Джудит Керр - Как Бог съел что-то не то

Если сама она еще переживала по поводу «брата Дугласа», поняла вдруг Анна, то мадам Лерош уже обо всем этом забыла. Так что, наверное, все хорошо…

– Боже мой! – вскричала мадам Лерош. – Ты понимаешь, что это значит? А если немцы появятся здесь, в Англии? – И поскольку Анна могла только беспомощно молчать, мадам Лерош опять закричала: – Не надо просто так здесь стоять. Иди домой, ради бога! Тебя ждут родители!

Анна вышла из школы. Снаружи все было залито солнцем. Улицы выглядели как обычно. Но Анна побежала, обгоняя идущих по тротуару пешеходов. Когда ей стало трудно дышать, она пошла быстрым шагом. Потом опять побежала – и так до самой гостиницы «Континенталь».

Папа, мама и кузен Отто были в холле. Их окружали возбужденные немцы, чехи и поляки. Глаза кузена Отто сверкали поверх его большущего еврейского носа, а растрепанные волосы спадали на лоб. Все говорили одновременно, и даже портье за своим столом то и дело обменивался красноречивыми взглядами с остальными.

– Немцев нужно раздавить! – вдохновенно заявил кузен Отто. – Вот что должны сделать англичане. Англичане пойдут и разнесут немецкую армию в клочья. И, безусловно, французы им в этом помогут, – добавил он, немного подумав.

Кузен Отто совершенно по-детски восхищался англичанами. Каждый англичанин был для него человеком высших достоинств. И он сильно расстроился, когда папа с ним не согласился.

– Я не доверяю Чемберлену, – заметил папа. – Я не уверен, что англичане готовы к войне.

– Ты просто не понимаешь их, – возразил кузен Отто. – Может, со стороны и кажется, что Чемберлен ничего не делает. Но это не означает, что он действительно ничего не делает. Такой человек, как Чемберлен, может действовать секретно. Секретные действия типичны для англичан. Без шума, без суеты – и раз! Немцы окажутся в дураках.

– Кажется, он дурит и британский парламент, – сказал папа. – И я понимаю, почему сейчас в парламенте всеми силами хотят от него избавиться.

– Нашли время для выборов! – причитала дама из Чехии, одетая в твидовое пальто и нелепую шляпку с цветами – будто она приготовилась прямо сейчас бежать от немцев.

Кузен Отто выглядел озадаченным.

– Парламентская процедура, – произнес он, успокаивая себя этим англицизмом.

Вряд ли можно быть более лояльным по отношению к Англии, чем кузен Отто, подумала Анна. А вот к самому кузену Отто приютившая его страна не была в той же мере добра. Несмотря на две ученые степени по физике, кузен Отто смог найти работу только на обувной фабрике.

– Единственное, чего я хочу, – кричала престарелая дама, тыча костлявым пальцем ему в грудь, – так это знать, кто будет за все отвечать!

– Давайте поднимемся наверх, – сказала мама.

В будние дни в гостинице «Континенталь» обедом не кормили. И между завтраком и ужином они обычно перекусывали в папиной комнате. Кузен Отто с благодарностью принял приглашение.

– Умираю от желания выпить чашечку чая, – признался он, когда мама поспешно удалилась в свою комнату и вернулась с чайником, чашками и булочками.

Кузен Отто, сидя на папиной кровати и попивая чай с молоком (как истинный англичанин), обратился к Анне. Может, ей хочется что-то передать своему брату? Во второй половине дня кузен Отто отправится в Кембридж в надежде найти работу.

– Какую работу? – заинтересовалась мама.

Кузен Отто принялся стучать по всем деревянным поверхностям, до которых мог дотянуться.

– Постучите по дереву! – приговаривал он. – Работа по моей специальности. Один профессор, у которого я учился в Берлине, теперь работает в Кембридже. И он предложил мне встретиться.

– Отто, это было бы замечательно! – воскликнула мама.

– Постучите по дереву! Постучите по дереву! – и кузен Отто снова стал стучать по всему деревянному.

Старушечьи суеверия кузена вынуждали забыть, что ему нет и тридцати.

– Передай Максу, что мы его очень любим, и пусть он почаще нам пишет, – сказала мама.

– А от меня передай пожелание хорошо сдать экзамены, – добавила Анна.

– Ох, я совсем забыла, – спохватилась мама. – Экзамены же вот-вот начнутся! Передай Максу, пусть не пишет. Он и так будет занят.

– Передашь Максу пару слов от меня? – спросил папа.

– Конечно!

– Не мог бы ты ему сказать… – папа заколебался. Потом решился: – Я думаю, что теперь, когда немцы перешли в наступление, Макс захочет пойти добровольцем в действующую армию. И он, конечно, имеет право делать все, что считает нужным. Но не мог бы ты попросить его сначала посоветоваться со своими преподавателями, а потом уже принимать то или иное решение?

– Но ему только восемнадцать! – воскликнула мама.

– Не так уж и мало, – кузен Отто кивнул папе. – Обещаю. Поговорю с ним. А когда вернусь в Лондон, позвоню и все расскажу.

– Буду очень тебе благодарен, – ответил папа.

Кузен Отто посидел еще немного, попивая чай и болтая о разном, а потом поспешил на поезд. Скоро и Анна отправилась обратно к Бартоломью. Она обещала провести субботу с Джуди и Джинни. С тех пор как девочки приехали в Лондон, Анна едва успевала с ними общаться. Недавно они прекрасно провели время, играя в теннис и загорая в саду. Решили, что воскресенье нужно провести так же.

Большинство воскресных газет вышло с портретом Уинстона Черчилля, который стал премьер-министром вместо Чемберлена, и с рассказами очевидцев о вторжении немцев в Голландию. Внутрь страны с воздуха сбросили огромное количество нацистских парашютистов, одетых в форму британских и датских солдат. В довершение общей сумятицы голландские немцы, которые жили там в течение многих лет и которых никто не мог заподозрить в сочувствии нацистам, немедленно бросились на помощь германскому десанту. Датчане отступали. Французы и британцы двинулись им на помощь. Но немцы, очевидно, заняли прочные позиции. Газеты опубликовали карту Голландии, на которой ее пронзали черные жирные стрелки со стороны Германии. Заголовок гласил: «Что будет, если Германия захватит Данию и побережье Бельгии?».

Но Джинни сказала, что воскресные газеты обычно все преувеличивают и не стоит все это брать в голову.

В понедельник Анна пришла в «Континенталь», чтобы провести день с папой и мамой. Было очень жарко и солнечно. В такую прекрасную погоду было бы жалко сидеть взаперти. Вдруг Анне пришла в голову идея:

– Может быть, нам пойти в зоопарк?

– И правда! – ответил папа.

Он заметно повеселел после того, как Уинстон Черчилль стал премьер-министром. Папа считал Черчилля единственным человеком, который правильно понимает ситуацию. Мама беспокоилась, что им придется потратить на зоопарк деньги. Но потом признала, что устоять против солнца невозможно. Так что они решили позволить себе расточительность и отправились на прогулку.