Владимир Дмитриев - Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне

Японские броненосцы ведут огонь

Короткий бой не принес особого успеха ни одной из сторон. Наши корабли полупили 29 попаданий вражеских снарядов, на японских было зафиксировано 11. Свою роль сыграла плохая подготовка русских артиллеристов, которые никогда не стреляли на большие расстояния. Тем не менее, японский флот оказался в более выигрышном положении. Судостроительные и ремонтные мощности на его базах были развиты гораздо лучше. На многих из них имелись сухие доки. Ремонтные же возможности Порт-Артура были сильно ограничены.

Вернувшиеся корабли были переведены во внутреннюю гавань. Командующий русской эскадрой адмирал Старк, по существу, отказался от активных боевых действий. До ввода в строй повреждённых броненосцев основную задачу флота он видел в разведке в близлежащих водах и в поддержке огнём корабельных орудий частей на суше. Всё это играло на руку японцам.

Затонувший японский брандер

Для того, чтобы окончательно заблокировать русский флот в гавани Порт-Артура, Того решил затопить несколько судов в узком выходе из внутренней гавани. В ночь на 23 февраля пять вражеских брандеров при поддержке миноносцев попытались реализовать этот замысел. Однако наши сторожевики отбили атаку. Три вражеских судна сели на мель и были потоплены огнём береговых батарей, два затонули, не дойдя до фарватера. В результате выход остался свободен, и русские корабли продолжали угрожать вражеским коммуникациям.

Выбросившийся на берег миноносец «Сильный»

В марте неприятель предпринял ещё одну попытку закупорить выход из бухты.

Теперь японцы планировали затопить здесь четыре крупных коммерческих парохода.

Вступивший к тому времени в командование эскадрой адмирал Макаров эту атаку предполагал. Да и дозорная служба с прибытием нового командующего стала на высоте.

Василий Зверев

Первый брандер был повреждён торпедой, выпущенной из миноносца «Сильный». Затем наши моряки вступили в бой с шестью миноносцами врага, прикрывавшими операцию. Получив серьезные повреждения, но не пропустив неприятеля, наш эсминец, чтобы не затонуть, выбросился на берег в районе Золотой горы.

Во время этого боя совершил подвиг старший инженер-механик «Сильного» Василий Зверев. Своим телом он закрыл пробитый паропровод, чем обеспечил повреждённому кораблю ход и возможность выйти из-под вражеского огня. Позднее он посмертно был награждён Георгиевским крестом.

Слаженными действиями моряков и артиллеристов береговых батарей атака была сорвана. Ни одному вражескому судну пробиться к фарватеру так и не удалось. В дальнейшем японцы предприняли ещё несколько попыток заблокировать бухту, но ни одна из них успехом не увенчалась. Ворота Порт-Артура так и остались незапертыми.

«Если вы встретите слабейшее судно – нападайте; если равное себе – нападайте; и если сильнее себя – тоже нападайте».

Большие потери русского флота в самом начале войны и совершенно непонятное в Петербурге поведение адмирала О. В. Старка привели Николая II к логическому решению о замене командующего Тихоокеанским флотом. Положение необходимо было спасать, и на роль спасителя император выбрал, наверное, единственного, кто мог тогда это сделать, – выдающегося русского флотоводца вице-адмирала Степана Осиповича Макарова.

Это был действительно замечательный, всесторонне образованный и эрудированный человек, новатор и изобретатель в артиллерийском и минно-торпедном деле, ученый-географ и океанограф, полярный исследователь, создатель теории основ живучести и непотопляемости кораблей. Трудно найти ещё кого-либо, кто сделал так же много для российского флота.

Адмирал Макаров

Талантливый флотоводец, патриот своей страны и принципиальный офицер, он прошёл непростой путь от мичмана до адмирала. Плавал на Тихом океане, Чёрном и Средиземном морях, на Балтике, Каспии и в полярных широтах, участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг.

Будучи строгим и требовательным командиром, адмирал всегда вникал в нужды своих подчинённых, заботился о них, поощрял инициативу и хорошую службу, нетерпимо относился к формализму и бездеятельности. Матросы его искренне любили и ласково величали «Борода», «Наш старик» и «Отец наш».

Регион, где развернулись боевые действия, новому командующему был хорошо знаком. Ещё в 1887 году на корвете «Витязь» Макаров совершил плавание по Японскому, Охотскому и Берингову морям, во время которого им были обследованы берега Приморья, Камчатки, Татарский пролив и пролив Лаперуза. Результатом плавания стал двухтомный труд по океанографии «„Витязь" и Тихий океан», удостоенный золотой медали Российского географического общества.

Где бы ни проходила служба адмирала, он всегда интересовался тем, что происходит на Дальнем Востоке.

Корабли в походе

Ещё за десять лет до начала войны Макаров стал обращать внимание Морского министерства на возможность боевых действий на этой окраине Российской империи и говорить о необходимости усиления Тихоокеанского флота. Он безуспешно пытался донести до высоких чинов, что надвигается катастрофа. Не раз составленные адмиралом записки ложились на стол главы Морского ведомства великого князя Алексея Александровича, но, как правило, оставались без ответа. Впоследствии оказалось, что все предупреждения Макарова сбылись, причём по наихудшему сценарию.

Начало войны адмирал встретил на должности командующего Кронштадтским портом. Сборы были недолгими. 24 февраля флотоводец прибыл в Порт-Артур и поднял свой флаг на крейсере «Аскольд». Назначая Макарова, император надеялся, что его энергии и способностей хватит, чтобы исправить все давние и многочисленные промахи и просчёты. Однако вместе с тем царские сановники не только не поддержали действия адмирала по прибытии его на Тихий океан, но даже всячески мешали выполнять то, что Макаров считал необходимым.