Франтишек Кубка - Избранное

Какой, мол, веры властитель края Клеве — он понятия не имеет, в вестфальских спорах не разбирается, знает только, что в Кёльне-на-Рейне властвует архиепископ, а Нассауское графство — земля древняя, откуда пошел род герцогов Оранских. Путник высказывал удивление могучими крепостями над рекой, желал всем мира и хорошего урожая, одобрял рейнское вино, намекая, что не может, мол, пить столько, сколько хотел бы, из-за больной печени. Хвалил колбасу из свиных потрохов и свиные окорока, дескать, в Англии таких нет. Говорил, что самые красивые девушки, по его мнению, здесь, на берегах Рейна, но он, мол, из уважения к их добродетели не может сам им об этом сказать.

Так говорил Иржи в тех случаях, когда от разговора нельзя было уклониться, а поскольку он путешествовал только днем, ему счастливо удалось избежать встречи с разбойными бандами, число которых все увеличивалось. В дневное время вооруженные патрули из городов и местечек разъезжали по дорогам, оберегая покой края. Если они останавливали одинокого всадника, он показывал бумагу с большой печатью. Патрули не понимали, что там написано, но печать внушала им почтение, и удивляло только — что в осеннюю непогоду кому-то не по необходимости, а по собственной охоте вздумалось разъезжать по белу свету.

На берегах Рейна было еще относительно спокойно, хотя в деревнях курфюрстские лейтенанты вербовали солдат, а на площадях и у часовенок в честь Девы Марии устраивались крестные ходы и служились молебны об изгнании шведов. Лето было засушливое, земля истощилась, но виноград уродился хорошо. По реке плыли нагруженные плоты и челны. Кто не хотел, тот мог не думать о том, что в нескольких милях отсюда на запад пылают деревни и солдаты грабят как одержимые.

Иржи проехал полосой опустошенных земель, где недавно прошел полк кёльнского архиепископа, посланный пополнить разбитую армию старого капрала Тилли, бежавшего после битвы под Брейтенфельдом до самого Везера… Так же как Тилли наказывал селения на Везере и Фульде за приверженность лютеранству, так и кёльнские солдаты опустошали огнем и мечом горные селения Ротхаара. Скоро повозок с награбленным добром стало больше, чем солдат. И еще не соединившись с остатками армии Тилли, кёльнские вояки выжгли край вокруг Фритцлара. В Гессене войска Тилли перебили всех проповедников вместе с семьями. С этого времени вошло в привычку насиловать жен и дочерей протестантских пасторов, так что пастор перед смертью еще должен был увидеть надругательство над своей семьей. В эти же дни в долине реки Фульда и предгорьях Рёна была устроена охота на ведьм. На голгофе под Гомбургом было сожжено шестьдесят женщин, о которых шла молва, что они грешили с дьяволом.

Вскоре после этого к Тилли присоединились отряды герцога Лотарингского, который отважился дерзко испытывать бога и шведского короля. Лотарингские парни, с бритыми лицами, наряженные в смешные курточки с яркими позументами, пьянствовали с утра до вечера. Тилли, ненавидевшему вино, пришлось повесить нескольких солдат за то, что они, пьяные, ворвавшись в костел в Ротенманне и убив католического священника, пировали на алтарном столе с гулящими девками.

Иржи проехал через опустошенное графство Нассау и оказался в Гессене в тот момент, когда шведский король, встретившись в Эрфурте с супругой Элеонорой, весело брал один франконский город за другим. Король заключил договор с епископом Бамбергским, покорив перед этим мирной речью и угрозами прекрасный Ильменау в Тюрингенском Лесу, Швейнфурте и Вюрцбурге. Города один за другим вручали ему свои ключи, замок за замком открывали ворота, и он вступал под звон колоколов, и даже иезуиты вставали перед ним на колени. В эти победные дни пришло известие, что шведский посол в Париже подписал новый договор с Францией. Христианнейший монарх Франции и Наварры вновь подтвердил союз с главой еретиков и предоставил ему новые кредиты…

Все это услышал английский купец в Гессене, где ему, впрочем, уже не было нужды изображать английского купца. Теперь он мог кому угодно сказать, что является чешским дворянином на службе у своего короля, живущего в Нидерландах, и едет к шведскому королю с поручением от своего властелина. Разоренный Гессен подымался как выздоравливающий после тяжкой болезни. Люди улыбались, и на бледные лица возвращался румянец. Крестьяне, как ласточки, чинили свои разоренные гнезда. Буря пронеслась, тучи разогнало, и солнце светило снова.

В разграбленных трактирах царило веселье, в корчмах танцевали. Ландграф Гессенский вербовал солдат для шведского короля, который в Оффенбахе готовился к походу на Франкфурт. В Ганау, разграбленном и спаленном, ландграф делал смотр солдатам под торжественные залпы шведских пушек. Лютеранские священники давали им на площади святое причастие, и толпы людей пели вместе с солдатами старый псалом «Господь, твердыня наша».

В Ганау Иржи услышал, что саксонцы почти без боя вступили в Прагу и граф Турн, чешский фельдмаршал и шведский военный советник, приказал снять со Староместской мостовой башни и торжественно похоронить отрубленные головы чешских панов. Одновременно услышал Иржи, что Валленштейн снова будет генералиссимусом имперских войск… Но Прага была далеко, а Густав Адольф близко. Почему Густав Адольф не двинулся на Прагу, а предоставил сделать это саксонцам? Валленштейн выгонит Арнима и Турна из Праги! Пан Велен из Жеротина сейчас, наверное, проливает слезы. Что осталось от его военного плана? И что скажет королева в Гааге?

Но рассуждать времени не было. Надо было, пока не поздно, найти шведского короля.

Шведов было всюду как муравьев.

В Оффенбах к королю из Франкфурта отправилась депутация с просьбой освободить город от постоя. Город, дескать, связан присягой с императором, которому это будет неугодно. И как устраивать знаменитые франкфуртские ярмарки, если в городе будет стоять чужой гарнизон?

— Король над депутацией посмеялся, — рассказал житель Ганау. — Есть, мол, вещи поважней ваших ярмарок. «Не желаете понять мирных речей — с вами поговорят пушки», — сказал он в ответ. Они, мол, стоят наготове совсем недалеко, можете сходить и посмотреть. Сам он, мол, давно отказался от всех мирских радостей, живет в лагере вместе с солдатами. А у него, между прочим, есть красивая жена. Вот пусть и господа франкфуртские купцы ненадолго поступятся своим покоем. От этого особого вреда ни их ярмаркам, ни их женам не будет.

— Пошлите плотников и поставьте мост через Майн, — закончил свою речь король.

Франкфуртцы обещали и с тем вернулись восвояси.

Иржи, снова под видом английского купца, ждал вступления короля во Франкфурте. Мост королю не понадобился. Он появился в предместье Заксенхаузен, как из-под земли. Трубач протрубил магистрату требование отворить ворота. Франкфуртцы высыпали на улицы, как в дни самой большой ярмарки. С тревогой ждали они, что же будет.