Андрей Иванов - Бизар

Посмотрел на нас, хихикнул, напялил очки и вразвалку двинулся наружу, неспешно набивая трубку. «Прогулка!» – гаркнул еще раз. Солдат пошел за ним, я за солдатом… по коридору, не закрыв за собой дверь… Было слышно, как уже шлепает мяч. Солдату было все равно. Он так и сказал: «Мне все равно нельзя наружу…» Встал у окна в коридоре, скрестил руки на груди и сказал ядовито, что погода не такая уж и хорошая, как кажется; я, напротив, утвердительно кивнул несколько раз: «Jo, jo, det er rigtig fint!» [107]– и пошел к дверям. Солдат пошел за мной, как каменная тень. У выхода в сад он печально уселся на стульчик, раздвинув широко в стороны свои огромные ноги. Мимо шли пациенты. Бряцали сандалии, хлюпали шлёпки. Выходили, вставали у кромки газона, с колечками в линию выстраивались, толкались и спорили, кто будет бросать первым. Повеяло сладковатым табаком санитара. Он шутливо выразил желание бросить пару колец. Ему уступили, продолжая спорить, кто именно уступает санитару право на первый бросок и кто будет бросать следующим…

Я протянул солдату руку; сказал, что желаю ему удачи и верю в его невиновность. Он, не понимая торжественности моего настроения, посмотрел снизу вверх, как инвалид, нашедший сострадание, растрогался и сказал: «Спасибо…»

Вышел. Ослепило солнце. Небо было везде. Оно лежало на блестящей траве, грелось на скамейках, впивалось в деревья и асфальт; небо было готово вместить в себя весь мир и даже больше.

Вращая полосками, подкатился мяч. Поднял. Бросил. Промазал. Мяч отлетел от кольца далеко в сторону, поскакал прочь, к самым клумбам, на мгновение – заметил я – мяч приковал к себе внимание каждого, все впились в него глазами, смотрели, как он сперва прыгал, а затем, упав на траву, шурша, катился. Я ощутил свободу; никто меня не видел, никто не обращал на меня внимания; с притворной ленцой я побрел в сторону по тропинке, вдоль кустов, вдоль кустов, по опилкам, опилкам… Воровато оглянулся, охватив всех сразу: Томас Ланг нагибается за мячом, санитар протягивает руку – он тоже хочет бросить разок, у кромки газона толкотня, солдат у дверей, как пес, тоскливо смотрит наружу… Наши взгляды встретились. Я подмигнул ему.

Через несколько секунд я перепрыгнул через забор и исчез из его жизни навсегда.

Сверх сказанного нечего добавить, точка (англ.).

И так далее и так далее (лат.).

Уважаемый сэр (англ. с хинди).

Премьер-министр Пакистана.

Датский городок, где в девяностые годы находился транзитный лагерь для беженцев.

Русские и ирландцы – братья навсегда (англ.).

Экстрабладет – датский таблоид.

Провинция Швеции, которая до XVII века была частью Дании.

«Семья Бергманов» (швед.) – скандинавское течение хиппи, которое отличается радикальным аскетизмом и добровольным отшельничеством, во многом напоминает монашество; зародилось в Лапландии в середине шестидесятых годов XX века.

Либо умерли, либо свихнулись! Мертвые или сумасшедшие! (англ.)

Черт побери! (дат.)

Сеть датских супермаркетов с богатым выбором товаров.

– Переезжаешь, мой друг?

– Не переезд! Дом! Дом!

– Дом? Депорт?

– Нет! К черту депорт! Проживание в доме! Как всякий нормальный человек.

– Позитив, мой друг?

– Пока нет!

Замечательно (дат.).

Административно-территориальная единица в некоторых странах Северной Европы, в том числе Дании; округ.

Для одной ночи это слишком! Это чертовски слишком! Кончится это когда-нибудь вообще? (англ.)

Какая жопа! (нем.)

Всё разваливается (англ.).

Две самые крупные в Скандинавии криминальные группировки.

Мастер на все руки (англ.).

Ирландское рагу (ирл.).

Кельтские настроения (англ.).

Что касается женщин (англ.).

С тобою все в порядке? (англ.)

Со мной все в порядке (англ.).

Я слышал, как она сказала, что у нее все в порядке, и затем шторм оборвал провода, но я знаю, да, я знаю, что с нею все в порядке (англ.).

Ирландский свисток, разновидность народной кельтской флейты (англ.).

Популярность доставляет удовлетворение и кучу дерьма!

Istedgade – улица в Копенгагене, где можно снять проститутку или купить тяжелые наркотики.

Всё пошло прахом (англ.).

Меня не колышет (англ.).

«Eight Weeks in the Conquered City» – имеется в виду книга анонимного автора, полное название которой «A Woman In Berlin. Eight Weeks in the Conquered City» («Женщина в Берлине. Восемь недель в покоренном городе»). «The Rape of Berlin» – книга Говарда Бэйкера «Изнасилование Берлина».

Кажется, нам не хватает средств (англ.).

Русская проститутка (дат.).

Номер, с которого начинался личный код беженца из бывших республик СНГ; «сто двадцатыми» в датских лагерях (в 1990-х гг.) коротко называли русскоговорящих.

Управление по делам миграции и беженцев (дат.).

Улица в Таллине.

Кинотеатр возле Балтийского вокзала.

Это же Дания! Все в порядке! (дат.)

Дом коммуны, предназначенный для общественных мероприятий (дат.).

Альгис Раманаускас Греитай – литовский шоумен, телеведущий, политический и общественный деятель.

Две литовские группировки, которые просуществовали недолго в семидесятые – восьмидесятые годы в Литве. Шитонки – Сатанисты, Монтаны – отличались тем, что носили брюки фирмы «Монтана».

Песня Альгиса Раманаускаса Греитай.

Сто католических священников (лит.) – песня Альгиса Греитай.

Куплет из той же песни: Сегодня они возводят церкви. Завтра – концентрационные лагеря. Чтобы все время без конца запугивать. Скоро будет слишком поздно (лит.).

Управление по делам миграции и беженцев (дат.).

Трубочист (англ.).

«Жулик», от датского слова fusk – обман, подделка, халтура.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой (англ.); жулик (франц.).