Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

Марию и Элисон разместили в малой башне, что ютилась в углу крепостного двора.

Там было так же неуютно, как и в замке Лох-Левен, и нестерпимо холодно, даже в июне. Элисон желала бы заполучить лошадей, чтобы выезжать на прогулки, — Мария всегда любила такие выезды и отчаянно тосковала по ним, будучи в заключении на озере. Но лошадей им не дали, и пришлось ограничиться пешими прогулками, в неизменном сопровождении отряда английских солдат.

Мария решила не давить на Елизавету жалобами. Главное — добиться, чтобы королева Англии помогла ей вернуть шотландский трон.

Сегодня к ним должен был прийти долгожданный посланник английской королевы. Он прибыл в замок накануне, поздно вечером, и незамедлительно отправился отдыхать.

Элисон сумела отослать несколько писем друзьям Марии в Шотландии, и те прислали в Карлайл кое-какую одежду и парики; а вот драгоценности королевы — большую часть которых ей подарил король Франциск Второй, когда она именовалась королевой Франции — по-прежнему оставались во владении ее братца-протестанта. Впрочем, этим утром Мария ухитрилась выглядеть по-королевски даже без украшений. После завтрака женщины уселись в скромной комнатке, которую им отвели в замке, и стали ждать посланника — и решения своей участи.

На протяжении месяца они обсуждали между собой права Елизаветы на трон — в том числе ее религиозные убеждения, ее воззрения на монархию, ее прославленную ученость и знаменитую вспыльчивость. Они пытались догадаться, какое решение Елизавета в итоге примет — поможет ли она Марии вернуть трон или нет. И не пришли к согласию — точнее, каждый новый день завершался новым обсуждением и новыми выводами. Что ж, скоро они все узнают.

Посланник Елизаветы оказался стройным мужчиной чуть старше Элисон; на взгляд она дала ему лет тридцать. Он приятно улыбался, и в его карих глазах сверкали порой золотистые искорки. Одевался он нарядно, но без вычурности. Присмотревшись, Элисон едва не вскрикнула от изумления: она определенно знала этого мужчину. Покосившись на Марию, она заметила нахмуренную бровь, как если бы королева тоже пыталась вспомнить, где видела этого человека.

Мужчина низко поклонился королеве и кивнул Элисон. Тут она наконец вспомнила, где они встречались раньше.

— Сен-Дизье! — воскликнула Элисон.

— Шесть лет назад, — подтвердил посланник. Он говорил по-французски — видимо, знал или догадывался, что Марии удобнее всего изъясняться именно на этом языке. Шотландский был для нее вторым, а английский — лишь третьим, и по-английски королева говорила с немалым трудом. — Я сэр Нед Уиллард.

Посланник держался вежливо, но раскованно.

Элисон подумалось вдруг, что эти нарочито сдержанные манеры скрывают под собой опасную твердость духа, будто в бархатных ножнах прячется остро наточенный меч.

— Вот как, сэр Нед? — проговорила она. — Мои поздравления.

— Спасибо, вы очень любезны.

Элисон вспомнилось, что шесть лет назад этот Нед притворялся всего-навсего подручным Джеймса Стюарта. Напускная скромность слетела с него, когда он дерзко осадил Пьера Омана.

— Вы пытались убедить меня не возвращаться в Шотландию, — сказала Мария.

— Вашему величеству следовало бы принять мой совет. — С лица Уилларда исчез даже намек на улыбку.

Мария словно не услышала этих слов и перешла к делу.

— Я королева Шотландии, — объявила она. — Королева Елизавета не может этого отрицать.

— Разумеется, — учтиво согласился Нед.

— Меня незаконно лишили трона изменники из числа моих подданных. Полагаю, моя сестра Елизавета этого не одобрила.

В данном случае слово «сестра» было не более чем монаршим обращением к своей ровне, хотя Мария и Елизавета и вправду состояли в отдаленном родстве: дед Елизаветы, король Англии Генрих Седьмой, приходился Марии прадедом.

Сэр Нед не стал придираться к таким мелочам, а Мария продолжала:

— Сюда, в Англию, я прибыла добровольно. Все, чего я прошу, — чтобы мне позволили встретиться с Елизаветой, дабы я могла умолить ее о помощи.

— Я передам ее величеству ваши слова.

Элисон подавила разочарованный стон, готовый слететь с губ. Нед Уиллард выражался уклончиво, и это сулило дурные новости.

Мария вскинулась.

— Передадите мои слова?! — гневно повторила она. — Я ожидала, что вы привезете мне ее решение!

Нед нисколько не устрашился. Должно быть, ему не впервые приходилось успокаивать рассерженную королеву.

— Ее величество не готова принять такое решение незамедлительно, — пояснил он ровным тоном.

— Почему же?

— Сперва следует уладить другие дела.

Мария не желала принимать отговорки.

— Что за дела?

— Э… — Нед замялся. — Кончина вашего супруга, лорда Дарнли, соправителя Шотландии и кузена королевы Елизаветы, еще… не получила объяснения.

— Какое это имеет отношение ко мне?

— Никакого, — коротко ответил Нед, и Элисон заподозрила, что он лжет. — Ее величество королева Елизавета верит в вашу непричастность. — Снова ложь, мысленно отметила Элисон. — Но мы должны установить все факты, дабы представить их на всеобщее рассмотрение, прежде чем вы сможете прибыть ко двору Елизаветы. Ее величество надеется, что вы, сами будучи королевой, это поймете.

Отказ, подумала Элисон, прямой отказ. Ей захотелось заплакать. Убийство Дарнли — не более чем повод для отказа. Предлог, пустышка. Все дело в том, что Елизавета не желает встречаться с Марией.

То есть она не желает помогать Марии.

Мария пришла к тому же выводу.

— Это постыдная несправедливость! — вскричала она, вставая. Ее лицо раскраснелось, на глаза навернулись слезы. — Почему моя сестра обращается со мною столь жестоко?

— Она лишь просит вас проявить терпение. И оделит вас средствами на весь срок ожидания.

— Я не приму это решение. Я уплыву во Францию. Мои родственники во Франции окажут помощь, в которой мне отказала Елизавета.

— Королеве Елизавете не хотелось бы появления французской армии в Шотландии.

— Тогда я просто вернусь в Эдинбург и попытаю удачу против своего злокозненного братца и вашего приятеля Джеймса Стюарта.

Нед помешкал с ответом. Элисон заметила, что он слегка побледнел и сцепил пальцы рук за спиной, будто для того, чтобы не показать, насколько он взволнован. Да уж, королева в гневе — это страшное зрелище, дружок.

Впрочем, Уиллард быстро успокоился. Когда он заговорил, его голос был тверд, а прозвучавшие слова не допускали вольностей в толковании.

— Боюсь, это невозможно.

Настала очередь Марии растеряться.

— Невозможно? Что вы хотите сказать?

— По велению королевы вы должны оставаться здесь до тех пор, пока английский суд не установит окончательно вашу непричастность к убийству лорда Дарнли.