Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Володя побежал к кафе. Пулемет, опираясь на сошку, стоял на обеденном столе. Эту модель прозвали «патефон» — из-за круглых, как пластинки, магазинов, расположенных над дулом. Солдаты веселились.

— Это как по голубям стрелять, товарищ командир! — сказал пулеметчик. — Раз плюнуть!

Один из расчета обыскал кухню и нашел большую емкость с мороженым, чудесным образом уцелевшую, и они по очереди из нее черпали лакомство.

Володя через разбитое окно кафе выглянул наружу и увидел еще одну приближающуюся машину — как ему показалось, джип, а за ним — бегущих людей. Они приближались, и он рассмотрел на них немецкую форму. За ними следом бежали другие, десятки, может быть, и сотни. Это от них шел шум, словно двигалась толпа болельщиков.

Пулеметчик повернул ствол в сторону приближающейся машины, но Володя положил руку ему на плечо.

— Погоди, — сказал он.

Он вглядывался в метель до боли в глазах. Все, что он мог разглядеть, — новые машины и новые ряды бегущих людей да несколько лошадей.

Один из его солдат поднял винтовку.

— Отставить! — сказал Володя. Толпа приближалась. — Нам не остановить эту лавину, нас растопчут в минуту. Пусть проходят. В укрытие!

Солдаты залегли. Пулеметчик снял «ДТ-28» со стола. Володя присел и стал смотреть поверх подоконника.

Шум превратился в рев. Вот первые ряды бегущих поравнялись с кафе и миновали его. Они спотыкались и хромали. Некоторые были с винтовками, но большинство, видимо, потеряли свое оружие. Кое-кто в шинелях и шапках, другие — в одних форменных рубашках. Многие ранены. Володя увидел, как человек с забинтованной головой упал, прополз несколько метров — и замер. Никто не обратил внимания. Конный сбил пешего и, даже не обернувшись, поскакал дальше. Штабные машины и джипы ехали прямо посреди толпы, не выбирая дороги, скользя на льду, бешено сигналя, расшвыривая людей в стороны.

Это было бегство, понял Володя. Они бежали тысячами. Это был разгром. Их разбили наголову.

Наконец-то немцы отступали.

Вуди Дьюар и Джоан Рузрок летели в Гонолулу из Оукленда, штат Калифорния, на гидросамолете «Боинг В-314». Это был самолет компании «Пан-Америкэн», время полета составляло четырнадцать часов. Перед самой посадкой они крупно поссорились.

Может быть, все дело было в том, что слишком долго они просидели в тесном помещении. Самолет был одним из самых больших в мире, но пассажиры размещались в шести маленьких отделениях, в каждом — два обращенных лицом друг к другу ряда кресел по четыре в ряд.

— Мне больше нравится ездить поездом, — сказал Вуди, неловко скрестив длинные ноги, и Джоан хватило великодушия не напоминать, что поезда на Гавайи не ходят.

Эту поездку устроили родители Вуди. Они решили провести отпуск на Гавайях, чтобы повидаться с младшим братом Вуди Чаком, поскольку там располагалась его военная база. И на вторую неделю своего отпуска родители предложили Вуди и Джоан к ним присоединиться.

Вуди и Джоан были помолвлены. В конце лета, после четырех недель жаркой погоды и страстной любви в Вашингтоне, Вуди сделал ей предложение. Джоан сказала, что это слишком скоро, на что Вуди возразил, что он любит ее уже шесть лет, и спросил, когда же будет достаточно. И она сдалась. Они договорились пожениться в следующем июне, как только Вуди закончит Гарвард. Пока же их положение жениха и невесты давало им возможность вместе посещать семейные торжества.

Она стала звать его «Вудс», а он ее — «Джо».

Они приближались к Оаху, главному острову архипелага, и самолет стал снижаться. Стали видны покрытые лесом горы, скудные россыпи деревушек в низинах и бахрома песчаных отмелей и прибоя.

— Я купила новый купальник, — сказала Джоан. Они сидели рядом, и шум четырех двигателей — двухрядных четырнадцатицилиндровых двигателей «Райт Циклон» — был слишком громок, чтобы ее слова мог услышать кто-нибудь еще.

Вуди читал «Гроздья гнева», но охотно отложил книгу.

— Не могу дождаться, когда увижу тебя в нем, — сказал он, и совершенно искренне. Все производители купальников могли только мечтать о такой модели, на Джоан все их изделия выглядели просто сенсационно.

Она взглянула на него из-под опущенных ресниц.

— Интересно, твои родители забронировали нам в отеле смежные комнаты? — В ее темно-карих глазах, казалось, полыхнуло пламя.

Положение жениха и невесты не позволяло им спать вместе, во всяком случае официально, хотя мама Вуди мало что упускала из виду и могла догадаться, что они были любовниками.

— Я найду тебя, где бы ты ни была, — сказал Вуди.

— Да, уж лучше найди.

— Не говори со мной так. У меня и так уже сил нет сидеть в этом кресле.

Она довольно улыбнулась.

Их глазам открылась американская военно-морская база. Естественная гавань — бухта в форме пальмового листа. Сейчас там находилась половина флота Тихого океана, около сотни кораблей. Ряды топливных цистерн стояли, словно шашки на доске.

Посреди бухты располагался остров с аэродромом. С западной стороны острова Вуди увидел у причала дюжину или больше гидропланов.

Совсем рядом с гаванью находилась военно-воздушная база Хикам. Несколько сотен самолетов были расставлены на аэродроме с военной педантичностью, крыло к крылу.

Самолет накренился, начиная круг перед посадкой. Теперь он летел над берегом с пальмами и яркими полосатыми зонтиками (должно быть, это Вайкики, подумал Вуди), а потом — над маленьким городком. Видимо, это и была столица, Гонолулу.

У Джоан в Госдепартаменте накопились невзятые выходные дни, а вот Вуди, чтобы устроить себе эту поездку, пришлось пропустить неделю учебы.

— Твой отец меня несколько удивляет, — сказала Джоан. — Ведь обычно он против всего, что может помешать твоей учебе.

— Да, действительно, — сказал Вуди. — Но знаешь, Джо, почему на самом деле он устроил эту поездку? Он думает, что, может быть, это последняя возможность увидеть Чака живым.

— О господи, правда?

— Он думает, что скоро начнется война, а ведь Чак на флоте.

— Я думаю, он прав. Война начнется.

— Почему ты так уверена?

— Весь мир сейчас против свободных стран, — она показала на книжку, лежащую у нее на коленях — «Берлинский дневник» радио-журналиста Уильяма Ширера. — Европа в руках нацистов, — сказала она. — В России — большевики. А японцы устанавливают господство над Дальним Востоком. Не представляю, как Америка сможет выжить в таком мире. Должны же мы с кем-то торговать!

— Почти так же говорит и мой отец. Он считает, что в следующем году нам предстоит война с Японией, — Вуди озабоченно нахмурился. — А что происходит в России?

— Может быть, немцы все-таки окажутся не в состоянии взять Москву. Перед самым отъездом до меня дошли слухи о широкомасштабном контрнаступлении русских.