Эжен Мюллер - Юность знаменитых людей [Совр. орф.]

Луи Брегет вскоре приобрел известность своими остроумными изобретениями. Произведения его рук были в большом ходу. В то время когда аббат Клод Шапп изобретал механизм, приводивший в движение линейки на вершине телеграфных павильонов, он обращался за советами к Луи Брегету. Брегет был одним из первых механиков-изобретателей своего времени.

Выйдя из училища, где ничему не научился, и перейдя в простую мастерскую часовщика, где был плохим подмастерьем, Луи Брегет сделался членом института, членом географического бюро и часовщиком французского флота.

Таким образом можно сказать, что карьера Брегета зависела от случайного выбора призвания, который сделала его мать после своего второго супружества. Старинные английские летописи повествуют о случае еще более странного свойства. Вы помните, что история Антонена Карема начиналась как сказка «Мальчик с пальчик»; история же Ричарда Виттингтона начинается, как сказка «Кот в сапогах». «Один мельник, — говорит сказка, — оставил в наследство троим сыновьям своим только мельницу, осла и кота. Раздел произведен был без замедления: старший сын получил мельницу, средний — осла, а младший — кота.

Последний из братьев был в отчаяньи, получив такую жалкую долю: „Мои братья, говорил он, — могут жить честным трудом, соединившись вместе; а я, когда сем кошку и сделаю себе из шкуры ее муфту, должен буду умереть с голоду“» [5] В то время, когда Перро писал свои сказки (XVII век), не только женщины, но и мужчины носили муфты. Даже у военных были муфты из бобрового или тигрового меха. Не ели ли в то время и кошек? Если да, то исчезновению этого обычая можно порадоваться еще более, чем прекращению моды на мужские муфты. .

«Ричард Виттингтон, родившийся в Лондоне, — повествует старинная хроника, — был бедный ребенок, у которого, по смерти родителей, не осталось ничего, так как все взято было кредиторами. Он вынес из родительского дома только кошку, которую не хотел бросить, не смотря на то, что и сам оставался без пристанища, без куска хлеба и без покровительства». Не будучи суровым эгоистом и не питая, подобно сыну мельника, кровожадных замыслов относительно бедного животного, Ричард взял своего друга детства на руки и пошел с ним, как говорится, куда глаза глядят.

Мы не будем следить за Ричардом в течение его продолжительных похождений по улицам огромного города. В конце концов ему удалось найти добрую душу, которая приняла на себя заботы не только о нем, но и о его кошке. Этим добрым человеком оказался купец; он принял Ричарда в число своих приказчиков и разрешил держать кошку в маленькой конурке, которую ему отвели. Ричард работал чрезвычайно усердно, чтоб отблагодарить хозяина за это двойное гостеприимство.

Ему жилось хорошо у своего благодетеля, и он делился всем со своим мохнатым другом.

Увлеченный всеобщим стремлением к предприятиям, купец решился рискнуть всем своим состоянием ради какой-то выгодной операции; дела его в Лондоне, по всей вероятности, были не совсем блистательны.

Обратив свой капитал в деньги, он нанял корабль, на котором рассчитывал отправиться к берегам Африки с различным товаром для выгодного обмена с туземными дикарями.

Каждый из приказчиков, служивших у купца, был приглашен к участию в путешествии и, чтобы заинтересовать их в предприятии, купец предоставил каждому из них право взять с собой тюк товаров, для выгодной перепродажи их в Африке за собственный счет. Увы! Ричард не мог воспользоваться этим правом, — у бедняги не было другого имущества, кроме кошки.

Ричарда так любил хозяин и товарищи, что никто я не подумал бы уехать без него и его кошки. Все смеялись над таким «тюком», потому что он не обещал своему хозяину ни малейшей прибыли… Но вы увидите, что они жестоко ошиблись! Они отправились в путь и пристали к берегам отдаленной страны, до того опустошаемой крысами, что сам владетель ее в своем дворце не мог избавиться от беспокойных нападений этих маленьких животных. В целом крае не было ни одной кошки, которая могла бы вступить в борьбу с этим врагом. Можете себе представить, как кстати появился друг Ричарда в этой злополучной стране и до какой степени его подвиги возбуждали всеобщее сочувствие!

Кошка творила такие чудеса, что король предложил Ричарду уступить, продать ее за очень высокую цену. Ричард очень любил ее, но предложенная цена и увещания товарищей убедили его заключить торг. Кроме того, он был спокоен за участь своего друга, о котором будущий владелец конечно позаботится.

Возвратясь в Англию с маленьким состоянием, которым был обязан своей кошке, Ричард так искусно и честно воспользовался своими средствами, что сделался одним из самых крупных и наиболее уважаемых богачей в Англии. Он обладал десятками миллионов. Избранный в мэры Лондона, того самого города, по которому он блуждал жалким бедняком со своею кошкою на руках, Ричард основал очень много благотворительных учреждений, большая, часть которых существует еще и до сих пор, несмотря на то, что Ричард Виттингтон умер уже четыре столетия тому назад. Весьма естественно, что вследствие простоты этой истории, отдаленности времени и счастливого употребления, которое герой ее сделал из своего состояния, воображение историка неизбежно должно было приукрасить вымыслом приключения бедного ребенка, обогатившегося благодаря своей кошке. У англичан еще и до сих пор приключения эти служат предметом национальной гордости. Мы, с своей стороны, должны признать их лишь весьма назидательным примером для всех тех, у кого не хватает мужества и энергии в борьбе с превратностями и невзгодами.

Во Франции всем и каждому знакома песенка, столь же распространенная и избитая, как песенка «Мальбрук в поход собрался»; это песня «о добром короле Дагобере», в каждом куплете которого говорится о «великом святом Элоа». Странное дело: в песне о Мальбруке проглядывает желание подтрунить над одним из величайших полководцев XVII века; но это еще можно кое-как объяснить: во время кровавой войны Англии с Франциею Мальбрук одержал две блестящих победы над французами — при Рамилли и при Мальплаке — и они больше ничем не могли удовлетворить свое оскорбленное национальное самолюбие, как только насмешкой, иронией. Смех во все времена считался оружием убийственным.

И в песне о короле Дагобере смеются над тем, что вовсе не смешно. Прежде всего совсем не остроумно называть короля Дагобера (VI век) «добрым», так как он отличался очень беспутным поведением и самою бессердечною жестокостью. Если это тоже «ирония», то она крайне неудачна, и кроме того для современников (спустя тринадцать столетий) совершенно непонятна.

Король Лотарь II, говорит летописец, — желая восседать на троне, достойном по роскоши и красоте его королевского величества, призвал своего казнохранителя Боббона и сообщил ему о своем намерении.