Франтишек Кубка - Избранное

— Вы мне куда милее всех кальвинистских еретиков в Чехии вместе взятых, — говорил он. — Спасите мою жену, и я стану хоть капуцином.

Патер Сигизмунд сказал ему:

— В Праге живет известный и набожный доктор Освальд. Бог через него творит чудеса.

— Я возьму Прагу и заберу в плен Освальда! Я заставлю его сотворить чудо!

Маршал Банер терял разум. Он ходил молиться в католическую часовню в Литомержицах и осенял себя крестом. К пленным папистам, которые были в состоянии подсунуть ему подарки, он был более чем милостив. Граф Пухгейм послал шесть прекрасных кладрубских лошадей {218} 218 Кладрубские лошади — древнейшая чешская порода лошадей, выведена в селе Кладрубы близ г. Пардубице на конном заводе, созданном в XVI в. госпоже Банер, поэтому маршал всего лишь выслал его в Эрфурт, где он свободно ходил по городу, а не отправил в Штеттин, в крепость, как других пленных.

Эта шестерка великолепных коней повезла госпожу Банер в Прагу.

— Я займу Прагу и возьму в плен Освальда, — заявил Банер.

Ночами он копался в сундуке с золотом и храмовой утварью.

Войско наступало на Прагу краем, охваченным чумой… В Праге чума тоже лютовала, правда, пока только в Еврейском Городе.

На третьем этаже летнего дворца «Звезда» Фердинанд II велел в 1623 году изобразить на потолке панораму битвы на Белой горе.

И вот теперь под этой картиной сидел на пустой бочке маршал Банер. У окна на позолоченной кровати, под медвежьей шкурой, лежала его прекрасная жена. Она кашляла и жаловалась на осенний дождь. Щеки ее горели.

Иржи стоял выпрямившись перед маршалом и молча слушал его громкую речь.

— Теперь вы довольны, кальвинистский бунтовщик? Я прогнал солдат императора от Белой горы за градчанские стены! Я занял это нелепое здание и мерзну тут как собака. Я мог переправиться через Влтаву и окружить Прагу с юга. Но я не стал делать этого. Я веду переговоры о мире! Аксель Оксеншерна дал мне все полномочия. Я веду переговоры с новым комендантом Праги эрцгерцогом, архиепископом и архиплутом Леопольдом Вильгельмом {219} 219 Леопольд Вильгельм (1614—1662) — брат императора Фердинанда III, епископ в г. Пассау. ! Это ваш личный враг, сударь. Он владеет Кромержижем… — Банер расхохотался. — Не угодно ли вам встретиться с вашим личным врагом? — спросил он Иржи.

Иржи не ответил.

— Хоть и не угодно, все равно придется встретиться!..

Иржи не понял. Какая-то пьяная болтовня…

Но Банер вовсе не был пьян. Вместо того чтобы морить Прагу, сохранившую лишь один выход — в сторону Табора, голодом, он слал в город письма и всевозможные воззвания с глашатаями-трубачами. В этих воззваниях он распространялся de facultate maxima pacis, — о неограниченных возможностях мира. Он обещал уйти из Чехии, если император примет некоторые его условия. Он перестал обстреливать пражский Град из сада у святой Маркеты, жалея покоренный город. Но без выполнения его conditionum [133] условий (лат.) . он из Чехии не тронется и Прагу разнесет. Окружит со всех сторон и задушит. Он знает, что в городе голод и чума. Прага погибнет!

— У меня есть вести из Праги, — докладывал Банер, вращая мутными глазами. — Эрцгерцог и архиплут очень бы хотел вести со мной переговоры, а пока что ждет более подробного письма. И тогда даст мне ответ.

Иржи спросил:

— А как же манифест?

— Фердинанд Третий не похож на Фердинанда Второго. Все будет восстановлено до положения, имевшего место в 1618 году перед вашим проклятым восстанием! Это письмо вы лично отвезете в Прагу! А доктор Освальд передаст для меня письмо архиплута. Освальд вылечит мою жену, вернет ей здоровье. Я просил эрцгерцога разрешить доктору Освальду прибыть сюда в «Звезду». Эрцгерцог боится за доктора Освальда и требует заложника. Этим заложником будете вы. Заложником и послом.

Прекрасная госпожа Банер приподнялась на ложе, ее худенькие плечи обнажились. Она стиснула свои прозрачные ладони и прошептала:

— Прошу вас, имейте милосердие, бога ради…

— Я пойду! — сказал Иржи и взял у Банера запечатанный конверт.

— Кому отдать письмо?

— Тому, кто вам представит свои plenam potentiam [134] полномочия (лат.) . . Может быть, это будет эрцгерцог, может быть, Галлас… Не знаю. Это, впрочем, и неважно. Мира все равно не будет и все ложь!

Банер снова захохотал и опрокинул себе в глотку кружку пива.

До самых Страговских ворот Иржи ехал верхом. Его сопровождал глашатай-трубач. В воротах он пересел в карету, в которой приехал доктор Освальд. Они обменялись с доктором рукопожатием. Доктор был худ, как и подобает иезуиту. Его встретил шведский доктор, и они отбыли в «Звезду». Иржику завязали глаза платком. Кто-то сел в карету рядом с ним. Незнакомец молчал.

Колеса загрохотали по неровной мостовой.

Потянуло смрадной гнилью. Иржи узнал этот запах: выносят умерших от чумы… Он прикрыл рукой нос. Но сидевший рядом с ним легонько дотронулся до него и сказал по-французски:

— Не трогайте повязку на глазах. Это не честно.

Иржи возразил:

— Я и так чувствую по запаху, что город погибает от чумы.

Незнакомец ничего не ответил.

Карета покатилась вниз. Скрипели тормоза. Иржи услышал шаг марширующих солдат и слова немецкой команды. Карета остановилась. Незнакомец взял Иржи за руку и сказал по-французски:

— Не трогайте повязку. Мы выходим!

У кареты была высокая ступенька. Она пружинисто качнулась и опустилась под ногами Иржика. Незнакомец повел Иржи за руку. Иржи услышал стук алебард о каменную мостовую. Стража отдавала честь.

Они поднялись по широкой каменной лестнице.

— Налево!

Теперь они ступали по коврам.

— Входите в дверь!

Снова стукнули алебарды, теперь по деревянному полу. Еще несколько шагов по ковру.

— Стой! — скомандовал незнакомец, отпустил руку Иржика и, подойдя сзади, снял с него повязку.

Иржи увидел на высоком потолке картину: Валленштейн на триумфальной колеснице. Зал был залит солнцем. Иржи стоял у торца покрытого лаком стола. У другого конца стола он увидел высокого мужчину в сверкающей кирасе. На шее незнакомца красовался орден Золотого Руна, у него была седая бородка клином, серые глаза и длинные волосы с проседью. Лицо его было свежим и розовым. Этого человека Иржи когда-то уже видел. Ясно, что перед ним не эрцгерцог и не Галлас!

Человек усмехнулся и сказал по-немецки:

— Я имел удовольствие, Herr von Chropin [135] господин фон Хропин (нем.) . , познакомиться с вами в пражском Граде… Я Шлик. Согласно договоренности, разрешите вам представить мои полномочия.

Иржи подошел и взял из рук Шлика бумагу. Грамота была подписана эрцгерцогом Леопольдом Вильгельмом.

Иржи вернул ее Шлику и подал запечатанное письмо Банера.