Пьер Понсон дю Террайль - Бал жертв

— Машфер! — вскрикнула она.

Она вышла из своего убежища, опираясь на руку Жака. Барон де Машфер действительно был на пароме, и за несколько минут до того, как показалась Ланж, можно было узнать, прислушиваясь к его разговору, причину его путешествия. Другой человек, так же, как и он, одетый сплавщиком и вооруженный шестом, приблизился к Машферу, и барон сказал ему:

— Видите ли, месье Гастон, наше спасение зависит от предприятия, на которое мы отваживаемся.

— Как это, месье Машфер?

С Машфером говорил молодой человек лет двадцати, сложенный как Геркулес, несмотря на симпатичное, почти женское лицо. Это был нивернесский дворянин по имени Гастон д'Юссейль, присоединившийся к роялистам.

— Как это, — продолжал Машфер, — я вам объясню.

— Я вас слушаю.

— Западные роялисты многочисленны, под хорошим начальством, и за них стоят крестьяне.

— Это правда.

— Мы же, исключая нескольких фермеров и слуг, оставшихся нам верными, мы совершенно одиноки. Бургундский крестьянин, так же как и нивернесский, довольно хладнокровен, он позволит раздавить нас, какое сочувствие ни имел бы он к нам, если мы не нанесем большого удара, который внушит ему уважение. Если мы встретим неудачу, вы, я и наши два друга, все мы покинем этот лучший из миров уже через три дня.

— А если мы успеем?

— Тогда, вдохновленная нашим примером, эта часть страны тоже восстанет.

— Ну, мы успеем! — сказал молодой человек.

— Я этого желаю всем сердцем.

— Во что бы ни стало.

— Самое главное, — сказал Машфер, — чтобы наш паром с лесом не внушил никакого недоверия.

— Разве мы не похожи на настоящих сплавщиков?

— И чтобы мы могли провести будущую ночь у мельницы так, чтобы в окрестностях этого не приметили.

— Но в каком расстоянии находится мельница от Солэя? — опять спросил Гастон.

— Около двух лье.

— Через лес?

— Да.

— И вы думаете, что в окрестностях нет войск?

— Жак Кривой, служащий нам шпионом, уверяет меня, что главная квартира Солероля в Курсони, в нескольких лье отсюда, и что он в Солэе один.

— Но с ним там есть друзья?

— С ним там два неразлучных товарища.

— Которые будут защищать его?

— Смотря по обстоятельствам.

Говоря таким образом, Машфер закричал в третий раз, как сова. Этот крик служил ему средством связи с Жаком Кривым. На этот раз Жак отвечал таким же криком. В то же время Машфер увидел возле Жака белую фигуру — женщину, и так как у барона были зоркие глаза, с губ его соскользнуло имя:

— Ланж!

Сердце Машфера сильно забилось, и он хотел броситься вплавь, чтобы прибыть скорее, но Гастон удержал его.

— Вы с ума сошли! Вода ледяная.

— Это она! Друг мой, это она!

— Кто она?

— Ангел, небесное создание, женщина, которую я обожаю!

И он так сильно толкнул паром шестом, что паром стукнулся о берег и засел в тине. Тогда Машфер соскочил на землю, побежал навстречу к молодой женщине, которая собралась с силами и шла к нему, и несколько секунд сжимал ее в объятиях, не будучи в состоянии произнести ни одного слова. Наконец он закричал:

— Откуда ты и как здесь?

Ланж вздрогнула.

— Я приехала из Парижа в Солэй, — сказала она.

— К Солеролю?

— Который хотел меня убить.

Пока Машфер дрожал от волнения, Ланж рассказала ему свою одиссею, потом свое приключение, свою борьбу и, наконец, союзный договор с Зайцем. При имени Зайца Машфер нахмурил брови и пробормотал:

— Этого негодяя надо остерегаться.

— Я его подкупила.

— Почем знать, не изменит ли он нам так, как изменил Солеролю?

— Нет, я щедро его наградила, — отвечала актриса. — Но куда же ты едешь? — спросила она, опираясь на руку Машфера.

— Сыграть нашу последнюю партию.

— Что ты хочешь сказать?

— Наши восточные и западные друзья не спешат к нам на помощь, — печально сказал Машфер.

— Я это знала.

— Мы окружены со всех сторон. Если лес зажгут, мы погибли.

— О! Только бы эта мысль не зародилась в голове этого негодяя Солероля!

— Этот человек отдал такие приказания и располагает такими значительными силами, что мы не можем сопротивляться.

— Мой бедный Машфер, зачем ты не послушал меня, когда я уговаривала тебя не вмешиваться в эти заговоры и эти интриги?

— Я дворянин, — гордо отвечал Машфер, — и исполнил свой долг.

Молодой человек взял Ланж на руки и отнес ее на паром. Жак уже был там.

— Теперь, — сказал Машфер, взяв опять шест, — поедем к мельнице.

Мельница была недалеко. Паром доплыл до нее через четверть часа. Мельник, вероятно, был предупрежден, потому что не выразил никакого удивления. Машфер и его товарищи сошли на землю вместе с Ланж.

— Друг мой, — сказал Машфер мельнику, — нам нужен ночлег на эту ночь.

— Постели ваши готовы, — отвечал мельник.

— Кто же их приготовил?

— Лукреция, дочь Брюле.

— Разве она прибыла раньше нас?

— У нее проворные ноги.

— Итак, наши постели готовы?

— Да, но, кажется, вы не займете их нынешнюю ночь.

— Нынешнюю-то ночь займем, а вот на следующую неизвестно…

Ланж, Машфер, оба товарища последнего и Лукреция провели остаток дня, спрятавшись на мельнице. Машфер сказал Ланж:

— Так как Заяц переходит на нашу сторону, надо его ждать.

— Но какая же твоя цель? — спросила молодая женщина.

— Мы хотим похитить Солероля; а когда мы его захватим, будем вести переговоры с Баррасом.

Ланж покачала головой.

— Берегись, — сказала она, — я не доверяю Баррасу. Теперь он будет неумолим.

— Ба! Кто знает? — отвечал Машфер.

Когда настала ночь, Лукреция одна отправилась в Солэй. Роялисты и госпожа Солероль сохранили там сообщника Мишлена. Он часто оставлял свой плуг, бежал через лес к мельнице и рассказывал там, что происходило в Солэе. Или встречал Жака, который будто мимоходом проходил в окрестностях замка, и пересказывал ему свое донесение.

Итак, Лукреция отправилась в Солэй.

— Ах! — сказал Машфер. — Если вы сможете достать бумаги, о которых говорит мадам Солероль, этот человек погиб.

— Я так его ненавижу, — отвечала Лукреция, — что сделаю все на свете, чтобы достать их.

Она ушла. Но прошла ночь, настал день, солнце показалось на горизонте, а Лукреция не возвращалась. Что могла она делать в Солэе? Сильное беспокойство овладело Машфером и его товарищами, и они строили тысячу предположений об этом продолжительном отсутствии, когда вдруг заметили человека, бегущего к мельнице с ружьем в руках и перепачканным сажей лицом. Мельник взял незнакомца на мушку. Новоприбывший смочил руки в воде и умылся.

— Мишлен! — ахнул мельник.

— Он самый! Принес вам приятное известие.

— Что такое? — спросил подошедший Машфер.

— Заяц с нами.

— Я это знаю.

— И Брюле тоже.

— Брюле, поджигатель?