Ирвин Уэлш - Клей

– …та телка, в Диконе… думает, что может задразнить любого до стояка… не на того нарвалась… сыпанул ей пару кристаллов в водчонку, вот тут-то она зажгла… ха-ха-ха… у меня остались фотки с поляроида… вывесим на автобусной остановке возле магазов, если будет выябываться…

А меня не колышет. В этом-то и прелесть. Все похуй.

– …ароматней пизденки не видал… я ей говорю, ты че, воще никогда пизду не моешь… а твой дружок, Голли, этот Джус Терри… сука, скажешь, он не охуевший…

Мюриел вбежала с криком, за ней, грохоча и спотыкаясь, ввалился Фил. Лицо белое от страха, сам шатается, на простыню вовсю хлещет кровь.

– Я отвезу его в больницу, – сказала она.

Ларри, к моему удивлению, поднялся.

– Поехали. Будем держаться вместе. – И пропел: – Знай, мы построили стену-у-у, чтоб любить друг друга ве-е-ечно…

Я хотел было отписаться, но Ларри схватил меня за руки и вытянул.

– Надо послушать, что они там скажут в больнице… чтоб не заложили, если что… – буркнул он.

Мы все затолкались в машину, припаркованную на Монтгомери-стрит. Шерон за рулем, Фила усадили рядом с ней, остальные сзади. Ларри в полном объебосе. Перед выходом он догнался и теперь нещадно рубится.

– Главное, не спиздните чего лишнего… – сказал он, отъезжая.

– Постарайся пробраться закоулками, Шерон, – сказала Мюриель, сжимая в руках «Карту Эдинбурга» Бартоломео. – Еще не хватало, чтобы нас застопорили с вагоном упорытых.

Когда Шерон тронулась, Фил стал паниковать, чего не было раньше.

– КАКАЯ СУКА ЭТОТ УАЙЛИ! – заорал он. – ПОВЕРИТЬ НЕ МОГУ, ЧТО ОН МЕНЯ ПОЧИКАЛ!

Я был в том состоянии, когда не можешь быть уверен, подумал ты это или сказал:

– Поверь.

– НЕ МОГУ… – брызгался Фил. Он повернулся на сиденье и сунул крепким кулачиной Ларри по роже.

Ларри проснулся и жалостно так прогнусавил:

– Это еще что такое?

Мюриел оттолкнула Фила и взяла его за плечи.

– Фил, ебаны в рот, сиди спокойно, ты истекаешь кровью, – взмолилась она.

– Полнейший беспредел, – сказала Шерон.

– Постарайся не двигаться, – упрашивала Мюриел, – мы скоро уже приедем. И помни: Ларри закладывать нельзя.

– Да я в жизни никого не закладывал, – взвизгнул Фил, – но этот… сука… – Фил повернулся и снова предпринял попытку отлупить Ларри, на что тот отозвался лишь «да ладно тебе» и засмеялся.

Однако Фил уже начинал выходить из состояния шока и бодро наскочил на Ларри. Он повернулся и дал ему в поддых. Ларри согнулся, как тряпичная кукла, а голова откинулась назад от удара. Он походил на собачку-болванчика, что ставят в машину.

– Ну хватит, Фил… Достаточно… – почти сразу отреагировала Мюриел.

Я засмеялся. Глаз у Ларри раздулся и стал похож на подгнивший овощ.

– ОХУЕВШИЙ… СУКА… – пронзительно закричал Фил, а Шерон подхватила: «О-о-о-о», когда кровь реальным потоком хлынула ему на колени.

Когда мы въехали во двор больницы, он рухнул на Шерон. Она остановилась метрах в пятидесяти от подъезда. Мюриел не смогла его поднять и рванула через бетонную площадку. Ларри в полном оцепенении повалился мне на колени.

– Охуенное дерьмо, Голли… нечего сказать, – промычал он, повернувшись ко мне вытянутым еблом.

