Владимир Москалев - Королева Бланка

– Я убью его! Он до смерти мне надоел, – разжав зубы, прорычал Тибо. – А она… Потеряв совесть, она выступила в роли сводни!

– Испанка, – пожал плечами Лузиньян.

Тибо бросил на него свирепый взгляд. Опасаясь вновь рассердить графа Шампанского, де Ла Марш ловко перевел разговор в другое русло.

– Те, кого вы здесь видите, еще не все, – сказал он. – С нами Раймонд Тулузский. Известно, сколь пострадал он сам и его земли от нашествия рыцарей, которых каждый раз приводил сюда Людовик Восьмой. Наш союз вассалов ослабляет власть иностранки. Это внушает Раймонду надежду на смену правительства. Его войско наготове. Он ждет только сигнала.

– Пока он услышит этот сигнал, пройдет бог знает сколько времени, – бросил Тибо. – Если наша армия готова, нам надо тотчас выступать.

– Раймонд располагает значительными силами. Подождем, пока он подойдет.

– Сколько – неделю, месяц, два? – подал голос молчавший до сих пор Филипп Строптивый. – Тибо прав, времени у нас в обрез. Господству женщины должен наступить конец. Английский король – вот наш властелин!

– Не предательство ли это тех, кто дал вам жизнь, граф Булонский? – сурово посмотрел на него Тибо. – Вам подарили два замка – собственность покойного короля, – вы имеете оммаж графства Сен-Поль, кроме того, вам назначили пожизненную ренту в шесть тысяч ливров. Все это дало вам новое правительство. Чем же вы опять недовольны? Что заставляет вас выступать с оружием в руках против вашего племянника, облеченного законной властью?

– Выбирать опекуна малолетнего Людовика должны были знатные люди королевства: мы с вами, Лузиньян, Куси, Моклерк. А получилось так, что испанка всех нас вышвырнула за борт. Вместо нас теперь правит она. По-вашему, это справедливо?

– А-а, вы мечтаете сесть на трон вместо вашего племянника? Похвальное стремление!

– По сути, я и должен быть королем как сын Филиппа Августа. Но поскольку иностранка опередила меня, то я желаю занять ее место. Опекуном юного короля полагается быть его дяде!

– Который продает англичанам завоеванные у них его отцом и братом земли?

– Не зарывайтесь, граф Шампанский! – вскочил с места побагровевший от злости Филипп Юрпель. – Вы всё же говорите с принцем, братом короля.

– Пока я вижу перед собой лишь мятежника, мечтающего сжить со свету свою невестку.

– Прекратите вы оба! – стукнул ладонью по столу Пьер Моклерк. – Вы ведете себя ничуть не лучше двух торговок в базарный день.

– Ну а вы? – повернулся к нему Тибо. – Вам-то чего недостает? Вы владеете огромным герцогством, но, как мяч на поле, мечетесь от ямки к ямке, выбирая, в какую лучше провалиться. Английский король кажется вам сильнее, и вас потянуло к нему. Но что как власть окрепнет и окончательно изгонит Плантагенета? Протянете руку дружбы Капетингам?

Моклерк, от негодования выпучив глаза, стал защищаться:

– Я здесь потому, что мой род графов де Дрё происходит от этой династии, и нам как ближайшим родственникам короля надлежит быть его советниками, а не Бурбонам и Монфорам. Вам хорошо об этом известно. Так чего вы бросаетесь на всех, словно зверь, которого не кормили с неделю?

– Графа Шампанского нетрудно понять, – с любезной улыбкой вступился за Тибо Лузиньян. – Будь перед ним дочь Арахны или, скажем, сестра Медузы, ему бы и в голову не пришло нападать на нас. Но речь идет о его люб… о даме его сердца, в которую он безнадежно влюблен. Как рыцарь он не может не стать на защиту ее чести и ее самой даже несмотря на то, что между ними произошла весьма неприятная для них обоих размолвка. Именно это оправдывает нашего друга и обязывает быть к нему снисходительным.

– Вам, граф Шампани-Блуа, надлежит забыть о своих амурных делах и целиком посвятить себя делу, ради которого мы здесь собрались, – молвил граф Булонский. – Негоже нам перемалывать друг другу кости, в то время как войско ждет, готовое к походу.

– А мы сидим здесь и ожидаем неизвестно чего! – воскликнул Тибо. – Повторяю, надо немедленно выступать. Прошу поднять руки тех, кто разделяет мое мнение.

Все как один выразили согласие.

– А теперь командовать вам. – Тибо бросил взгляд на дядю короля. – Вы ближайший родственник монарха, и, согласно вашему статусу слушать нам надлежит только вас.

– Ваше предложение лестно для меня, – ответил граф Филипп, – и, поскольку меня считают главным, я объявляю свое решение: предводительство походом поручить графу Шампанскому Тибо Четвертому. Мы с вами одногодки, мой друг, – обратился он к Тибо, – но у вас больше опыта в военном деле. Вы командовали полками, водили в бой ваших воинов, осаждали крепости и брали города. Моего опыта в таком деле явно недостает.

– В таком случае мы выступаем на Париж. Они не успеют собрать воинов. Мы застанем их врасплох. Ну а тем, кого встретим, дадим бой.

И Тибо вместе с Лузиньяном и де Куси отправился к войску.

– Зачем вы дали ему власть? – недовольно спросил Моклерк у графа Булонского. – Его настроение никому не нравится. Похоже, он пришел сюда защищать новое правительство, а не выступать против него.

– Тот, кому оказывают столь великое доверие, мигом утрачивает строптивость и становится послушным орудием в руках того, кто дал ему власть, – назидательно промолвил Филипп Юрпель. – Почитайте «Записки о Галльской войне» Юлия Цезаря, там об этом сказано. Мы должны быть уверены в том, что Тибо не переметнется к неприятелю. Признательность за доверие не позволит ему этого сделать.

И вскоре Фронда, ведомая знатью, двинулась на Париж. Цель одна – свержение правительства. Филипп Строптивый мечтал взять под опеку юного короля. Остальные, как верные соратники, ждали от нового регента подачек – денег, замков, земель.

Тибо вел большое войско; оно подошло из Блуа к самым стенам Беллема как раз перед выступлением. Его маршалы, верные друзья, ехали рядом со своим сюзереном. Тибо видел – их гнетут тяжелые мысли. Они что-то хотят сказать ему, но не решаются. Наконец один из них, сир де Божанси, заговорил:

– Не ошибусь ли я, сеньор, заметив, что вам не по душе этот вояж?

Тибо мрачно посмотрел на него.

– Вояж? Это восстание, разве вы все не видите?

– С чего это вдруг граф Шампанский вздумал принимать в нем участие? Ему заплатили? Кто? Король Англии? Он хочет иметь его своим властелином?

Тибо молчал, не зная, как ответить. Выходило, что маршал прав. Стало быть, бароны получат то, что ныне принадлежит короне. А домен? Превратится в жалкий клочок земли, каким и был при герцоге франков Гуго, ставшем королем?

– Выходит, в случае успеха нашего похода мы станем ходить под англичанином? – спросил второй маршал, Плезиан. – Вы считаете, сеньор, это лучше, чем быть вассалом короля Франции?