Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Он был встревожен.

— Я видел вашу записку, — сказал он. — У вас все в порядке?

Первым делом он думал о ней. Ее неприятности были для него не досадной помехой, а возможностью ей помочь, и он охотно был готов сделать это. Никто о ней так не заботился, даже отец.

— Все в порядке, — сказала она. — Вы помните, как выглядит жасмин? — Она репетировала эту речь все утро.

— Я полагаю, да. Такой белый цветок. А что?

— В западном крыле есть так называемая Жасминовая комната. На двери нарисован цветок жасмина, а в комнате хранится чистое постельное белье. Как вы думаете, найдете?

— Конечно.

— Приходите вечером не в мою квартиру, а туда. В обычное время.

Он смотрел на нее, пытаясь понять, что происходит.

— Хорошо, — сказал он. — Но почему?

— Я хочу вам кое-что сказать.

— Как интересно! — сказал он, но выглядел озадаченным.

Она могла себе представить, о чем он думает. Его воспламеняла мысль, что она могла решиться на романтическое свидание, и в то же время он говорил себе, что это безнадежные мечты.

— Идите на ланч, — сказала она.

Он медлил. Она добавила:

— Встретимся вечером.

— Я буду ждать с нетерпением, — ответил он и вышел.

Она вернулась в свою квартиру. Мейзи, которая не особенно хорошо готовила, сделала ей сэндвич: два ломтя хлеба и между ними ломтик консервированной ветчины. Но у нее в желудке словно бабочки порхали, и она не смогла бы поесть даже персикового мороженого.

Она легла отдохнуть. Мысли о предстоящей ночи были такие откровенные, что она чувствовала себя неловко. Она много узнала о сексе от Малыша, у которого явно был большой опыт от общения с другими женщинами, и она знала многое о том, что нравится мужчинам. И все это она хотела делать с Ллойдом, целовать все его тело, делать то, что Малыш называл по-французски «шестьдесят девять», глотать его семя. Эти мысли так ее возбуждали, что потребовалась вся ее воля, чтобы не поддаться искушению доставить себе удовольствие самостоятельно.

В пять часов она выпила чашку кофе, потом вымыла голову и надолго забралась в ванну, побрила подмышки и подстригла лобок, где волосы росли слишком густо. Она вытерлась и намазала все тело нежным кремом. Потом надушилась и начала одеваться.

Она надела новое белье. Перемерила все платья. Ей понравилось, как она выглядит в платье в мелкую сине-белую полоску, но на нем впереди сверху донизу шел длинный ряд крошечных пуговичек, чтобы их расстегнуть, потребуется целая вечность, а она понимала, что ей захочется раздеться побыстрее. «Я думаю, как проститутка», — пришло ей в голову, и она не знала, стыдиться этого или смеяться. Наконец она решила надеть простое зеленое кашемировое платье до колен, из-под которого были видны ее стройные ноги.

Она изучила свое отражение в узком зеркале с внутренней стороны шкафа. Она выглядела хорошо.

Она присела на краешек кровати, чтобы надеть чулки, — и тут вошел Малыш.

У Дейзи перед глазами все поплыло. Если бы она не сидела, то упала бы. Она смотрела на него, не веря своим глазам.

— Сюрприз! — радостно сказал он. — Приехал на денек пораньше.

— Да, — произнесла она, когда наконец смогла говорить. — Сюрприз.

Он наклонился и поцеловал ее. Ей никогда особенно не нравилось чувствовать его язык во рту — из-за постоянного привкуса алкоголя и сигар. Его не волновало, что ей это неприятно, на самом деле, похоже, он даже испытывал удовольствие от того, что принуждает ее. Но сейчас — из-за чувства вины — она ответила на его поцелуй, тоже играя языком.

— Ух ты! — сказал он, когда у него кончилось дыхание. — Какая горячая!

«Ты себе не представляешь насколько, — подумала она. — Во всяком случае, надеюсь, что не представляешь».

— Учения внезапно передвинули на день вперед, — сказал он. — Не было времени тебя предупредить.

— Значит, ты приехал на одну ночь? — сказала она.

— Да.

А Ллойд уезжает утром.

— Ты, похоже, не очень-то довольна, — сказал Малыш. Он взглянул на ее платье. — У тебя были другие планы?

— Какие, интересно? — насмешливо спросила она. К ней возвращалось самообладание. — Провести вечер в пабе «Две короны»?

— Кстати о пабе, давай выпьем, — и он вышел из комнаты в поисках спиртного.

Дейзи закрыла лицо руками. Как же так? Ее план рухнул. Ей придется найти способ предупредить Ллойда. И не могла же она объясняться ему в любви торопливым шепотом, когда из-за угла вот-вот может выйти Малыш.

Весь этот план просто придется отложить, сказала себе она. Всего на несколько дней, ведь он должен был вернуться в следующий вторник. Отсрочка будет мучительна, но Дейзи не умрет, ее любовь — тоже. И все равно она чуть не плакала от разочарования.

Она все же надела чулки и туфли и вышла в маленькую гостиную.

Малыш нашел бутылку виски и два стакана. Она выпила немного за компанию.

— Я видел, что эта девица делает на ужин рыбный пирог, — сказал Малыш. — Я страшно голоден. Она хорошая кухарка?

— Не особенно. Но если голоден, то ее пищу есть можно.

— Ну ладно, под виски пойдет, — сказал он и налил себе еще.

— Чем ты занимался? — Ей было отчаянно нужно, чтобы говорил он, иначе придется говорить самой. — Ты летал в Норвегию? — Немцы побеждали там в первом наземном сражении.

— Слава богу, нет. Битва проиграна. В палате общин сегодня яростные дебаты. — Он начал говорить об ошибках, допущенных британским и французским командованием.

Когда был готов ужин, Малыш отправился в подвал взять какое-нибудь вино. Дейзи увидела в этом шанс предупредить Ллойда. Но где он может быть? Она взглянула на свои наручные часы. Половина восьмого. Должно быть, он сейчас обедает в столовой. Но не могла же она войти в зал, где он сидел за столом со своими приятелями-офицерами, и начать шептать ему на ухо! Это было бы все равно что объявить всем, что они любовники. Может, был способ как-то вызвать его оттуда? Она напряженно думала, но не успела ничего придумать — вернулся Малыш, торжествующе держа бутылку «Дом Периньон» 1921 года.

— Первый год выпуска! — сказал он. — Исторический напиток!

Они сели за стол и стали есть приготовленный Мейзи рыбный пирог. Дейзи выпила бокал шампанского, но есть оказалось трудно. Она возила еду по тарелке, пытаясь сделать вид, что все нормально. Малыш положил себе добавку.

На десерт Мейзи подала консервированные персики со сгущенным молоком.

— Война плохо сказывается на английской кухне, — сказал Малыш.

— Да она и раньше-то не была особенно хороша, — заметила Дейзи, все еще стараясь делать вид, что все нормально.

Сейчас Ллойд уже должен быть в Жасминовой комнате. Что он будет делать, если она не сможет дать ему знать, что планы изменились? Останется ли он там на всю ночь, будет ждать и надеяться, что она придет? Или в полночь сдастся и вернется в собственную постель? Или спустится сюда ее искать? Могла бы возникнуть затруднительная ситуация…