Владимир Дмитриев - Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне

Главным объектом для диверсий, конечно же, была КВЖД. Она являлась единственной ниточкой, на которой держалось снабжение русской армии. И японцы это прекрасно понимали. Проникновение диверсантов на линию дороги началось с первого дня войны. Всего через четыре дня после начала боевых действий был взорван пролёт одного из железнодорожных мостов. Повреждение не было серьезным, но на несколько часов движение по дороге оказалось парализованным.

Охрану порядка вдоль всей линии дороги ещё в процессе строительства возложили на бойцов Отдельного корпуса пограничной стражи Заамурского округа. Командовал им генерал-лейтенант Николай Михайлович Чичагов. В отличие от большинства высших офицеров, он был убеждён, что война неизбежна, и держал своих бойцов в состоянии постоянной боевой готовности. Ещё до начала боевых действий он составил, отпечатал и раздал нижним чинам «Памятку заамурца», содержавшую перечень основных мер по обеспечению безопасности путей и мостов. По существу, памятка представляла собой инструкцию по антидиверсионной работе.

Это, несомненно, принесло свои плоды. В конце марта 1904 года неподалёку от станции Мурзиха пограничники задержали двух японских офицеров, выдававших себя за тибетских лам. У «монахов» изъяли подробные карты местности, динамит, более 16 килограммов пироксилиновых шашек, мотки бикфордова шнура и разводные ключи для отвинчивания гаек на рельсах.

Казачий разъезд Заамурской пограничной стражи

В апреле двое бойцов Корпуса пограничной стражи, патрулируя железную дорогу, обнаружили неподалеку от полотна юрту монголов-кочевников. Картина была для тех мест обыденной, но дозорные решили проверить жилище. Вид бедняков был совершенно заурядный, однако, приглядевшись к их пожиткам, бойцы заметили электрические фонари и мотки каких-то верёвок. Поняв, что их разоблачили, «монголы» кинулись вон из юрты. Двоих удалось задержать. Они оказались офицерами японской армии. Среди вещей в юрте нашли взрывчатку, а мотки веревок представляли собой бикфордов шнур. Всего два пограничника справились с целой группой диверсантов. Судьба разбежавшихся оказалась плачевной. Впоследствии выяснилось, что их ограбили и убили те же хунхузы. Так что попавшим в плен ещё повезло.

Хунхузы, захваченные на КВЖД

Всего за время войны было совершено 512 попыток вывести КВЖД из строя. Но самой крупной диверсией осталась именно та, что произошла в последний день января 1904 года.

«Бой у Ялу явился случайным, как для начальников, так и для войск».

«Встал я 18-го числа рано, в три часа ночи. Я знал, что бой будет отчаянный, и решил исполнить свой пастырский долг до конца, показав воинам пример самоотвержения и любви своею смертию…»

После высадки в Чемульпо японские войска начали оккупацию Кореи. Сопротивления им никто не оказывал. Захватчики вошли в столицу государства Сеул, а затем стали продвигаться к границе с Маньчжурией. Сюда прибывали и прибывали новые части. Вскоре численность экспедиционного корпуса достигла 45 тысяч человек.

Неприятелю в Корее русское командование могло противопоставить лишь сводный казачий отряд генерала Мищенко, численность которого едва превышала 1800 бойцов. Воспрепятствовать действиям врага такие незначительные силы, конечно, не могли. Тем не менее, отряд не предпринял никаких действий даже по уничтожению небольших японских авангардов.

Высадка японской армии в Чемульпо

Командующий армией генерал Куропаткин полагал, что к активным наступательным действиям русская армия может приступить не ранее чем через полгода после начала войны. Такого выигрыша во времени он собирался достичь действиями на оборонительных рубежах. Главный из них находился на реке Ялу, которая в то время была пограничной между Маньчжурией и Кореей. Он имел важное стратегическое значение, поскольку эта река являлась единственной крупной водной преградой на пути японцев.

На границе с Кореей неприятелю противодействовал наш Восточный отряд, которым командовал генерал-лейтенант М. И. Засулич. В его подчинении находилось чуть более 20 тысяч солдат и офицеров. Главной проблемой отряда являлось снабжение. Оно велось только сухопутным путём, по очень скверным дорогам, в условиях сложной гористой местности.

Снабжение же японской армии осуществлялось по морю. Транспортные корабли неприятеля разгружались в попутных бухтах, откуда всё необходимое частям доставляли корейские носильщики.

Морем в устье реки японцы привезли и свои крупнокалиберные орудия. Вскоре превосходство врага в артиллерии стало уже очевидным.

Берег, занимаемый нашими частями, был высоким и очень удобным для защиты. Однако превратить его в настоящий рубеж обороны русское командование так и не удосужилось. За полтора месяца противостояния здесь даже не отрыли окопы полного профиля. Орудия стояли на открытых площадках. Никаких укрытий для расчётов построено не было. Практически не велись и мероприятия по маскировке позиций. По-видимому, общая недооценка противника сказалась и тут. К тому же обороняющимся войскам постоянно угрожала высадка японского десанта с кораблей в их тылу. Если бы это случилось, они оказались бы полностью отрезанными от основных сил.

Японские солдаты в корейской деревне

Ключевым пунктом левого фланга обороны являлась высота Тигровый холм. С неё просматривалась большая территория и практически все возможные места переправы через Ялу. При установке здесь артиллерийских батарей их огонь мог предотвратить форсирование реки. Тем не менее, несмотря на её очевидную важность, ещё до начала сражения высота была оставлена. Не были заняты и несколько островов, расположенных в русле реки.

Японская пехота переходит через реку Ялу (Ялуцзян)