Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Чак сделал над собой усилие, чтобы и глазом не моргнуть.

— Больше я ничего говорить не буду, пока мы не окажемся в безопасной зоне, — сказал Вандермейер.

— Хорошо, — сказал Гас.

Они спустились по лестнице в подвал, пройдя по дороге через две запирающиеся двери.

Станция «HYPO» представляла собой освещенный светом неоновых ламп подвал без окон, в котором находилось человек тридцать. Кроме обычных столов и стульев здесь были огромные морские карты, стойки экзотических принтеров, устройств для сортировки и машин для сверки данных; были и две койки, где спали криптаналитики во время своих марафонов дешифровки. Некоторые были аккуратно одеты по форме, но другие, как и предупреждал Вандермейер, носили потрепанную гражданскую одежду, были небриты, а судя по запаху — и немыты.

— Как у всех флотских, у японцев много разных шифров: для менее секретной информации — вроде прогноза погоды — самые простые, а самые сложные приберегают для информации, требующей высочайшего уровня секретности, — сказал Вандермейер. — Например, для позывных, чтобы опознать отправителя и получателя сообщения, используют самый примитивный шифр, даже если само послание зашифровано шифром высокой сложности. Шифр для позывных они недавно сменили, но мы раскололи новый за несколько дней.

— Очень впечатляет, — сказал Гас.

— Но определить, откуда идет сигнал, можно и с помощью триангуляции. Получив позывные и данные о расположении, мы можем воссоздать вполне хорошую картину, где именно находится большинство кораблей японского флота, даже если и окажемся не в состоянии прочитать их сообщения.

— Значит, мы знаем, где они и куда направляются, а какие у них приказы — нет? — сказал Гас.

— Зачастую бывает и так.

— Но если бы они захотели от нас спрятаться, им было бы достаточно молчать в эфире.

— Это правда, — сказал Вандермейер. — Если они будут идти молча, то вся наша работа здесь бесполезна и мы в глубокой заднице.

Подошел человек в смокинге и теплых домашних тапочках, и Вандермейер представил его как начальника отдела.

— Коммандер Рошфор отлично знает японский язык, а кроме того, он — прекрасный дешифровщик, — сказал Вандермейер.

— Мы успешно расшифровывали основной шифр японцев, — сказал Рошфор, — как вдруг несколько дней назад эти сволочи его сменили, и вся наша работа — псу под хвост.

— Капитан Вандермейер мне рассказывал, — сказал Гас, — что вы можете многое узнать даже без прочтения сообщений.

— Да, — и Рошфор подошел к карте, показывая. — В настоящее время большая часть японского флота покинула свои территориальные воды и направляется на юг.

— Плохой признак.

— Несомненно. Но скажите мне, сенатор, какими вам представляются намерения японцев?

— Я полагаю, что они объявят Соединенным Штатам войну. Наше эмбарго на нефть действительно приносит им большой вред. Англичане и датчане отказываются их снабжать, и в настоящее время они пытаются закупать нефть в Южной Америке. Однако они не смогут терпеть это бесконечно.

— Но чего они добьются, напав на нас? — сказал Вандермейер. — Не может же такая маленькая страна, как Япония, захватить США!

— Великобритания — тоже маленькая страна, — сказал Гас, — но они достигли мирового господства, утвердив свою власть на море. Японцам не обязательно захватывать Америку, им нужно лишь победить нас в войне на море, и если они будут господствовать в Тихом океане, больше никто не сможет помешать им торговать.

— Значит, по вашему мнению, к чему они могут готовиться, направляясь на юг?

— Должно быть, их наиболее вероятная цель — Филиппины.

Рошфор кивнул, соглашаясь.

— Мы уже укрепили нашу базу на Филиппинах. Но одно меня беспокоит: вот уже несколько дней командир японских авианосцев не получает никаких сигналов.

— Радиомолчание, — нахмурился Гас. — А раньше такое бывало?

— Да. Авианосцы идут в молчании, когда возвращаются в свои территориальные воды, поэтому мы полагаем, что и сейчас дело в этом.

Гас кивнул.

— Звучит разумно.

— Да, — сказал Рошфор. — Жаль только, что я не могу быть в этом уверенным.

В Гонолулу вся Форт-стрит сияла рождественскими огнями. Был субботний вечер, 6 декабря, и на улице было полно моряков в белой форме, принятой в тропиках, каждый — в круглой белой шапке и черном шарфе — все вышли развлечься.

Семья Дьюаров неторопливо шла, наслаждаясь праздничной атмосферой, Роза — под руку с Чаком, Гас и Вуди — по бокам от Джоан.

Вуди залатал трещину в их отношениях. Он извинился за свои неверные предположения о ее ожиданиях от брака. А Джоан признала, что потеряла контроль над собой. Ничего, по большому счету, решено не было, но этих взаимных уступок им было достаточно, чтобы сорвать с себя одежду и броситься в постель.

После ссора казалась уже не столь важной, да и вообще все было не важно, кроме того, что они так любят друг друга. Потом они поклялись, что в дальнейшем будут обсуждать подобные вопросы с любовью и терпимостью. Когда они оделись, Вуди подумал, что они миновали важную веху. У них была яростная ссора о серьезных различиях во взглядах, но они перенесли это. Это даже могло оказаться хорошим знаком.

Сейчас они направлялись на обед, Вуди взял с собой фотоаппарат и делал снимки по дороге, пока они шли. Почти в самом начале пути Чак остановился и представил одного из моряков:

— Это мой приятель, Эдди Пэрри. Эдди, это сенатор Дьюар, миссис Дьюар, мой брат Вуди и невеста Вуди, мисс Джоан Рузрок.

— Очень приятно с вами познакомиться, Эдди, — сказала Роза. — Чак не раз упоминал о вас в письмах домой. Не пообедаете ли с нами? Правда, мы идем лишь в китайский ресторанчик.

Вуди удивился. Обычно мама не приглашала чужих на семейные обеды.

— Благодарю вас, мэм, это большая честь для меня, — сказал Эдди. У него был акцент южанина.

Они вошли в ресторанчик под названием «Небесный восторг» и сели за столик на шестерых. Эдди держался официально, обращался к Гасу «сэр», а к женщинам «мэм», но выглядел вполне спокойным. После того как они сделали заказ, он сказал:

— Я так много слышал о вашей семье, что мне кажется, мы давно знакомы. — У него было веснушчатое лицо и широкая улыбка, и Вуди видел, что он всем пришелся по душе.

Эдди спросил у Розы, как ей нравятся Гавайи.

— По правде говоря, — сказала Роза, — я немного разочарована. Гонолулу похож на любой небольшой городок в Америке. Я ожидала, что у него будет более азиатский вид.

— Согласен, — сказал Эдди. — Это все из-за автостоянок, забегаловок и джазовых оркестров.

Гаса он спросил, будет ли война. Гаса все об этом спрашивали.

— Мы из кожи вон лезли, чтобы разработать с Японией modus vivendi, — сказал Гас. Интересно, знает ли Эдди, что это такое, подумал Вуди. — Госсекретарь Халл провел с послом Номурой ряд переговоров, это продолжалось все лето. Но, похоже, нам никогда не договориться.