Владимир Дмитриев - Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне

На следующий день командир «Варяга» получил от японского адмирала официальное уведомление о начале боевых действий и требование либо сдаться, либо покинуть рейд. В противном случае японцы грозили открыть огонь по русским кораблям прямо на стоянке. Чемульпо являлся нейтральным портом, и открытие огня явилось бы грубым нарушением международного права. Однако японцев такие «мелочи» уже не волновали.

Руднев собрал своих офицеров и объявил им об ультиматуме. Желание идти на прорыв было единодушным. Вопрос о сдаче даже не рассматривался. В случае неудачи корабли предполагалось взорвать. Построив команду, командир обратился к ней со словами: «Безусловно, мы идём на прорыв и вступим в бой с эскадрой, какой бы сильной она не была. Никаких вопросов о сдаче не может быть – мы не сдадим крейсер и самих себя и будем сражаться до последней возможности и до последней капли крови».

Крейсер «Варяг»

Слова командира матросы встретили с энтузиазмом. По русскому обычаю, все надели чистое бельё. Вскоре прозвучал сигнал «Все наверх, с якоря сниматься». Под звуки государственного гимна «Боже, царя храни» красавец крейсер пошел навстречу врагу. За ним двинулся «Кореец». Моряки иностранных кораблей приветствовали храбрость русских моряков. С борта итальянского крейсера звучал русский гимн, оркестр французов играл «Марсельезу».

Уже на выходе из бухты «Варяг» встретила японская эскадра. В 11 часов 45 минут с крейсера «Асама» грянул первый выстрел. За ним открыли огонь и другие корабли. С нашей стороны врагу отвечали только пушки «Варяга». Орудия «Корейца» до неприятеля достать не могли.

Один из первых вражеских снарядов попал в дальномерный пост крейсера. Убит был его командир мичман граф Нирод, а также почти весь персонал. Это не могло не сказаться на меткости огня орудий «Варяга». Огонь же неприятельских судов был и мощнее, и точнее. В результате короткого, но ожесточённого боя крейсер получил пять пробоин ниже ватерлинии и потерял больше половины своей артиллерии. Прорыв не удался. Продолжать сражение «Варяг» не мог. Серьёзные повреждения заставили его выйти из боя. Отстреливаясь, оба корабля вернулись на рейд. Практически все иностранные суда сразу прислали шлюпки с врачами и санитарами для перевязки раненых.

В результате на крейсере погиб 31 человек, 88 моряков получили серьезные ранения, раненных легко было более сотни. Контузию получил и командир. Согласно рапорту Руднева, огнём «Варяга» был потоплен один миноносец, два неприятельских крейсера получили серьёзные повреждения. В японских же источниках значилось, что «в том бою неприятельские снаряды ни разу не попали в наши суда и мы не понесли ни малейших потерь».

Экипажи «Варяга» и «Корейца» на Невском проспекте в Петербурге

Осмотрев корабль, командир и его офицеры признали, что с такими серьёзными повреждениями в новый бой вступать невозможно. Канонерскую лодку взорвали, а «Варяг» затопили, открыв кингстоны. Команды обоих кораблей были размещены на иностранных судах и через некоторое время вернулись на родину. В Одессе их встретили с триумфом. На специальном поезде моряков отправили в Петербург. По Невскому проспекту от Николаевского вокзала до Зимнего дворца экипажи «Варяги» и «Корейца» прошли торжественным маршем.

В резиденции российского монарха был устроен приём. Николай II обратился к героям Чемульпо с речью, в которой благодарил моряков за их мужество и героизм. Все были награждены Георгиевскими крестами и получили подарки. На торжественном приёме была впервые исполнена песня „Врагу не сдается наш гордый «Варяг»", ставшая впоследствии одним из маршей российского флота.

Мужество русских моряков оценил даже враг. В 1907 году японский император наградил командира «Варяга» орденом «Восходящего Солнца». Руднев принял награду, но никогда её не носил. Затопленный крейсер японцы подняли, отремонтировали и под названием «Сойя» он вошёл в состав императорского флота.

«Всеподданнейше доношу Вашему Императорскому Величеству: ночью была попытка японцев загородить вход в Порт-Артур коммерческими пароходами… Попытка не удалась. Оба парохода разбиты снарядами и лежат на берегу у Золотой горы и у Тигрового полуострова. Потерь нет».

Уже в самом начале войны, нанеся урон русской эскадре, японский флот получил превосходство на море. Это дало противнику возможность свободно и беспрепятственно перебрасывать войска и снаряжение туда, где они были ему необходимы. Таким образом, в условиях нехватки русских частей в Маньчжурии Япония получала превосходство и на суше.

Однако результатов первой ночной атаки командующий японским флотом адмирал Того еще не знал. Утром следующего дня он послал на разведку отряд крейсеров. Те смогли подойти к рейду на довольно близкое расстояние – в море по-прежнему не было ни одного миноносца нашей дозорной службы. Более того, не имелось наблюдательных постов и на сопках, которые окружали Порт-Артур.

Получив сведения, что три или четыре крупных русских судна сильно повреждены, а остальные расположены в явном беспорядке, Того решил атаковать вновь.

Адмирал Того

Первоначально японский адмирал собирался выманить наши корабли из бухты и разгромить в морском сражении. Теперь же он решил рискнуть и ударить по ним на рейде, несмотря на то что мог оказаться под огнём береговых батарей.

На мачте флагмана взметнулся сигнал: «Победа или поражение». Японская эскадра пошла в атаку. В нашем штабе о ней стало известно, лишь когда противник начал стрельбу. Открыв ответный огонь, русские корабли стали сниматься с якорей. Некоторые из них уже получили первые попадания вражеских снарядов.

Несмотря на это броненосцы построились в кильватерную колонну и двинулись навстречу неприятелю. С некоторым запозданием открыли огонь и береговые батареи. Того сразу понял, что результаты ночной атаки он сильно переоценил. Более того, японский адмирал посчитал, что его флот может получить настоящее поражение. Он отдал приказ отвернуть, и через несколько минут его эскадра вышла из-под обстрела.