Юрий Власов - Огненный крест. Бывшие

Но в этом ответе на эксперимент присутствует и такое, что должно насторожить весь мир. Общество, основанное на отказе людей от себя, поклонении строго определенному своду идей, таит в себе угрозу для всего человечества.

Вот и вся правда о нашем эксперименте. Теперь остается лишь платить по счетам истории. Все мы являлись участниками этого гигантского действа. И не только на устроителях ответственность. Сами по себе они ничто. Эксперимент обрел плоть и кровь только тогда, когда все мы шагнули в «обещанное светлое завтра» и предали разгрому жизнь, слаженную нашими предками за тысячелетие — десятками поколений. В своей основной массе мы сами захотели быть обманутыми. С того и завязалась кровавая проба будущего, да вот никак и не кончится. Общество год за годом сотрясает кровавая рвота…

Однако эксперимент дал ответ и несколько по другим направлениям, не совсем неожиданным, но другого свойства.

Утопия ведь конечной целью ставила благо людей. Не будем повторять опять, какими средствами.

Эксперимент доказал, что и само человечество недостойно конечной цели утопии — общего счастья и справедливости. Человечество по уровню развития, культуре не соответствует уровню заданной идеи. Стяжательство, хищничество, собственничество, нечестность предопределили крах ленинского эксперимента. И эти качества людей и объясняют в первую очередь, почему эксперимент являлся утопией. Он был рассчитан и задан не на тот уровень сознательности и зрелости людей.

«Грандиозный эксперимент по социальной психологии» завершился. Занавес всемирного спектакля упал. Но сцена и зал будут пустовать недолго. Занавес непременно поднимется — и человечество опять попытается сыграть спектакль об обществе всеобщего благоденствия, братства и справедливости, поскольку сама идея — прекрасна. И расстаться с нею люди никогда не смогут, ибо что достойного может быть в такой организации мира, когда нажива, культ денег, сила богатства определяют отношения в мире, когда неизбежно в погоне за богатством оскудение и вырождение душ.

Круг замкнулся.

Человечество лишь обрело страшный опыт, как может дорога в рай обернуться кровавым побоищем и одним нескончаемым горем, но сама дорога отныне опять свободна…

Вот и все, что вам нужно? Банки, капитал, валюта, телевизоры, машины, дача, водка?.. И все — Свое, Свое!..

И уже позабыты горы трупов, лагеря, стоны, муки раненых, искалеченных, тифозных, преданных, издыхающих от голода…

И вся правда великой смуты и движения: не душа, не свет любви, не правда и не истина, а лишь Сытость.

И святая книга Библия только пересказывает это.

И не придет Царствие Божие. Невозможно оно.

Продадут и предадут и его, Царствие Божие, — все дело в цене. За подходящую — предадут не моргнув.

Вот и вся правда, для чего появляется человек на свет.

Люди согласны поклоняться даже Ироду. Только пусть дает еду, кров и немного удовольствий.

А там пусть Ирод каждый день пытает, вздергивает на дыбу, казнит сотню-другую людей, ни в чем не виновных.

Государство будет благоденствовать. Люди сочинят философию, которая докажет достоинства и неизбежность такого постижения счастья. У людей будут даже книги, театр, музыка…

Это внушает мне сатана, а в душе горит (а может, догорает) любовь к жизни и привязанность к людям. Но делать доллары, валюту, наживать капитал… — и в этом и для этого жить?

Ведь были для чего-то голод, тифозная горячка, трупы, лагеря, расстрелы, издевательства, терпение, надежда, глумления… Не может быть это просто так, пустым капризом! Иначе не связались бы в дьявольский смерч сотни миллионов судеб и не искромсали Россию бесчисленные рвы-могилы!..

Был, есть смысл, а мы не читаем его. Мы остаемся теми же, не уразумев, не расшифровав смысл, переводя его на капитал, наживу, животную толчею, слюни похоти и сытость…

Мы все те же… БЕЗ СМЫСЛА.

Что за жизнь, в которой о человеке, едва только наученном ходить и говорить, можно сказать все — каковой будет его жизнь, все-все дни?

Где же постижение таинства каждого мига жизни?..

Тараканьи бега. Заданы дорожки, направление, темп и даже обличье…

Тараканьи бега.

Чтобы выжить, жить — надо бежать, надо становиться тараканом. Жизнь — это превращение людей в тараканов.

Убиваем душу, Добро — и округляем капитал. Одно с другим нераздельно.

И никогда не колеблемся в выборе — только валюта, только похоть, только Сытость. И тысячи лет, в муках и крови, возводим это общество, на другое человек неспособен — хоть всю землю задвинь храмами и завали святыми книгами.

Тьма тысячелетий.

И Бог, Добро… брошенные, беспомощные… пустой шелест слов.

Иконные доски с мазками красок, взывающие к камню душ, Добру и вере в любовь.

И горстка людей под ногами, всегда горстка… истоптанная в кровь…

И там, где вечная чернота, вихри, огни комет и звезд, где по замыслу Господню и находится вместилище душ, миллиарды, несчетные триллионы бывших людей, обратив к земле бестелесные лица, напрягают уста, рвут пространство криками дни, годы, тысячелетия, а мы не слышим!

Они в смертном исходе своем познали смысл, сверкнул он вдруг ярким огнем, ударом молнии, все осветил на миг и все сделал ясным (потому что это — смертный миг). И несметным криком они называют все слова, дабы мы прозрели, сберегли и уложили в ладони каждый миг бытия, но… крик не долетает, а сами мы БЕЗ СМЫСЛА.

Такова воля Божья. И кричат они из огня комет и звезд о самом сокровенном — о смысле каждого дня, — а мы… Мы не слышим. Мы заняты — и не слышим. Мы творим свой тараканий бег… Да какой бег? Шествие к вечной черноте и вихрям. С капиталами, похотью, властью, а… ничтожные, нищие, жалкие…

И в этом тоже умысел Господень. Ведь в таракана и крысу каждый превращает себя сам. И это Господь и сделал великой загадкой жизни.

Не Ленин был злодей, не его просвещенная гвардия и не Дзержинский (Сталин, пожалуй, убийца не по обстоятельствам, а по призванию), но их утопия предполагала для своего воплощения кровь и муки народа. И эти непорочные, непреступные по натуре люди лили кровь, казнили, гнули к земле целый народ, сея на десятилетия вперед горе и разрушения.

Именно из необходимости утопии гигантским всесоюзным упырем взрос невиданный в истории человечества карательный орган: ВЧК-КГБ. А за ним взросли и суды без суда (голые расправы), и милиция (всегда, в любом случае правая), и сбоку — неохватной самостоятельной величиной — коммунистическая партия: огромный политический и духовный надзиратель над всем народом, главная опора утопии и зла, вечный заявитель на диктатуру. И партия эта — из народа, всех его слоев, плоть от плоти народная. Это горькая, страшная истина, даже не истина, а какое-то проклятие, ставшее судьбой народа — он своими руками возводит для себя одну огромную тюрьму, казенный тюремный двор без конца и начала.