Маргарита Шелехова - Последнее лето в национальном парке
- Название:Последнее лето в национальном парке
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Маргарита Шелехова - Последнее лето в национальном парке краткое содержание
Последнее лето в национальном парке - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Когда раки покраснели, мы уселись завтракать, после чего Баронесса напомнила мне о недополученных ею советах.
— Штука в том, что помимо бальзаковского возраста — тридцать лет в авторском варианте и сорок лет в новом летоисчислении — есть еще ремонтный возраст. Моя коллега Яна Копаевич утверждает, что гулять нужно с тридцати лет, когда брак уже утрачивает прелесть новизны до тридцати пяти, когда наступает ремонтный возраст. К тридцати годам у нас как раз получают квартиры и подращивают детей, а к тридцати пяти квартира приобретает несвежий вид. Поскольку нанимать специалистов дороговато, то делать ремонт приходится своими силами. Говорят, это так увлекательно, что про мужиков в этот момент забываешь!
Баронесса глубоко задумалась. Ей было около тридцати, и она уже пару лет жила в новой двухкомнатной квартире. Пока она думала, появился исчезнувший было Ваня и напомнил, что мать обещала покатать его на лошадке. Новый аттракцион — катание туристов на маленькой бричке (полтора рубля за персону) — входил в моду, а желающих по случаю мелко моросящего дождика сегодня не было. Я сходила за сумкой и деньгами, мы забрались у ворот турбазы на бричку и поскакали по неровным лесным дорогам. Грудь подпрыгивала, ягодицы стучали об очень твердую деревянную лавку, и Баронесса отметила мужество наших прабабушек, умевших сохранять в каретах высокие прически и милое выражение лиц.
Моя подруга сидела в центре лавки, и это место оказалось в партере самым безопасным. На повороте дороги меня задела по лицу мокрая сосновая ветка, и, пока я утирала прослезившийся от хвойных иголочек глаз, Баронесса хвалила себя за чисто подсознательное умение устраиваться в жизни лучше других, а Ваня радостно подпрыгивал на сидении и откровенно ехидничал, потому что получил от меня на днях по лбу огромной красной сыроежкой — он назло всему взрослому миру переходил опасное шоссе черепашьим шагом.
Когда мы вернулись с ним домой, Таракан, путаясь в слезах, рассказал матери, как я пыталась накормить его красным мухомором, и мне пришлось давать объяснения. Но Бог наказал мальчика только сейчас, и на следующем повороте он получил сосновой лапой такую сильную плюху, что тут же разнюнился и обиделся сразу на всех.
За наши четыре с полтиной полагался скорый объезд по лесу вокруг деревни, но у поворота на Кавену я сунула в карман возницы еще трояк и попросила проехать к озеру. Баронесса не возражала, поскольку уже успела в мыслях изменить Барону и налюбоваться его рогами.
Мостки украшала крупная фигура нашего любимца в прорезиненном плаще, а рядом лежал пакетик со щуками, которыми планировалось умаслить практичную Баронессу. Тут я достала из сумки загодя припасенную «раиску» и пару стаканчиков, одним из которых с удовольствием воспользовался наш подмокший возница. Таракан был настроен негативно и, пока Барон торжественно транспортировал стаканчик к жаждущему рту, пытался подтолкнуть папашу под локоть. Я прикрикнула: «Не мешай отцу!», и, увидев обиженные глазки дитяти, добавила: «Даже такому…» Барон прыснул, и все пятнадцать капель разлетелись по ветру.
Летний отпускной человек отличается от зимнего поведением и кругом приятелей. Зимой мы проявляли весьма умеренный интерес к алкоголю лишь по праздникам, каждый из нас всерьез отдавался своей профессии, а Барон являлся даже основателем нового направления в скульптуре, где воедино сплавились славянские мифы, японская миниатюрная скульптура «нетцке» и прибалтийская резьба по дереву. Зимние приятели, в основном, не годились для нашего летнего театрика, где хотелось играть только любимые роли.
Барон был признан условно невиновным. В компенсацию морального ущерба он потребовал, чтобы мы переоделись цыганками и приготовили ему фаршированную щуку. С моей точки зрения, это могло быть навеяно не иначе, как чтением «Майн Кампф» в оригинале, что Бароном категорически отрицалось, в связи с отсутствием этого криминального чтива в районной библиотеке. Но он носился с этой идеей уже второе лето, а мне удалось достать зимой рецепт (щука режется толстыми пластами, из головы удаляются глаза и жабры, а аккуратно вынутое из кожи и костей мясо прокручивается через мясорубку с хлебом и луком и густо посыпается черным перцем. На дно кастрюли укладываются луковая шелуха, ломтики свеклы, а голова щуки и прочие выпотрошенные части набиваются фаршем и укладываются слоями, причем каждый слой пересыпается смесью моркови и репчатого лука, и все вместе заливается крутым кипятком. Соль и сахар по вкусу, варится до готовности и раскладывается на блюде. При охлаждении отвар желируется).
Понятно, что для этого блюда необходимо иметь кучу свободного времени, но оно у нас, ей-богу, было, хотя обед и получился по-английски поздним. Желе, правда, застыть не успело, и, кроме того, в здешних песчаных почвах растет только желтая свекла с очень длинным корнем, но это отступление от рецептуры оказалось вполне приемлемым. Таракана, чтобы не путался под ногами, мы депортировали в нашу застекленную беседку, где дождливыми днями детишки развлекались карточными играми.
Пока рыба охлаждалась на очень свежем по сегодняшней погоде воздухе, мы с Баронессой давали во флигеле тематический концерт художественной самодеятельности, открыв его двумя классическими произведениями — оперой Бизе «Кармен» и пушкинскими «Цыганами», исполнявшимися нами недолго и одновременно. Цыганскими наши костюмы можно было назвать с определенной натяжкой, но у нашего единственного зрителя было богатое воображение, и «Очи черные» шли на сцене под громкие мужские возгласы, знаменовавшие полное одобрение вермахта, и в глазах зрителя отсвечивали широкие красные юбки, цветастые платки и разлетающиеся в сторону черные косы. Плавности перехода от цыганской темы к фаршированной рыбе удалось достичь подходящим к случаю романсом «Я ехала домой…», после чего мы припомнили Барону, как в прошлом году он взял в долг трояк у фотографа Изи, добрейшего малого, отбывшего прошедшей весной в Хайфу на ПМЖ, и Барон клятвенно пообещал нам отдать долг при первом возможном случае.
К моменту дегустации Барон уже полностью оправился от тяжелых утренних потрясений, и мы теперь слушали, как два его приятеля, смертельно устав от семьи и науки, решили съездить зимой на лыжах и встретили в электричке молчаливую, но сговорчивую Красавицу. Пока они, волнуясь и ревнуя даму друг к другу, топили на даче печь, пили сухое вино и рассказывали о своих научных достижениях, дама отвечала односложно, но, когда вино кончилось, Красавицу прорвало, и ее лексика оказалась настолько небогатой и специфичной, что друзья легли спать вместе, обложившись лыжными палками на случай нападения самки из глубоко чуждого им социального слоя. Барон цитировал Красавицу дословно.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: