Маргарет Грэм - Раскол дома [litres]

Он позвонил Потти из другой телефонной будки. На прошлой неделе он обнаружил, что телефон Потти был соединен с центральным коммутатором, откуда звонок переключался в ту контору, где полковник на данный момент работал. Потти сказал:

– Тебе звонили.

– Это меня прослушивают или его?

– Ну-ну, ладно тебе.

– Да, Потти, сэр Энтони связался со мной. Он хочет, чтобы я отвез пакет в Германию. Но, господи, речь же о сэре Энтони. Лучше человека нет на свете.

Мимо проревел грузовик и выпустил клубы отвратительной вони. Тим закашлялся. Потти негромко произнес:

– Мы некоторое время наблюдали за сэром Энтони, поскольку опасались, что в рамках своей компетенции он имеет доступ к документам, которые через тебя или кого-то другого передает Хейне. Сначала, когда он познакомился с Милли и Хейне, он просто направлял ему собственные планы касательно Центра капитана Нива. Как ты говоришь, он лучше всех, душевный, миролюбивый фрукт, вполне созревший, чтобы упасть в нужные руки. Таким образом мы получаем результат применения старого шпионского трюка. Добродушный старикан считает, что вот как это здорово – руки, протянувшиеся через море, «никто из нас не хочет новой войны». Он, должно быть, думал, как это чудесно – встретить близких по духу немцев. А потом – чудо из чудес – после планов Центра капитана Нива последовали, возможно, фотографии подходящих мест в Великобритании, с помощью которых проще найти аналогичные места в Германии. И там, в Германии, их складывают в папочку. В случае вторжения они будут очень полезны. А потом еще были планы дамбы для водохранилища, предназначенного для обеспечения водой пораженных засухой территорий.

– Дамбы? – усомнился Тим.

– Ах, Тим, мой невинный мальчик. Когда ты знаешь, как построен объект, ты знаешь и его слабые места. А значит, сможешь быстро его разрушить. Внезапный мощный поток воды – отличное оружие. И планы тоже прямиком отправляются в папочку. Далее следуют протоколы совещаний, потому что теперь для сэра Энтони уже нет пути назад, кроме бесчестья, и как это отразится на его сыне? Сколько тех, кто поступает так же, потому что их поймали на крючок таким же способом, или тех, кто делают это по убеждению или из-за денег?

В трубке послышались короткие сигналы, и Тим бросил в аппарат еще несколько монет. Облака потихоньку уплывали, и, как он и предположил раньше, небо очищалось, хотя по одному голубому лоскутку вряд ли можно судить о погоде. Да, так много вопросов и так мало ответов, которые ему хотелось бы услышать.

– И что же произойдет со всеми этими сэрами Энтони нашего мира?

– В конце концов, поскольку все продолжается, приходится прибегать к хитростям, хотя, конечно, это неприятно. Очередная порция дезинформации выкладывается на видное место, чтобы, так сказать, убедиться…

– Очередная?!

– Ну, не будем же мы разбивать человеку сердце, если на это нет особых оснований. Потому лучше всего устроить проверку при помощи совершенно бесполезной информации. Я попробовал потолковать с ним на эту тему, когда мы встретились в клубе. Но, как истинный джентльмен, он не выходил за рамки банальностей. Он плоховато выглядит, не исключено, что причина этого в том, что на него давит твой глубокоуважаемый отчим. Хейне, должно быть, взлетает по карьерной лестнице до небес.

– А как насчет герра Бауэра? Надеюсь, вы следите за ним. Он очень многих знает и всегда там присутствует, как ядовитый паук.

– С герром Бауэром предоставь разбираться мне.

– Я бы не хотел оставаться там слишком долго.

– Не оставайся, просто скажи, что ты очень занят на работе. Он, кстати, может этим заинтересоваться. Если хочешь, можешь выдать ему какую-нибудь безобидную информацию.

Щелчок в трубке, и связь оборвалась.

Через несколько дней Тим прибыл в Берлин и сразу же окунулся в тамошнюю атмосферу эйфории. По улицам маршировал гитлерюгенд, как и раньше, впрочем, но, возможно, Гитлер распорядился организовать для своих целей новый набор молодежи. Водитель его такси приостановился, чтобы дать пройти очередному отряду. Тим заставил себя улыбнуться. Приехав на место, он почти бегом пересек вестибюль, приветственно махнув управляющей кварталом, и нажал на кнопку лифта. Быстрей, быстрей же. Лифт пришел, Тим вошел внутрь и хлопнул дверью. Лифт поднялся на второй этаж и остановился. Он прошел по коридору и дотронулся до того места на дверном косяке, где раньше была прикреплена коробочка с мезузой. Потти говорил, что план по организации доставки Герберов в Англию готов и скоро будет воплощен. Тим собрался с духом и позвонил. Дверь открыла мать. Она бросилась обнимать его, потом втащила внутрь. Он бросил сумку и обнял ее, вдыхая аромат ее духов. Похоже, дорогие. Он принялся объяснять, что приехал ненадолго, потому что у него срочная работа.

– Как жаль, все как всегда. Ты такой занятой человек, мой мальчик. Ты должен рассказать Хейне все о своей работе, милый Тим.

Она потянула его за собой в гостиную.

– Теперь я официально фрау Вебер, – объявила она, протягивая ему руки. На пальце блестело обручальное кольцо. С притворным восхищением он сказал:

– Как замечательно! Если бы я знал, я бы купил подарок.

– Мы можем пойти сейчас в магазин. Давай зайдем в «КДВ» на Лютерштрассе. Совсем недавно я ходила туда с очаровательной парой, Эджерсами. Он титулован, ты знаешь. Так что не снимай пальто. Мне бы хотелось летний жакет. Так много поводов для праздничных приемов. Как все занятно, милый Тим.

Он последовал за ней в коридор.

– А ты не хочешь что-нибудь в дом? Что-то такое, чем вам обоим было бы приятно пользоваться.

Она рассмеялась, чуть ли не бегом направляясь к лифту.

– Бог ты мой, зачем? У нас есть все, что нам может понадобиться.

Закрывая дверь лифта, Тим пробормотал:

– Верно, как же я мог забыть?

И тут же поправился:

– В конце концов, вы этого заслуживаете.

Недовольный взгляд матери сменился улыбкой. Он подумал, что она действительно глупейшая женщина, но ему надо очень тщательно следить за собой, ведь черты ее характера могут проявиться и у него. Они взяли такси до Лютерштрассе и вступили в огромное пространство магазина «Кауфхаус дес Вестенс». Весь последующий час Тим чувствовал себя как в аду, пока она перепархивала с одного перегретого этажа на другой. В конце концов она выбрала легкий жакет светло-голубого цвета и к нему дорогое колье. За колье она, слава богу, заплатила сама. Кошелек у нее был набит купюрами. Повсюду можно было видеть возбужденных покупателей: они хвастались своими успехами или превозносили своего замечательного фюрера. Тим делал вид, что не понимает ни слова, и в такси по дороге домой она упрекала его в отсутствии прогресса в немецком языке.