Ирвин Уэлш - Клей

– И чего ты там выискивал в Грандже, шлялся мимо больших вилл, как будто мы не в курсе? – спрашиваю.

– Я в чужие дела нос не сую, – кивнул он в их сторону, когда они уже скрылись из виду, – и от вас, мистер Голлоуэй, смею ожидать той же любезности.

– Логидзе, – отрезал я.

– Может, по кружечке? – спросил Терри.

Билли резко выдохнул и посмотрел на Терри, как будто тот предложил нечто несусветное.

– Никак не получится. Отвезу старушку Джинти Карлопс домой, а потом пойду к маме на ужин. Мне же нужно держать форму, я, между прочим, тренируюсь.

Терри давай тыркать его указательным пальцем в грудь.

– Так и мы тренируемся, готовимся к пивному фестивалю в Мюнхене.

Этим Билли не проймешь.

– Ну так и готовьтесь на здоровье. Увидимся завтра вечером у Карла в клубе, – сказал он, удаляясь к машине. Тут он обернулся и подмигнул мне. – Не запаривайся, старик!

Я выдавил улыбочку и подмигнул в ответ.

– Ладно, спасибо, Билли.

Билли запрыгнул в тачку и оставил нас вдвоем.

– Ох и гонщик этот Биррелл, знает, как трогаться, – засмеялся Терри. – «Сноп пшеницы»?

– Ну давай. Пивко не помешает, – говорю. Да любая хрень не помешает.

И мы двинули в «Сноп пшеницы». Терри пошел за пивом и завел музыкальный автомат. Я все еще как в тумане. Только и могу думать о том, как стрела из моего арбалета врезается в сраную башку Полмонта, после того как самурайский меч уже отделил ее от плеч. А потом отправить ее посылкой Дойлу. На, получай подарочек. Вот она, сила похуя.

Потом я подумал о дочурке. О маме, Шине. Нет, похуй так похуй.

Терри вернулся с двумя кружками светлого. Терри – офигенный чувак, один из лучших. Бывает, ведет себя как сука, но злого умысла в нем нету.

– Так и будешь сидеть весь в себе? – говорит.

– Этот урод с моей дочкой. Сука… – вскипел я, – а эта проблядь. Идеальная парочка. Я знал, кому она только ни давала, все меня предупреждали, говорили, что ее полрайона переебало. Только я не слушал.

Терри сурово посмотрел на меня, будто он раздражен.

– Сексистские рассужденьица, мать вашу, мистер Гэллоуэй. О чем это ты? Что плохого, если девчонке хочется хорошего хуя? Мы тоже пофачиться не дураки.

Я подумал, что он решил меня подзавести, но нет, он это серьезно.

– Конечно, но я-то толкую про то время, когда мы были, типа, вместе.

На это Терри ничего не ответил. Обернувшись, он заметил, как в паб заходит дядя Алек, и заорал:

– Алек!..

Алек, похоже, совсем схуиебился. Направляясь к нам, идет согнувшись.

– Че с лицом-то? – спросил Терри.

– Да ходил к ней сегодня… – угрюмо проскрипел он, – к Этель.

– Вот как, – выдавил Терри.

Это значит, Алек ходил на кладбище, или в придел вечного покоя, так это, по-моему, называется в крематории. Этель – это его жена, погибшая в пожаре. Задохнулась дымом. Это было давным-давно, когда мы только познакомились. С тех пор сын Алека с ним не разговаривает, потому что считается, что в пожаре виновен он. Кто говорит, что это Алек бухой на газу сковородку оставил, другие, что короткое замыкание. Что бы там ни было, ни ему, ни ей не посчастливилось.

– Чего будете пить? – спросил Терри Алека, потом меня. Я пожал плечами, Алек тоже. – Тогда доверьтесь моему вкусу, будет весело.

