Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

Они не стали дожидаться, пока Расто испустит дух. Нед взял Сильви за руку, и вдвоем они перебежали площадь Мобер с пустующими прилавками и кинулись к воротам дома посланника.

У ворот стояли двое вооруженных стражников. Этих двоих Нед не знал, хотя был уверен, что знаком со всей охраной.

Один из стражников заступил дорогу.

— Вам сюда нельзя!

— Я помощник посланника! — крикнул Нед. — А это моя жена! С дороги!

Из окна сверху донесся повелительный голос Уолсингема:

— Они под защитой короля! Немедленно пропустите!

Стражник отодвинулся. Нед и Сильви взбежали по ступеням. Дверь открылась прежде, чем они успели ее толкнуть.

Они были в безопасности.

Я обвенчался с Сильви дважды — сперва в крохотной церквушке Святого Жюльена-Бедняка, близ которой она убила того безносого головореза, а потом на протестантской службе в часовне в доме английского посланника.

В свои тридцать один Сильви оказалась непорочной, и потому, дабы восполнить упущенное время, мы с нею предавались любви каждую ночь и каждое утро на протяжении нескольких месяцев. Когда я ложился на нее, она вцеплялась в меня так, как утопающий вцепляется в своего спасителя, а после долго плакала у меня на груди и засыпала в слезах.

Мы не смогли найти тела Изабель, и это усугубило скорбь Сильви. В конце концов мы договорились считать сгоревшую лавку усыпальницей и приходили к ней на несколько минут каждое воскресенье, постоять в молчании, держась за руки и вспоминая добрую и храбрую мадам Пало.

Как ни удивительно, протестанты оправились после ночи святого Варфоломея. В Париже погибли три тысячи человек, по всей стране жертв было гораздо больше, но гугеноты сумели найти силы и дать отпор. Города, где протестанты составляли большинство, принимали толпы беженцев и закрывали ворота перед посланниками короля Карла. А семейство де Гизов, добрые католики, верные короне, вновь укрепило свое влияние при дворе.

В скором времени гугеноты возобновили службы — на чердаке над конюшнями в парижском предместье и в других потайных уголках по всей Франции.

Уолсингема отозвали в Лондон, и мы уехали вместе с ним. Прежде чем покинуть Париж, Сильви отвела Нат на свой склад на рю де Мюр, и теперь именно Нат продает запрещенные книги парижским протестантам. Впрочем, моя супруга не пожелала целиком и полностью отказаться от былых занятий. Она решила, что продолжит сама закупать книги в Женеве. Мол, будет плавать через Английский канал в Руан, принимать там поставки из Женевы, переправлять книги в Париж, платить положенные взятки и доставлять товар на рю де Мюр.

Я беспокоился за нее, однако хорошо усвоил — спасибо королеве Елизавете, — что некоторые женщины не подчиняются мужчинам. Не знаю, честно говоря, удалось бы мне ее остановить, даже если бы я попытался. Сильви верила, что действует по воле Божьей, и эту веру ничто не могло разрушить. Но я знал, что рано или поздно, если она продолжит заниматься своим делом, ее наверняка поймают. И она умрет.

Но такова была ее судьба .

Ролло стоял на палубе грузового судна «Пти флер» и смотрел, как приближается английский берег. Наступал самый ответственный миг путешествия.

Судно, вышедшее из Шербура, направлялось в Кум с грузом яблочного бренди и сыра в больших круглых головках, а еще на борту были восемь священников, окончивших Английский коллеж в Дуэ.

Ролло надел сутану и повесил на грудь крест. Его волосы поредели, но он отрастил длинную бороду. На плечи он накинул белый плащ. Конечно, с обликом священника такой плащ не очень-то вязался, однако таков был заранее условленный сигнал.

Приготовления велись весьма тщательно, но опыт подсказывал, что пойти не так способно буквально что угодно. Ролло, к примеру, понятия не имел, заслуживает ли доверия шкипер этой посудины. Ему щедро заплатили за то, чтобы судно добралось до Кума, но кто-то другой — скажем, Нед Уиллард или кто еще из людей королевы Елизаветы — мог предложить шкиперу сумму вдвое больше, чтобы он предал католиков.

Жаль, что приходится в такой степени полагаться на сестру. Да, она умная, толковая и бесстрашная, но ведь она — женщина, и этим все сказано. Впрочем, поскольку сам Ролло пока не собирался ступать на английскую почву, иного выбора попросту не оставалось.

В сумерках судно бросило якорь в безымянной бухточке в трех милях по побережью от Кума. Море, по счастью, было спокойным. В бухточке, недалеко от берега, качалась на ряби рыбацкая лодка с мачтой и веслами. Ролло помнил эту лодку с тех самых пор, как его отец, сэр Реджинальд, следил за пошлинами в гавани Кума; прежде лодка именовалась «Святой Авой», но со временем стала просто «Авой». А на берегу, в неглубокой расщелине, прятался дом из светлого камня. Из печной трубы валил дым.

Ролло изнывал от нетерпения, поглядывая на дом в ожидании сигнала. Нетерпение было столь велико, что тело сводило судорогой, и он даже начал опасаться, как бы не свалиться без чувств прямо за борт. Вот оно, начало конца. Молодые люди, которых он сопровождал, были тайными орудиями Господа. Это лишь первая партия, за ними последуют другие. Очень скоро, в один прекрасный день, тьма ереси над Англией развеется. Страна отринет глупые призывы к веротерпимости, и толпа невежественных крестьян и батраков вновь с радостью склонится перед могуществом и величием истинной церкви. Семейство Фицджеральдов вернет себе прежнее положение — или даже вознесется выше. Сам Ролло может стать епископом, а его зять Барт — герцогом. В Кингсбридже придется провести зачистку, истребить пуритан, как истребили гугенотов в Париже в Варфоломеевскую ночь… Этими мечтаниями Ролло с сестрой не делился, ибо знал, что та откажется ему помогать, случись ей проведать о грядущем насилии.

Наконец-то! С берега просигналили — в верхнем окне дома мелькнула белая простыня.

А если ловушка? Мэл Ропер, истовый католик и рыбак, проживавший в этом доме, вполне мог угодить в руки Неда Уилларда; допустим, из него пытками вырвали нужные сведения и белая простыня — лишь наживка? Но придется рискнуть, ничего другого не остается. Ролло и его спутники знали, что могут погибнуть, однако все равно вызвались плыть в Англию.

Стемнело, и священники собрались на палубе. У каждого была сумка с личными вещами — и с тем, что необходимо для причащения страждущих английских семей: облатками, освященным вином и святой водой.

— Полная тишина, пока не доберетесь до дома! — шепотом предупредил Ролло. — Над водой звуки разносятся очень далеко. Обычно в эту бухту никто не заглядывает, но лучше сохранять бдительность, не то ваше задание завершится прежде, чем вы окажетесь в Англии.