Григорий Вермишев - Амирспасалар. Книга I

— Прости меня, государыня, что, может быть, неподобающий разговор вести буду. Но… расстаться с мужем советую! На кривой путь вступил князь Георгий, и не по силам будет тебе его выпрямить. Беспечен стал, неосмотрителен, дурных советников слушает… И первый среди них — шурин мой, князь Абуласан. Горько мне это говорить, но должен. Согласились мы на брак твой с рузиком на благо земли картлийской, ко приумножению рода царского! А что ж получилось?! Знай, государыня, не терпят их обоих мтавары, снова мятежом грозят. А князь Абуласан знает это и уже свои меры принимает, с Варданом Дадиани и другими вельможами переговоры начинает, на любые уступки за счет тебя, твоей державной власти, великая царица, согласится пойти… Задумал даже возвести князя Георгия на престол царский!

Тамар вздрогнула, с тревогой молвила:

— Быть этого не может, князь!

Саргис скорбно опустил веки, заговорил не сразу:

— Верь мне, государыня. Перед лицом смерти не лгут. А я, главный защитник трона, ныне умираю. Прошу тебя — не откладывай, собери завтра же совет и, пока не успели дидебулы между собой договориться, отрекись от мужа своего! И знай — войско тебя поддержит! Сегодня ночью, по моему приказу, ко дворцу тайно подойдут гвардейский полк и аланская дружина. Командовать будет сын мой Закарэ. Положись на верность его! Решите дело, отправьте с почестями князя Георгия куда он захочет, денег ему дайте…

Видно было, Саргису трудно говорить дальше. По знаку царицы Мхитар Гош подошел к больному, отер обильный пот с осунувшегося лица, дал отпить воды.

Ошеломленная Тамар хранила молчание. Парон Саргис снова тихо заговорил:

— И последнее мое слово: в сей грозный час завещаю тебе, царица, обоих сыновей моих! Много опасностей предвижу в царствование твое (да продлится оно сто лет!), и понадобятся тебе храбрые и верные люди. Дозволь же им войти в покой и принести тебе клятву верности…

Только сейчас наконец осознала Тамар, как тягостен был амирспасалару предсмертный разговор и сколь велика опасность для ее власти.

— Долгие годы живи, мой добрый Саргис! Много подвигов совершил ты на царской службе, прям и доблестен был твой путь. И всегда к сыновьям твоим будет благосклонно обращено лицо мое! А поступлю я согласно твоему отчему совету…

Тихо добавила:

— Отдавай приказ войскам, батоно Саргис! Завтра же мы соберем вазиров и примем нужное решение.

Саргис успокоенно вздохнул, повернул голову к Мхитару Гошу:

— Зови сыновей, отец Мхитар!

Вардапет вышел из покоя и вскоре вернулся с Захарием и Иванэ. Увидя царицу, сидящую в кресле у изголовья больного родителя, братья смущенно остановились на пороге, потом несмело вошли. Огромного роста, в темной одежде, они как бы заполнили весь покой. Закарэ неотрывно глядел на лицо царицы. Казалось, княжич забыл, зачем он зван к смертному ложу отца. Слабым голосом, но торжественно старый полководец произнес:

— Вот, государыня великая, отдаю тебе жизнь моих сыновей! Да послужат они с честью правому делу, да крепят неустанно твой престол на счастье и благоденствие братских народов! Отец Мхитар, читай клятву верности…

Обессиленный долгим и мучительным разговором, больной откинулся на мутаку, закрыл глаза, затих.

Юноши опустились на колени перед вставшей во весь рост Тамар. И, крепко держа его руки, царица Картли приняла обет верности, текст которого мерно читал монах.

Необычное происходило этой ночью в Исанском дворце. В обширных темных залах слышались приглушенные голоса, чьи-то тени проскальзывали на половину царицы Русудан. Издали доносился торопливый конский топот. На рассвете же во дворец с озабоченными лицами прибыли высокопреосвященный Антоний Глониставидзе и министр внутренних дел Чиабер.

Утром, когда началось срочное заседание коронного совета, Исани внезапно оказался окруженным конными полками. Начальник гвардии Захарий Мхаргрдзели в боевом вооружении проследовал через главный вход в дворцовую приемную и молча уселся напротив двери, ведущей в зал заседаний совета.

Текли минуты, из зала совета глухо доносились голоса. У вельмож шел горячий спор, и они не обращали внимания на то, что происходило вокруг дворца.

Тамар отсутствовала. Молодой женщине тяжко было встречаться с мужем. Она предпочитала дожидаться решения совета на своей половине. Захарий вдруг насторожился. Через полуоткрытую дверь послышался низкий, твердый голос царицы Русудан. Она зачитывала письменное обращение Тамар к Юрию Андреевичу:

«Хоть и научена я законом божеским, что нельзя покидать первое брачное ложе, но с человеком, который не будет сохранять это ложе в чистоте, не подобает оставаться… Мы, царица царей Тамар, говорим так супругу своему Георгию: не в силах я выпрямить тень кривого дерева и, не имея за собой вины, отряхиваю и прах, который пристал ко мне через тебя».

Текст разводной грамоты был написан самим высокопреосвященным Антонием. А Антоний в это время исполнял обязанности католикоса Картли вследствие недавней кончины Микаэла Мирианидзе. Таким образом князья церкви давали согласие на развод царицы Тамар.

Из зала заседаний с красным встревоженным лицом выбежал князь Абуласан и с удивлением воззрился на племянника, сидящего в приемной в боевом вооружении:

— Закарэ?! Что ты делаешь, племянник, здесь?

— По велению великого амирспасалара Картли охраняю честь и спокойствие царицы царей Тамар, — холодно ответил Захарий. Встав с кресла, он подошел к окну, распахнул его настежь и, обернувшись к дяде, показал широким жестом: — Гляди, князь Абуласан!

Арцруни оторопел. Весь обширный двор Исанского замка был заполнен конными воинами. Впереди своих аланов, в блестящей кольчуге и шлеме с султаном из бычьих ремней, на вороном коне сидел Давид Сослан, не сводя глаз с окон фасада. Абуласан бросился к племяннику:

— Что это значит? Зачем войско? Что задумал твой отец? Он жив еще?

Захарий пренебрежительно ответил:

— Довольно играть в недостойную игру, дядя! Нельзя же обманывать всех всегда…

На пороге зала появился амирэджиби, взволнованно прокричал:

— Князь Закарэ, тебя вызывают на совет!

Надев шлем, Захарий твердым шагом двинулся по приемной мимо умолкнувшего родича и вступил в зал заседаний.

Больше всего поразил Захария вид Юрия Андреевича. С воспаленным лицом и горящими глазами сидел муж царицы в углу, у широкого окна. Большие руки стискивали богато украшенную рукоять меча — свадебного подарка царицы. Взоры Юрия Андреевича и Захария на мгновение встретились.

Голос председательствующего преосвященного Антония слегка дрожал, когда он обратился к начальнику царской гвардии: