Клаус Вернер - Черная книга корпораций

Следующий шаг предприняла группа католической молодели! в Западной Германии. Из «Черной книги корпораций» молодые люди узнали, что в Западной Африке при сборе урожая какао-бобов для продукции «Kraft», «Nestle» и других фирм в Западной Африке использовались, как правило, дети-рабы (см. главу «Продукты питания»). 30 подростков — юношей и девушек в возрасте от 15 до 18 лет, разбившись на звенья-пятерки, отправились в городские супермаркеты, чтобы пометить каждый товар — какао или шоколад —наклейкой с надписью: «Информация для потребителей продукции "Schokoguerilla": урожай какао для этого вида продукции собран рабами-детьми». В одном супермаркете детей даже обыскал охранник — но они хорошо подготовились и прочитали ему короткий доклад об условиях производства в республике Кот д'Ивуар. Охранник был вынужден согласиться с ними. На следующий день «Информация для потребителей» все еще висела на всех полках с шоколадом «Milka» и «KitKat».

Конечно, это противозаконно — оклеивать чужой товар «антирекламой» и тем самым разрушать прекрасный образ, создаваемый пасторальными сцепками счастливого выпаса коров па голубом фоне. И, конечно, молит спросить, законно ли в столь настойчивой форме разрушать этот прекрасный образ. Но разве в соответствии с законодательством концерны, вроде «Kraft» и «Nestle», эксплуатируют десятки тысяч человек ради собственных прибылей, обрекая их на голод и удары кнутом лишь потому, что эта эксплуатация санкционирована отсутствием действенных глобальных законов?

Исследователь менеджмента Бернхард Марк-Унгерихт считает, что «частичные отступления отправил, иными словами, нарушения закона», типичные для некоторых акций «Гринпис», пи в коем случае не вызывают «эмоционального протеста у обывателя» ( 40). Напротив, такие акции могут способствовать тому, что некая проблема будет впервые осознана обществом и средствами массовой информации именно как проблема, и это во многих случаях является единственным рычагом политического давления. Так, в городке Милло па юге Франции лидер французского крестьянского движения Жозе Боне разрушил стройплощадку филиала «McDonald's». Это совершенно противозаконное действие положило, однако, начало широкой и жаркой общественной дискуссии о методах аграрного бизнеса, которая уже давно была необходима. И когда Всемирная торговая организация решит, что в странах Евросоюза можно выращивать генетически модифицированные растения для употребления в пищу — хотя большинство европейцев категорически против, —тысячи активистов пойдут на штурм генно-технических полей, чтобы вырвать саженцы. Формально это незаконно, но воспринято будет как нечто законное по существу, поскольку законы ВТО препятствуют легальному осуществлению демократических интересов большинства.

Необычайно последовательно действовали рабочие на более чем 100 фабриках в Аргентине. После того, как в ходе неолиберальной глобализации множество предпринимателей собрались свернуть производство и покинуть страну, рабочие просто захватили свои производственные помещения и продолжали работать. Они делали то, чему научились за десятилетня: производить и продавать товары. И вдруг— едва исчезла необходимость отчислять проценты акционерам и тратиться па содержание высокооплачиваемых менеджеров — оказалось, что фабрики рентабельны. Конечно, подобные захваты фабрик тоже совершенно нелегальны, и на Западе — как поначалу в Аргентине — были бы немедленно пресечены полицией. Но почему бы не предположить, что и у пас — перед лицом повальной эмиграции предприятий и массовых увольнений — не вызвало бы общественный энтузиазм и понимание то, что, наконец, удалось перераспределить прибыль в пользу трудящихся, а не акционеров мультинациональных концернов. Быть может, тогда и профсоюзы вспомнят о своих основных задачах, вместо того чтобы смиренно оплакивать постоянное снижение социальных стандартов якобы ради сохранения рабочих мест.

Бернхард Марк-Унгерихт вводит еще один термин: «Цена конфликта». Когда становится очевидно, что концерн согласен па какие-то улучшения лишь до тех пор, пока они не угрожают его прибыли, стратегия гражданского

общества должна быть нацелена па то, чтобы причинить концерну максимальный ущерб, например, подорван его имидж. И тогда предприниматель осознает, что экономически более выгодно; проще говоря, дешевле потратиться, скажем, па повышение зарплаты или на экологию, чем мести такие убытки, раздувая конфликт. В конце концов, совершенно неважно, является ли некий председатель правления пли некая бизнес-леди «хорошим человеком». Скорее всего, в высших эшелонах власти никто не получает удовольствия от эксплуатации детей или уничтожения окружающей среды. Но если эти люди пе демонстрируют высоких результатов в бизнесе, у них возникают проблемы. А деловой успех в определяющей степени зависит от имиджа, общественной репутации, Любое действие, подрывающее этот имидж, можно пересчитать в конкретные суммы и выразить конкретными цифрами, И потому нужно поддерживать тех служащих концернов, которые с цифрами в руках убеждают своих шефов, что истинное улучшение условий производства, бесспорно, обойдется им дешевле. Поддержим же этих люден, указывая обществу на его недостатки!

При любых формах акции протеста абсолютно недопустимы проявления агрессии и деструктивные явления. Необходимо искать такие средства выражения, которые оставляют след в общественном сознании и привлекают внимание сограждан к тем. нарушениям и злоупотреблениям, о которых обычно молчат. Возлагать всю вину за молчание па одни только средства массовой информации — не слишком разумно. В большинстве своем СМИ экономически зависят от концернов, поскольку существуют за счет доходов от рекламного бизнеса. Многие из них — и их все больше — сами являются частью меди а-холдингов, структурированных по образцу монополий. Мы же, напротив, даем возможность — о частных беседах, в докладах, па демонстрациях и. собраниях, па улицах — поднять тему глобальной эксплуатации, осуществляемой концернами, начать свободную дискуссию и выслушать самые разные аргументы. Никто из пас не обладает монополией на истину и не имеет готового решения всех вопросов, но только мы не можем дальше делать вид, будто все это нас не касается. Все больше людей — на демонстрациях и социальных форумах, и благотворительных организациях и на политическом уровне, на Интернет-сайтах и на площадях — готовы обличать вопиющую несправедливость и невыносимую нужду, которые насаждают концерны своей капиталистической глобализацией, — и это придает мужества. Ведь из мужества этих людей — объединенных общей целью, связанных глобальной сетью, с великим воодушевленном работающих для дела — возникает могучее движение против власти чистогана. Другой мир станет возможным, если возможным его сделаем мы.