг до того, как его правый кулак въехал Макгриллену в зубы.

Удар удался: Скиннер вложился грамотно, с переносом веса. Макгриллен вместе со стулом громыхнулся на пол.

Гэри Трейнор ошарашенно посмотрел на копошащегося под ногами Макгриллена, потом на Скиннера:

– Дэнни, ты чё…

Скиннера трясло от ярости. Он схватил недопитый стакан и с размаху ахнул об пол, в каком-то миллиметре от головы Макгриллена.

– Думаешь, это игрушки, да?! Козел, блядь! Отравить его хочешь?!. – Он опомнился, посмотрел на окаменевшие лица. – Извините…

Потирая разбитые костяшки, Скиннер поспешно вышел из бара и зашагал по улице. От быстрой ходьбы адреналин выветрился, и на смену пришло сожаление.

Переборщил, конечно… Макгриллен не виноват, откуда ему знать! И все же – почему некоторые мудаки не могут понять, что нет значит нет?

Скиннер нырнул в другой бар – и встретил щебечущую стайку девушек, которых смутно помнил по стажировке. Как выяснилось, имел место девичник. Две самые пьяные подружки налипли на Скиннера с разговорами, но он слушал вполуха – его глаза были намертво прикованы к одной из официанток.

Кэролайн Кибби до конца смены оставалось пятнадцать минут. За столиком в углу она заметила показавшегося знакомым мужчину, который пристально за ней наблюдал. Где-то она его видела… а, ну точно! Мужчина улыбнулся, она тоже ответила улыбкой. Он подошел, поздоровался и предложил после смены выпить кофе.

Это тот парень, что недавно приходил к нам домой. Из муниципалитета, бывший сослуживец… Которого Брайан почему-то не любит.

Она охотно согласилась.

Несмотря на сытный итальянский ужин, недавно съеденный в компании Боба Фоя, Скиннер повел Кэролайн в ресторан «Побеги бамбука», который он отрекомендовал как первоклассный образчик старокитайской кулинарной школы.

Наблюдая за аккуратными, экономными движениями ее палочек, он с трудом верил, что эта девушка – сестра Брайана Кибби. Пару раз ему даже хотелось закричать ей в лицо: «Ты же такая красавица! Какое может быть родство между тобой и этим скользким червяком?!»