Владимир Москалев - Королева Бланка

– Думаю, королеву нетрудно понять: она боится, что мы попытаемся перетянуть бывшего узника на нашу сторону. Надо сказать, ее опасения обоснованы.

– Генрих Третий пишет письма во Фландрию. Нам нужен такой союзник.

– Граф Ферран принес клятву верности новому правительству. В случае измены у него отберут замки, подаренные ему королем.

– Он не сможет не согласиться на предложение своих друзей: это по нашей настоятельной просьбе он был освобожден из тюрьмы. Мой брат напомнил ему об этом.

– Полагаю все же, он будет благодарен скорее королю, нежели своим друзьям, – возразил Тибо. – Но время покажет. Мне хотелось бы знать еще вот что: какие гарантии мы получаем от английского короля? Ведь восстание, настолько я понимаю, готовит он. Что скажет об этом его представитель на континенте?

К ним подошел Ричард Корнуэльский.

– В случае успеха предприятия мой брат король вернет знатным людям королевства Французского их вольности и земли – то, чего лишили их оба ваших умерших короля. Сам же он желает вернуть себе графства Пуату и Анжу, родину его предков. Там аббатство Фонтевро, где лежат наши дед с бабкой и их сыновья.

– Это всё? – недоверчиво хмыкнул Тибо. – Быть может, в скором времени ему захочется протянуть руку и к остальным владениям короны? «Не давай врагу овладеть хотя бы мизинцем на твоей руке, – гласит древняя пословица, – сам не заметишь, как он заберет всю руку».

– Что вам до этого? – сдвинул брови брат короля. – Никто не собирается нападать на ваше графство.

– Анжу рядом с Блуа, а это мои земли со времен Людовика Восьмого.

– Мы не намерены обижать наших союзников, – осклабился Ричард Корнуэльский, он же граф Пуату. – С чего вы взяли, что король Английский мечтает завладеть Блуа?

– Зато он охотно, через Мен, протянет руку к Нормандии, которую завоевал король Филипп. Я не стал бы говорить об этом, если бы не был связан родственными узами с царствующим домом Капетингов. Вы должны дать мне письменное обязательство, а потом принести клятву в том, что ваш брат не претендует на земли, расположенные выше Луары. В противном случае я покину Беллем вместе со своими людьми и выступлю против тех, кто собрался в этом замке. Боюсь, исход сражения окажется печальным для вас. Я подниму пол-Франции, весь королевский домен! Вы еще не знаете моих сил и возможностей, вы, гость с далекого туманного острова.

Ричард побагровел: кровь бросилась ему в лицо. Он захотел обратиться к присутствующим с вопросом: зачем позвали сюда этого вельможу, готового провалить их дело? Осторожность помешала ему сделать это, плюс к этому быстрый и выразительный взгляд Лузиньяна.

– Мы всего лишь собираемся вернуть себе незаконно отнятые у нас владения, – примирительно сказал брат короля, делая ударение на слове «незаконно», – причем не все, а лишь часть. Разве это не справедливо, тем более что у вашего правительства нет юридически оформленных актов, подтверждающих его права на эти земли.

– Король Филипп завоевал их своим мечом и своей кровью! Этого мало? Какие еще подтверждения вам нужны?

– Вашему королю следовало в свое время закрепить свои завоевания документально. Мне, право, жаль, что он этого не сделал.

– Воистину, удивительные дела происходят на земле, – продолжал Тибо, бесцеремонно усаживаясь за стол. – Вначале герцог Нормандский Вильгельм напал на вашу страну, вся вина которой оказалась в том, что ее отделял от континента всего лишь пролив, и завоевал ее, хотя никто не давал ему такого права. Теперь английские короли, его потомки, нападают на королевство, приютившее когда-то их далекого предка, и желают его захватить. Не свинство ли это со стороны англичан?

И Тибо многозначительно посмотрел на Ричарда.

– Повторяю, граф, – сдерживая раздражение, ответил тот, – речь идет всего лишь о том, что принадлежало нашему деду Генриху Второму в результате его брака с герцогиней Аквитанской. Никто не виноват, что эта любвеобильная самка прыгнула к нему в постель.

– Сколько бед еще принесет французскому королевству бешеная плоть этой суки! – возвысил голос Тибо. – Слава Богу, она упокоилась, успев-таки натворить немало злодеяний.

– Послушать вас – вы порицаете всех, даже ваших друзей, не желающих подчиняться иностранке. Ну да, ведь вы в родстве с Капетингами. Зачем же вы тогда пришли сюда? Агитировать всех бросить оружие и изъявить покорность новому правительству?

– Я ведь говорил вам, граф Ричард, – укоризненно поглядел на него Лузиньян, – всему виной отвергнутая любовь. Однако мало того, что дама сердца графа Шампанского не захотела отвечать на страстные порывы чувств бедного влюбленного, она еще попросту насмеялась над ним.

Тибо рванул меч из ножен.

– Заткнись, мерзавец, не то я отрублю твой поганый язык! Я не забыл еще, как ты уговаривал меня покинуть короля у стен Авиньона. Если бы не твое змеиное жало, я остался бы с ним до конца.

– Но и это еще не всё, – со зловещей улыбкой продолжал Лузиньян, откровенно игнорируя явный вызов на поединок. – Кроме того что испанка смеется над вами, она еще помогает Агнессе де Боже украшать голову ее супруга ветвистыми рогами.

Тибо изменился в лице, сделал шаг, другой и, все еще держа меч в руке, подошел вплотную к Лузиньяну.

– Моя жена?.. Кто тебе сказал? Как ты посмел произнести эти лживые слова, да еще и во всеуслышание?

– Об этом уже говорят во дворце, – спокойно ответил граф де Ла Марш. – Об этом не знает только тот, кого это касается больше всех.

Тибо молчал. Потом оглядел собравшихся, надеясь по их лицам прочесть правду. Никто на него не смотрел, ни одной улыбки не заметил Тибо и не услышал ни одного возражения. Молчание висело в зале, и оно яснее ясного говорило о том, чего не осмеливались произнести губы.

Теперь тот, кто, казалось бы, меньше всех был недоволен королевской властью, становился самым активным зачинщиком бунта. Его любовь из злости обратилась в ненависть, а та зашагала нога в ногу с подлой подругой – местью. Паре предстояло образовать трио. Третий – негодяй, который не избежит кары. Осталось узнать имя, а потом найти и доказательства супружеской измены.

– Его имя? – коротко спросил Тибо. – Но берегись, Гуго, я прикажу повесить тебя на воротах твоего замка, если ты солгал мне.

– Его зовут Бильжо. Это тот, что…

– Бильжо?! – вскричал Тибо, отступая на шаг и меняясь в лице.

В памяти его тотчас всплыл образ верного телохранителя королевы, того, кто постоянно мешал ему своим присутствием и от которого пылкий влюбленный желал как можно скорее избавиться. Нет, каков наглец! Мало того что он отравлял Тибо жизнь одним своим видом, этот Цербер еще и возымел наглость стать любовником его жены! И Тибо решил, что это уже переходит всякие границы. Только смерть избавит его от проклятого соглядатая. О, он жестоко отомстит ему за все! Ныне судьба дает ему шанс, и не будет уже другого.