Голова гудела, а во рту было сухо, как у монашки в промежности, и я решил сесть на автобус и отъехать домой передохнуть немного перед походом в клуб к Карлу. Наблюдая, как линия уличных фонарей расщепляется на отдельные пятна света по мере приближения, я вдруг понял, что нахожусь совсем рядом с новой хатой Ларри Уайли, и подумал, не купит ли он у меня таблов. Домофон сломался, но дверь оказалась открытой. Поднимаясь по лестнице, я почувствовал, как сходит на нет таблеточный приход и проступает конкретный бодун со вчерашнего.

Терри тот еще крендель, умеет бухнуть. Он называет это подготовкой к пивному фестивалю. На этих тренировках он выкладывается по полной и начал загодя. Лет так пятнадцать тому. Занимайся Билли боксом с такой же целеустремленностью и самоотдачей, он стал бы чемпионом мира по всем версиям.

Я нажал звонок, зная наперед, что совершаю ошибку. Я сам нарываюсь на головняки и ни хера не могу с этим поделать. Худшее уже случилось, остальное – лишь детали.

Не пофиг ли?

Ларри подскочил к двери живей, чем обычно, и после паузы прокричал:

– Кто там?

– Голли, – ответил я.

Ларри бегло взглянул на меня и проверил, нет ли кого на лестнице. Он был упорот в кашу, паранойя вырывалась из него настолько осязаемо, что хоть на бутерброд намазывай.

– Заходи, – говорит, – живо.

– Че случилось? – выдохнул я, когда он затолкнул меня в дом, захлопнул дверь и закрыл на два поворота два невьебенных цербера.

Он указал в комнату.

– Тут такая херня происходит. – Он махнул рукой, бессмысленно глядя перед собой. – Я жирного Фила порезал, – запечатал он.

Хотелось свинтить сразу же, но обратный путь преграждало слишком много железа, а душевное состояние Ларри было слишком неустойчивым даже по его собственным, опасным для окружающих меркам. Кроме того, мне было не страшно, даже интересно. Я решил, что теперь не самый подходящий момент, чтобы спрашивать, зачем он порезал Фила.

– Ну и как он?

Ларри посмотрел на меня, как будто я обурел не на шутку, но тут же расплылся в прекрасной сверкающей улыбке.

– Хуй знает. – Тут пача его приняла деловое выражение: – Спида реального не надо? – В голосе его звучало плохо прикрытое нетерпение.

Я пришел продавать, а не покупать.

– Ну да, у меня у самого таблы отличные с собой, Ларри… – сказал я, но он уже не слушал.

Я пошел за ним через коридор и в кухню. Жирный Фил сидел на кухонном столе. Я кивнул ему, но он уставился вдаль, как будто что-то выглядывая. К животу он прижимал кусок тряпки, запачканной кровью, но не пропитанной – на пол, короче, не капало.

Ларри был напряженно воодушевлен. Я подумал, не заложил ли он спидка.

– И придем обратно к «до»… – пропел он с интонацией из «Звуков музыки» [29]наигранно-самодовольно, заложив большие пальцы за воображаемые подтяжки. Затем он вынул из серванта стаканы, бутылку «JD» и плеснул по большому глотку нам обоим. – Где, бля, кока-кола? А? – спросил он и заорал в комнату: – КТО СПИЗДИЛ КОКА-КОЛУ, БЛЯ?

Из комнаты послышались шаги, и вошла Мюриел Мейти с бинтом и ножницами. На ней была мужская футболка, наверное Ларрина. Она напряженно взглянула на меня и подошла к Филу.

– Колы нету? – спросил Ларри, на лице которого застыла укоризненная улыбка.

– Не-а.

– Сходи в гараж, принеси бутылочку, да поживее, – стал подгонять он. – Это ты высосала всю колу. Я даже гостю выпить не могу предложить.

Мюриел резко повернулась и замахнулась на Ларри ножницами. Ее прямо-таки трясло от злости.