Стив Айлетт - Наука убийства

— Гамета, — продолжал Ограничитель, — говорил, что даже любое мало-мальски ценное действие нельзя игнорировать, а когда игнорируют продуктивную личность, это плод ряда хорошо взвешенных шагов с его или её стороны. Детишки, теперь у меня есть доказательство, что рёбра мои суть свернувшиеся ноги насекомого, ждущие команды, чтобы развернуться и побежать. Смотрите на меня. — И он принялся глубоко дышать диафрагмой.

На Малыша это подействовало как красная тряпка, он головой вперёд бросился на Ограничителя и втоптал его в пол, избивая кулаками. Тень их молотящих рук носилась туда-сюда по стенам. Очки Ограничителя слетели, и из глазницы выстрелился крапивник, безумно защебетав вокруг лампы.

— Вот именно, — сказала Кори, вставая, и решительно вышла прочь, несмотря на знание, что в этой части города она поймает такси с фотографией дьявола на стекле. За её спиной Ограничитель кричал об аварии, приземляя инструкции с излишне шотландским акцентом.

Бенни вышвырнул одного из датамальчиков из системы берлоги — прежний разговор о Билли Панацее заставил его пересмотреть файлы. Дюжина досвалочных побегов из муниципального загона с помощью матери. Позировал для аура-фотографии, которая вылилась в одноцветную копофотку и бланк на арест. Украл гравитоны у вялого епископа, которого должны были подвесить к потолку в угриной сети. Бенни дошёл до середины файла, когда осознал, что раньше про Панацею ничего не говорили. С чего он начал изучать Панацею?

— Вызнаёшь про старых друзей, а, Бенни?

Бенни обернулся, оказавшись лицом к лицу с Блинком, который стоял, пожирая хот-дог размером с аэростат.

— Изучаю подноготную, Шеф.

— Чёрт тебя дери, Бенни, ты жуёшь воздух с тех пор, как нам настучали про этого хакера — я молил бы бога, чтобы мы плюнули на него и поехали прямо на Торговую. Ты не знаешь или не учитываешь, что Билли Панацея вне нашей юрисдикции? Он сейчас в Молоте на внештатной работе ворует сторожевых собак. Вымел подчистую целый новый штат, Терминал, и продал их в городской питомник. Ты теряешь трудочасы на полный висяк, и я вспухаю злостью.

— А мне стало интересно, Шеф.

— На территории Терминала нет ничего интересного для нас, танкист. Ты не обманешь меня, попавшись на краже сторожевых собак в этой жопе мира. Закон без фарса ленив, как сказал Паскаль, и ты знаешь, что это значит в штате, который и наполовину не подстроился к Пентагону. — В Терминале традиционно наказывали людей, чтобы соблазнить других. Славу несправедливости осмеивали те, кто пытался проломиться вперёд силой преступности. Для Блинка же единственной неотъемлемой ценностью в аресте подлинного обвиняемого было то, что его легче оклеветать.

— Я пришёл сюда, чтобы заказать сигнал всем постам на Энтропийного Малыша — тело на точке возгорания не опознали. И я хочу защищенный файл по временным преступлениям — что-нибудь про всё это непонятное пастрами-во-ржи. Да, Бенни, твоя одержимость этим вышедшим в тираж сукин сыном Билли Панацеей, взломщиком экстраординарным, подвергает опасности мой пищеварительный тракт. Она швыряет спаниэля в дела, и я приказываю тебе лечь мордой на педаль.

— Разве не могу я поупражнять интуицию, Шеф?

— Пока я рядом — не можешь, — сказал Блинк и вышел.

Четверть миллиона копий личности Загрузки Джойса хранилась в управляемой драге в бессетье, но когда Ограничителя перемещали, он вспомнил, что никогда не встречал мозговой конструкт, который бы ему понравился. Джонсова загрузка оказалась куда острее неадекватна, чем обычно. Комп в компе, ему не хватало жажды жизни, бедствий, юмора — искры летят, только когда душа встречается с телом. Джонс выпустил эти закорючины с единственной целью выманить пользователей драги из запрограммированного склада насмешек. Против кишащего серым пробела крутилась иконка Джонса, кровавая обезьянья голова, с дребезжащими бивнями зубов.

— Хозяин, — сказала загрузка, имея в виду Джонса, — использовал в виртуальной прогулке по Высотке Торговой Улицы те данные, что содержались в официальном плане города. Это действие не согласуется с критерием практической шутки, которую вы описываете. Вы сексуально неадекватны — вот почему вы общаетесь с машинами.

— Тебя скопировали четыре года назад — этого прикола не должно быть в твоей памяти.

— В меня не включены планы на будущее — Хозяин снял с них выделение во время сканирования — его шутки не сработали бы, если бы каждый сетевик знал их заранее. Вы, драгоголовые, столь внушительно эффективны, что вам может заткнуть рот тупейший неандерталец, научившийся использовать камень.

— Расскажи про исходную сохранённую версию дома у Джонса, в суперкомпе.

— Там может быть такая информация — ни я, ни другие копии никогда не общались с ней. Ты печальный ублюдок — в этом суть твоей жизни.

— А резетный вирус — это что?

— Может, это прикол — я ничего про него не знаю. Найди себе работу, жалкий…

Загрузка отрубился и передал свои открытия Розе и Малышу.

— Проверь его на ссылки на Дэнни, — сказала ему Роза.

Ограничитель запустил поиск.

— Ссылка на Локтя пару часов назад в тандеме с квитанцией по смарт-карте — Агентство Миза, остановочное снаряжение на Труте. — Роза уже вышла в дверь, когда Ограничитель добавил: — И соответствие в коп-драге — перечисление статей и подтверждение, что он с глазом трески и по дороге на Олимп в труповозке. Ты тоже всплыл там, Малыш, — по всем пунктам. Какая-то херня про взлом Молота — все говорят, впервые за долгие годы им не скучно до смерти. Вот и всё, что она написала, — изрёк Ограничитель, оглядываясь. — А где Роза?

Малыш ковырялся в бороде из плексигласа.

— Я думаю, потребность быть мёртвым растёт, — прошептал он.

Кори Кассиржа стояла на Прыжке, в эпицентре Береттского Треугольника, и смотрела, как белорожий мим всё шире разворачивает ухо. Потом он приложил к уху руку и гиперболизированно прислушался. Очевидно изумлённый услышанным, он начал подтягиваться на месте. Кори вытащила пистолет Хитачи и завалила парня одним выстрелом. Вот что она больше всего ненавидела в этом районе.

Тут же она пожалела о выстреле. С Улицы Святых на треск пальбы подошла дюжина смертеров с неправильными твердопольными пушками. Они засекли её и метнулись по дороге. Ещё пока они были слишком далеко, она выстрелила пять раз и двоих уронила. Остальные побежали бодрее. Последний патрон она отправила в лежащего мима и повернулась, чтобы сделать ноги.

И оказалась лицом к лицу с тощей, ухмыляющейся развалиной.

— Несчастный случай не противоположен ничему, — сказал он, и зубы его клацнули — между ними осталась прикушенная чека. Кори опустила взгляд на гранату в его ладони. Бомбозомби.