Маргарет Грэм - Война. Истерли Холл [litres]

Она быстро прошла вдоль овощных теплиц и ворвалась во двор. Волонтеры развешивали тут выстиранное белье, что приходилось делать практически не переставая. Один из них быстро пробежался по лестнице туда и обратно, увидев ее, чтобы проверить, чист ли путь. Все было в порядке. Эви побежала через двор, вниз по лестнице и на кухню. Миссис Мур обернулась:

– Не ожидала увидеть тебя до одиннадцати, душенька, но раз уж ты здесь…

Ее личная библия с рецептами лежала открытой на столе. Энид протирала грибы через волосяное сито – занятие, которое Эви ненавидела. На обед должны были для начала подать грибной суп – так они вчера решили, после супа жаркое из кролика с бобами, а потом пирог с запеченными сливами, из кладовки миссис Грин. В этот раз даже хватало молока на крем, но на следующий день его можно будет подать только к чаю.

С печью управлялся Кев Барнс, чистильщик обуви, который отправился на войну и вернулся с поврежденной и нерабочей рукой – что-то связанное с пулей, которая прошла через его запястье и задела главный нерв. Отец Эви сделал ему специальную скобу с помощью Алека Престона и Тома Уилсона, следуя инструкциям сестры Ньюсом. Сестра Ньюсом какое-то время проработала в ортопедическом госпитале, и ее советы были бесценны – так сказал Эви Боб Форбс.

Ричард обеспечил Кева работой – пока на добровольных началах, до тех пор, пока не найдется больше людей типа сэра Энтони Траверса, готовых финансировать программу – но с питанием и проживанием. Отчеты по фонду велись абсолютно отдельно от тех, которые мог увидеть доктор Нэрнс. Все стали очень осторожными, встретившись с войной, ранами, их последствиями и дураками, сидящими у руля.

Эви уже шагала по кухне, размахивая открыткой.

– Он цел, как и Саймон. Цел. Мне нужно сказать остальным, мне нужно увидеть Вер. Она уже слышала?

Миссис Мур протянула к ней руки. Эви кинулась к ней. Миссис Мур обнимала ее, пока плечо Эви не оказалось перед угрозой нового вывиха. Она трудилась над выпечкой, и на кухне пахло пшеничным тестом.

– Это самые прекрасные новости, душенька. Самые что ни на есть прекрасные новости.

Эви спросила:

– Пшеница, не ячмень?

Миссис Мур рассмеялась, отпуская ее.

– Мы готовимся к новым конвоям из Ипра. Не так тяжело для их желудка, во всяком случае, мы так думаем.

Эви ответила:

– Почему бы нам тогда не попробовать смесь? Булочник из кооперативного магазина говорит, что пшеница очень нужна обычным местным, потому что ячмень слишком тяжел для их восприятия, не для желудка.

Печи были доведены до нужной температуры, она могла определить это по их шуму.

Энид бросила сито и поглаживала Эви по плечу, уводя ее от миссис Мур.

– Хорошая идея, но есть получше – нам нужен праздник, но сначала нам надо разузнать что-нибудь о мистере Обероне.

Бетти, одна из волонтеров, крикнула им с другого конца деревянного стола, где она пропускала те же грибы через проволочное сито:

– Милли в прачечной нету. Может быть, она развешивает белье?

Сильвия, посудомойка также из добровольцев, отозвалась из-за своей раковины:

– Надеюсь, ее дрозд клюнет в нос, может, тогда она научится вести себя.

Эви хотела найти Вер, но сначала ей надо было поговорить с Милли. Но миссис Мур задерживала ее, и Эви, кажется, догадывалась почему.

– Бетти, сходи найди Милли. Скорее всего, она выкуривает очередную сигаретку наверху, на складе инструментов. У твоей мамы новая игровая комната для детишек, рядом с кабинетом капитана Ричарда, – электрики уже там все закончили. Они переехали туда вчера, и должна сказать, что освещение – это отдельное удовольствие. А капитану нравится слышать детей. Твой папа в гараже, который теперь стал мастерской для протезов, ты знала?

Миссис Мур раскатывала тесто с большим энтузиазмом. Такими темпами оно скоро совсем задеревенеет и на нем можно будет ставить крест. Эви поспешила к умывальнику, помыла руки и взялась за скалку.

– Сядьте, вы устанете.

Миссис Мур так и сделала, обмахиваясь рукой.

– Ох, девочка, ты права. Ему нужна твоя легкая рука. Ой, Эви, что за день вчера у нас был, люди носились в разные стороны, передвигали мебель и все на свете! Но ты иди, сообщи своей маме новости, а капитан Ричард будет знать, где леди Вероника. Может быть, она даже с ним, потому что ей запретили работать в палате экстренной помощи до тех пор, пока она не перестанет постоянно грохаться в обморок – ведь она теперь носит. Она сможет вернуться, когда будет на третьем месяце. Эти новости будут для нее очень кстати, если, конечно…

Она остановилась. Эви посмотрела на нее.

– Ей же должно было прийти письмо?

Этим вечером, когда доктор Нэрнс удалился в свою комнату, где раньше проживали помощники садовника, в зале для прислуги был организован праздник по случаю того, что их мужчины живы. Роджер адресовал свое письмо своему сыну Тиму в Истерли Холл. Но Эви не позволила этой информации разозлить ее еще больше, потому что этот вечер был временем для счастья.

Она и работники кухни приготовили простую еду, чтобы подать после того, как ужин пациентов унесут. Вер принесла вниз свой граммофон, и они с Эви сели вместе, обсуждая, какое же это облегчение, но слова не могли передать их чувства. Тима на время положили в комнате миссис Мур, а мама и папа Эви танцевали под музыку регтайм. Это было неловко, это было смешно, это было замечательно.

Рональд Симмонс танцевал с одной из сестер, наиболее умело из всех, несмотря на оловянную лодыжку. Миссис Мур прошептала:

– Кажется, они проводят много времени вместе, это греет мне сердце.

Гарри Траверс кружил леди Маргарет в том подобии танца, которое не стало бы к нему ближе, даже будь у него две здоровых ноги, о чем со вздохом сообщил всем капитан Ричард. Он хлопал танцующим и прижимал к себе жену с выражением такой любви, что всем становилось теплее.

Теперь леди Маргарет сидела вместе с Эви на вздутом кресле, обмахиваясь после танца, а рядом с ней – майор Гранвилль. Он привыкал к металлической маске, сделанной для него департаментом «усовершенствований», как папа Эви называл свою команду. Эви улыбнулась ей и тихо сказала, краем глаза заметив, как она коснулась руки Питера Гранвилля, когда вернулась:

– Вы сейчас сильно заняты?

– Не более чем вы, Эви. Но мне не нужно скрываться и полагаться на порядочность других. Это признак уважения, которое вы здесь приобрели, что ни один человек даже не намекнул доктору Нэрнсу, что вы вернулись, хоть и в качестве волонтера. – Леди Маргарет наклонилась к ней и прошептала: – Мне неприятно об этом спрашивать, но вы справляетесь финансово? Я могу помочь? Я сочту это за привилегию. – На этот раз она коснулась руки Эви.