Борис Островский - Лазарев

Лазарев решил войти в Босфор и стать в Буюк-дере, где располагались резиденции английского и французского посольств.

И вот девять кораблей лазаревской эскадры, вытянувшись в живописную линию, одолевают прозрачные воды Босфора. По временам берега подступают настолько близко, что ясно видны фигурки людей, иные стоят группами и приветственно машут руками. «Знак добрый! Полагаю, все пойдет исправно», - говорит Лазарев и, взяв трубку, пристально рассматривает берег.

В рапорте Меншикову о прибытии эскадры в Босфор он сообщает: «Южные ветры были причиною, что эскадра приблизилась к устью Босфора не ранее 8-го числа сего месяца, тогда командиры двух из крепостей прислали чиновников просить меня, чтоб эскадра в пролив не входила до получения разрешения на то султана, но я не мог с достоверностью положиться на слова сих чиновников… а потому, отвергнув их требования, я вошел с эскадрой в пролив и остановился в Буюк-дере».

Обращает внимание выражение Лазарева. «… не мог с достоверностью положиться на слова сих чиновников», то есть официальных лиц, посланных султаном. В оправдание ли своих действий так хитро выразился Лазарев или действительно посланцы султана не внушали ему доверия - теперь трудно судить. Достаточно сказать, что вход русских кораблей в Босфор явился прологом к дальнейшему развитию важных политических событий, из которых Лазарев вышей победителем.

Решительный шаг Лазарева, как и надо было думать, вызвал длительную политическую возню со всеми ее атрибутами. Каждой из заинтересованных сторон (Турция, Египет, Англия и Франция) хотелось за счет конкурентов урвать себе возможно больше, ослабив при этом остальных.

Лазарев быстро разобрался в основных мелодиях этого весьма нестройно звучавшего квартета и стал действовать.

Когда эскадра пришла в Буюк-дере, за прологом немедленно последовал первый акт трагикомедии. Не успел «Евстафий» отдать якорь, как на корабль снова пожаловали встревоженные представители султана Приветствуя Лазарева низкими подобострастными поклонами, они заявили, что волею аллаха обстоятельства изменились и присутствие русской эскадры в Босфоре отныне не является необходимым. Лазареву предлагалось немедленно покинуть Босфор и удалиться в Сизополь', где и ожидать прибытия султана. Только он одни вправе разрешить русским вторично войти в пролив, многозначительно добавил турок. [1 Сизополь - турецкий город и военный порт в Бургасском заливе на берегу Черного моря. Здесь в 1829 году русская эскадра под командой контр-адмирала Кумани разгромила турецкие батареи].

- Все это мы уже слышали, - спокойно отвечал Лазарев - А вот вы лучше объясните мне, какие такие произошли события в столь короткий срок, пока мы спешили к вам на помощь?

Турок, по-видимому, не хотел раскрывать своих карт. Но Лазарев был настойчив, и посланцу пришлось сообщить, что султан и его противник Мехмет-Али ведут сейчас мирные переговоры, развивающиеся успешно. Если египтяне узнают, что в Босфор вошла русская эскадра под начальством адмирала Лазарева, Мехмет-Али может этот приход истолковать как угрозу и возобновить военные действия

- Но ведь русская эскадра могла прийти и с совершенно другими целями, - заметил Лазарев. - Разве можно, например, запретить русским приветствовать султана по случаю начала мирных переговоров, сулящих столь желательный для всех мир?

Лазарев прекрасно понимал, что его обманывают и что никакие переговоры не могли начаться за такой короткий срок. Под предлогом противных ветров, бушующих на Черном море, он категорически отказался покинуть Босфор.

Сущность же сложной и противоречивой политической ситуации заключалась в следующем. Появление эскадры Лазарева в Босфоре настолько ошеломило и встревожило послов Англии и Франции, что они потребовали от султана незамедлительного удаления русских кораблей; в противном случае они угрожали оказать содействие и поддержку Египту. Не отличавшийся ни умом, ни волей, султан совсем растерялся. К тому же среди его помощников и советчиков также не было единства. Одни придерживались русской ориентации, другие были сторонниками англичан и французов.

Начался торг. Никто никому не доверял. Чтобы иметь гарантию, что он не будет обманут, султан потребовал от французского посла Руссена письменное обещание, что Франция поддержит Турцию. Такое обещание Руссен дал. Почувствовав почву под ногами, султан и стал требовать от Лазарева увода эскадры из Босфора.

Его требования, все время подогреваемые английскими и французскими дипломатами, были настолько настойчивы, что им поддались русский посланник в Константинополе Бутенев и командующий десантными войсками в Турции генерал-лейтенант Муравьев. Они всячески уговаривали Лазарева вывести эскадру из проливов. Говорили о возможных крупных международных осложнениях, всеобщем походе против России, гневе Николая I, взявшего Турцию под свою защиту.

Лазарев оставался тверд и непреклонен. Полушутя, полусерьезно он говорил, что если бы и захотел вывести теперь эскадру, то не смог бы этого сделать, потому что не способен действовать во вред интересам своей родины. «Если б мне суждено было уйти в отставку или угодить под суд, то и в таком случае решение мое осталось бы неизменным», - признавался он впоследствии.

Ему было совершенно очевидно, что дело заключается вовсе не в египетском владыке Мехмет-Али, а в паническом страхе союзников перед Россией, перед все растущим влиянием ее в Турции и на Балканах, в возможности захвата ею ключей от Черного моря. К тому же Лазарев убедился, что воля султана не свободна, а скована, что действует он несамостоятельно. Вот потому-то Лазарев и решил ни в коем случае не выводить эскадру из Босфора.

Вскоре султан убедился, что обманут представителями государств, настойчиво требовавших удаления из Босфора русской эскадры. Ему доставили перехваченное письмо посла Руссена, из которого он узнал, что французское правительство желает его свалить и посадить на его место Мехмет-Али.

Он снова обращается к Лазареву, но уже с другой просьбой- не выводить русской эскадры из Босфора и быть его союзником,

На это Лазарев ответил, что он никогда и не собирался покидать Босфор, а, напротив, просил свое правительство увеличить русские морские силы в Турции, отправить в Босфор новые эскадры. И в самом деле, 24 марта в Константинополь пришла вторая русская эскадра контр-адмирала Кумани, а вскоре и третья под командованием контр-адмирала Стожевского В состав эскадр вошли также и десантные части. Таким образом, в Босфоре под общим командованием старшего флагмана вице-адмирала М. П. Лазарева собралась эскадра из 26 вымпелов. То были: 10 линейных кораблей (вооружение от 74 до 110 пушек), 5 фрегатов (от 30-39 пушек), 2 корвета (24 пушки), 1 бриг (20 пушек), 2 бомбардирских судна, 2 парохода и 4 транспорта. На линейных кораблях и фрегатах был размещен десантный отряд численностью в десять тысяч человек.