Тяжелый дождь - [Тяжелый дождь]

"Все, что людям интересно – у тебя в кармане".

"Все они будут гнить под дождем, подобно Чакко".

"Самое страшное – поплатиться ни за что".

"Положи туда дождь, брат".

И вот он смотрит на меня с картины.

Чего ты хочешь, Элтон Доршат?

Открываешь глаза и видишь, что над тобой склонились племянница, "мать" и "любовница". Весь родственный виварий, каждое животное которого так и норовит выразить тебе толику своего сочувствия. Людям нравится быть напуганными. Потому что это ощутимо. Страх обладает гораздо большей массой, нежели благоденствие, провоцирующее жажду.

Если ты голоден – открываешь холодильник.

Если хочешь курить – распечатываешь пачку.

Но если тебе хорошо – "задача не имеет решений".

Любая крайность стремится к норме по мере твоего приближения к ней. Заполучив самую красивую женщину во вселенной, или став богатейшим человеком планеты, ты все равно получишь перманентное уныние. Лишь решив, что обладаешь всем, ты поймешь, что ничего не имеешь. Потому что ты – часть всего. Складируя собственные достижения на полках тщеславия, смахивая с них паутину, осознаешь, что они – это ты. И только. Да, есть один способ распорядиться всеми своими титулами и заслугами. Рассказать о них. Но только всем насрать.

– Сэт, с тобой все в порядке?

– Сынок, я так испугалась!

Эта девочка, Аманда, поражает все больше и больше. В то время как Дороти и Каталина изображают заинтересованность, она просто смотрит на меня. Улыбается. Есть такие места, где ее назвали бы холодной сукой. Несмотря на возраст девочки. Так положено: ребенок обязан плакать, если происходит что-то страшное.

Обсессия:

Ты должен грустить, когда кто-то умирает.

Твой долг – скорбеть, когда кому-то плохо.

Компульсия:

Ношение маски, подмена ощущений.

Я вижу, как Дороти что-то убирает в свою сумочку, в которой она хранит медикаменты. Лекарства от одиночества: валокордин, корвалол, валидол. Седативная панацея. Я не знаю, чем "семья" меня накачала, но во рту остался горьковатый привкус. Что со мной случилось?

– Ты потерял сознание, Сэт. Тебя всего трясло.

Я помню, как говорил о том, что нам необходимо встретиться с Дэлом.

– И по-прежнему не считаешь это глупой затеей?

Нет. Потому что я не люблю, когда на меня что-то давит. Когда расстояние от стены до стены меньше, чем оно должно быть. Ты не понимаешь. Это вообще не моя проблема. Я не имею ни малейшего представления, что творится в голове у твоего долбаного брата. Он звонит и говорит, что все хорошо, Каталина идет на поправку. Потом эта записка, Дэлмер, изделия, которыми можно похоронить всех сирот континента. Я теряю сознание, сидя на кровати. Ты вскрываешь себе вены. По-твоему это – нормально? Глупо было бы сидеть и ждать момента, когда все само разрешится, или Дэл найдет нас и превратит в каких-нибудь, блядь, стеклянных поросят!

– Я поняла тебя.

Ты ничего не поняла. Ты – его сестра. И что бы я ни сказал, все будет казаться бредовой идеей. Опасной, рискованной. Потому что Дэлмер – единственный человек, которому ты не безразлична. Только не забывай, что по его сценарию ты должна была всю оставшуюся жизнь винить себя за то, что сгорели ваши родители. Что он предпочел сломать тебе ребра и пробить голову, лишь бы ты верила каждому его слову. Дэл знает, каково это. Чувствовать себя дерьмом. И всю свою обоссанную жизнь он валит проблемы на тебя, на случайность. На что угодно. Может быть, отправив тебя в "Лэнгот", он вновь ощутил себя виноватым. И я – всего лишь пилюля, которой можно вылечить сестренку. Бедную, несчастную Лину, ставшую такой, какая она есть, из-за навязчивых идей собственного брата.

Я кричу на Каталину и понимаю – это семья.

В мире есть множество людских мальформаций. Но семья – самый противоречивый механизм из всех известных мне. Самый близкий человек в силах уничтожить тебя, растоптать, унизить так, словно ты ничего не стоишь и никем не являешься.

Пауки-крестовики каждое утро поедают собственную паутину, а потом плетут ее заново.

Нежеланного ребенка можно сбросить у ближайшего мусорного контейнера. Мужа с коротким членом – променять на другого. Разбить супруге лицо, чтобы она никогда больше не смотрела на прохожих. И сплести новую сеть. Из таких же идиотов, сбегающих от своего уникального одиночества, в котором им невероятно уютно.

Обсессия:

Ты должен иметь семью.

Ты обязан иметь детей. Это закон.

Компульсия:

Цветы, постель, кольцо.

– Сэт, я же сказала, что поняла тебя. Сегодня мы поедем к Дэлу. И будь что будет.

Который час?

– Шестой. Ты выключился на минуту, потом открыл глаза, спросил, чего хочет Элтон Дор-какой-то-там и уснул. Что за Элтон?

Это неважно.

Я не хочу думать о том, что сказать Дэлмеру при встрече.

Знаете, порой экзистенция выбрасывает на обочину не совсем здоровых людей. Я хочу сказать, оглянитесь. Все эти коляски, рассекающие по тротуарам, синдромы Дауна и Туретта, синдром Тернера – один процент, жалкая капля. Все остальное – любовь. Обсессивно-компульсивное расстройство. Брак, заложенный где-то на уровне генов. Ненужная потребность в близости. Называйте, как хотите. Любовь – тяжелое психическое отклонение, явление, обладающее сокрушительной силой. Это не инстинкт и не эмоция. Злокачественное новообразование, порождающее те самые мальформации.

Миллиарды больных, которые не могут надеяться на какое-либо лечение. Потому что нет такого госпиталя, способного оказать помощь беднягам.

Рожденные в хосписе.

Обсессия:

Мне нужно кого-то любить.

Мне необходимо быть любимым.

Компульсия:

–

Я вижу, как волнуется Каталина. Это и не удивительно.

Уже вечер. Дороги практически пусты, только редкие автомобили проезжают мимо тебя, ослепляя светом "ксенона". Дворники сметают бесчисленные капли с лобового стекла, после чего возвращаются за вновь прибывшими. Вверх-вниз, вверх-вниз.

В доме нет света. Возможно, Дэл еще не вернулся. Скорее всего, отгружает свою продукцию на задворках очередного детского дома или разыскивает сестру.

– Пойдем. Если его нет, попробуем поискать тетрадь. Подождем час, не объявится – свалим.

Дверь не заперта. Подобному есть три объяснения. Первое – в этом районе воры встречаются чуть реже, чем шлюхи. Второе – Дэл просто забыл запереть дверь. Третье – он хотел, чтобы кто-то сюда вошел.

Тишина. От аромата сантала не осталось и следа.

Каталина сказала, что нашла послание в шкафу. В первую очередь мы отправились к нему. Можно было бы вытащить все коробки, обыскать их, если бы не записка на дверце: "Я знал, что вы вернетесь. Душевая". Каталина неуверенно посмотрела на меня и двинулась по направлению к лестнице.