Явились парни из «скорой помощи», вынули Фила из тачки и увезли. Они как следует поеблись, перекладывая его с земли на тележку, хоть и сложили ее почти в ноль. Я рыкнул на Мюриел, и она вернулась, отмахнувшись от санитара, который указывал в сторону приемного покоя.

Она села рядом с Шерон, та ловко развернулась, и мы укатили.

– Куда едем? – спросила она.

– На пляж, – предложил я, – в Портобелли.

– А я хочу в клуб, – заявила Шерон.

– Устраивает, – отозвался я, вспомнив, что хотел попушерить в клубе Карла Юарта, надыбать бабла на Мюнхен.

– Да нас таких ни в один клуб не пустят, – усмехнулась Мюриел.

– Да ладно, «Флюид» – это клуб моего друга, во «Флюид» пустят, – пробормотал я.

Ларри, все еще лежа у меня на коленях, поднял голову, сжал кулак в салюте и шумно выдохнул:

– Клубииииться!..

Ларри так и не прошел мимо здоровяков на входе, и Мюриел отвезла его домой. Нас с Шерон пустили только потому, что я друг Карла, а она со мной. Я был упорот, и клубеж меня не особо интересовал. Какое-то время со мной говорил Билли, и Терри, кажется, сказал что-то про пивной фестиваль. Шерон отвезла меня домой. Помню, как она положила меня в кровать, а потом легла сама. Ночью у меня встал, и я даже не смекнул. Она, должно быть, почувствовала, как он в нее уперся, потому как проснулась, стала играть с ним и сказала, чтоб я ее трахнул.

Когда она стала целовать меня взасос, на минуту мне показалось, что я – это не я. Но довольно быстро я вспомнил, кто я такой есть. Я сказал, что не могу, не из-за нее, дело во мне. Презерватива не было – я просто не мог. Сказал ей еще, что она якшается со всякой шелупонью, включая меня самого, что достойна она лучшего и что надо с этим разобраться, а она крепко меня обняла.

Она отодвинулась, и стало видно ее взмокшее лицо.

– Это ничего… не важно. Я, типа, догадалась. Я думала, ты знаешь: у меня та же история, – сказала она с игривой улыбочкой.

В ее глазах не было страха. Вообще. Как будто она говорила о масонской ложе какой-нибудь. Меня переклинило. Я встал, прошелся, сел скрестив ноги на стул и вперился в арбалет на стене.

На бирже труда не такой мрак, как в собесе, говорят одни. Другие с ними не соглашаются. Полемика эта носит сугубо теоретический характер, потому что, по мне, так это одна хуйня; сборище упырей, которые хотят совать свой грязный нос в твои дела. Да, эти ублюдки вызвали меня, так что пришлось переться на Касл-Терасс. Прибыл как штык ровнехонько в назначенное время. Внутри толпа народу. Пиздец как на стойло похоже. И вот сел я на красный пластиковый стул рядом с такими же уебанцами и стал ждать, пытаясь устроиться поудобнее. Все они на одно лицо: школы, полицейские участки, тюрьмы, заводы, собесы, биржи труда. Везде, где перерабатывают бедняков: желтые стены, голубые лампы дневного освещения и доска объявлений с одним-двумя потрепанными плакатами. На таком плакате первое слово или знак обычно «Не…» и далее, чего не следует делать, либо же это сообщения, содержание которых бывает двух видов. Либо: мы, бля, с вас глаз не спускаем, либо: сдавайте нам своих друзей и соседей. То, что я сейчас читаю, развешано повсюду:

ЗНАЕШЬ, КТО УХОДИТ ОТ НАЛОГОВ?

ПОЗВОНИ,

ОКАЖИ НАМ ПЛАТНУЮ УСЛУГУ

Когда я приходил сюда в прошлый раз, была тут небольшая заварушка. Они подослали ко мне обуревшую корову, чтобы та вывела меня на чистую воду, но все вышло не так, как рассчитывали эти гондоны. Она принесла с собой целую кипу папок, предложила мне работу и предупредила, что, если я откажусь, они прекратят выплату пособия.