Семен Скляренко - Святослав

В это же время на Горе отворились ворота, пронзительно заскрипели цепи, гулко лег на другую сторону рва мост; с Горы стала выбегать княжья дружина, за ней ремесленники, подоляне.

Со стен Горы было видно, как носы лодий зарываются в прибрежный песок, как из них выскакивают вой, как они взбегают на кручи, кидаются наперерез печенегам. Множество печенегов было порублено, только некоторые из них, кто успел сесть на коня, умчались вдоль берега Почайны, вдоль Днепра, к лесу нед Лыбедью.

Люди с Горы пили воду. О, до чего сладка в то утро была днепровская вода, как после долгих дней и ночей хотелось ее пить и пить! Люди пили, набирали в ведрэ, что стояли в лоди-ях, несли их на Гору – женам и детям, у которых не было даже сил спуститься к Днепру.

– Слава, слава воям Святослава!

Но это были не вой Святослава. Это гридень Тур, добравшись на левый берег, отыскал воеводу Претича и рассказал ему, где и как стоят печенеги. И тотчас черниговская дружина и все вой, что оставались на левом берегу, подплыли ночью к Киеву и одолели печенегов.

Однако печенеги не спаслись и от меча князя Святослава. Он встретил бегущую от Киева к Роси орду подле Родни, вступил с нею в битву, и печенеги тотчас обратились в бегство, а их каган Куря сдался на милость князя Святослава.

Князь Святослав позвал к себе кагана Курю. Они сели на увядшей траве друг против друга, скрестив под собою ноги, -о мире, по обычаю, следовало говорить только сидя, касаясь руками земли, чтобы она слышала каждое слово.

Князь Святослав сказал:

– Дивно мне видеть тебя с ордою здесь, под Киевом. Печенеги и русы не воюют между собою… Захоти я – давно бы разбил и сбросил вас в море. Зачем же ты, Куря, пришел с ордою под Киев?

Печенежский каган, избегая пристального взгляда Святослава, стал юлить:

– Зима была у нас голодная… Орда шла в поисках хлеба…

– Ты врешь, Куря! – крикнул Святослав. – Голодные зимы случались и ранее. Почему не погнал табунов к херсонитам? За коней они дали бы тебе и хлеба и вина. Да и русские люди приняли бы от вас табуны.

Каган пытался выкручиваться дальше:

– Мы хотели гнать табуны, но русские вой напали на нас в поле…

– И вы тогда пошли на Киев? – засмеялся Святослав. -Нет, Куря, не верю я, что русские вой напали на вас в поле. У нас много дел и без печенегов… Возьмись за землю и скажи правду.

Куря царапнул рукой землю.

– Говорю правду…

– Нет, врешь!

– Земля знает, – твердил Куря, – говорю только правду. Тогда князь Святослав повел беседу иначе.

– Слушай, каган, – сердито промолвил он, – ты хочешь выйти живым со своею ордой в поле?

Куря молчал.

– Отвечай, каган, – повысил голос Святослав, – заключим мир или учиним сечу? Вой мои готовы…

– Мир, – глядя в землю, промолвил каган.

– Тогда говори правду. Куря молчал.

– Я помогал ромеям, – наконец сказал он.

Чем ближе подъезжал князь Святослав со своей дружиной к Киеву, тем больше разрушений открывалось его взорам… Лес над широкой, быстрой Лыбедью был вырублен, кусты поломаны, над лугами, чувствуя обильную поживу, тучами летало воронье. Порублены, сожжены были деревья и на Пере-весище, среди травы белели конские кости, повсюду чернели пожарища.

И вот князь Святослав останавливается перед Перевеси-щанскими воротами. Громко кличет его дружина, на опаленных, черных стенах города появляются стражи, – наконец пришел князь! – скрипят жеравцы, опускается мост.

Князь Святослав ехал по Горе опечаленный: всюду пожарища, повсюду разрушения, вдоль стен могилы, могилы. Услыхав топот княжьей дружины, из хижин на Горе, из теремов выбегали люди. На них страшно было смотреть, – что делает война!

Подле княжьего терема, где собрались все дворяне, Святослав, круто осадив коня, поздоровался и, ни о чем никого не спрашивая, быстро поднялся по ступеням на крыльцо, вошел в сени.

В сенях уже стояли и, видимо, ждали князя сыновья Яро-полк, Олег, Владимир вместе с боярами. Князь Святослав поздоровался с боярами, подошел к сыновьям.

Прошло немного времени с тех пор, как видел он их в последний раз, но как они изменились! Ярополк вытянулся, окреп, смотрел на отца каким-то жгучим взглядом. Олег был такой же бледный, робкий. Только Владимир кинулся к отцу и поцеловал его. Но, видя, что братья обиделись, тотчас отступил.

– Как княгиня? – спросил у бояр Святослав.

Слова его услышал священник Григорий, выходивший из светлицы княгини.

– Вельми немощна наша княгиня, – ответил священник. -Но о твоем приезде уже слышала, кличет…

Княгиня сидела в светлице, окна которой выходили к Днепру, глаза ее были закрыты, – может, думала, может, дремала.

– Мать! – тихо промолвил Святослав с порога, боясь ее разбудить.

Ольга открыла глаза – как глубоко они запали! Узнав сына, протянула вперед руки…

– Значит, приехал? – очень тихо спросила она.

– Приехал… примчался, получив весть о Киеве.

– Спасибо, сынок!

Святослав пошел вперед, склонился перед матерью на колени, а она положила руку ему на голову и поцеловала.

Материнская рука! Он хорошо знал эту когда-то сильную, теплую руку. Почему же теперь она такая слабая, холодная?

– Мать! Что с тобой? – спросил Святослав.

– Видишь, немощна я, – с болью ответила она. – Не могу ни есть, ни пить, болит… все тело… сердце.

– Так позовем лекарей, принесем жертву…

– Ни лекари, ни жертвы мне уж не помогут… молюсь Богу, чтобы кончились мои страдания… Молись, сын, и ты!

Она смежила глаза, немного помолчала, потом, словно очнувшись, сказала:

– Что я и мои немощи, сынок? Тяжко было в Киеве, печенеги едва нас не одолели. Но люди стояли твердо…

– Знаю, мать, я встретил орду у Роси и гнал ее до Днепра. Говорил и с каганом Курею. Печенегам заплатили и послали их на нас ромеи…

– Опять они, – тяжело вздохнула княгиня. – Нет, ты не ошибся, что пошел на них, Святослав. Как там?

Святослав рассказал все, что случилось с тех пор, как вой двинулись к Дунаю, рассказал, как брали болгарские города, как он только немного не дошел до Преславы.

Бледная, утомленная, княгиня, напряженно, часто и тяжело дыша, слушала его рассказ и, казалось, забыв о своей болезни, следила за каждым шагом сына и его воев в Болгарии.

– А сын мой Улеб? А Свенельд? А Икмор? Говори, сынок, говори!

Святослав ответил на все ее вопросы.

– Добро! – сказала она, когда Святослав умолк. – Нет кесаря Петра – что ж, такая ему и слава. А с сыном его не ссорься: может быть, он вспомнит деда Симеона, – заключи мир с Борисом…

– О нет! – с горечью возразил Святослав. – Что Петр, что Борис – оба под греками ходят. А в Константинополе Бориса поддерживает новый император – Иоанн Цимисхий.

– Тогда пошли подмогу своей дружине на Дунай – пусть блюдет наши границы, а сам побудь здесь, в Киеве…