Инга Самойлова - На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре-2 [СИ]

— Когда я подам сигнал, ты должен будешь поднести поднос с деньгами к Моргану.

— Собираешься отдать их толстосуму?! Ты что, белый, спятил?!

— Я знаю, что делаю.

Сэм схватил Алексея за рукав:

— Деньги уже у нас! Не проще было бы.

— Нет. Тебе придется довериться мне.

Некоторое время они безмолвно смотрели друг на друга. Наконец Сэм убрал руки от Алексея и нехотя отступил назад.

Алексей стал одевать маску.

Сэм опустился на стул, вновь уставившись на банкноты.

— А если Морган возьмет деньги, что тогда?

— Не возьмет. Ему нужно от принца больше, чем эта «подачка». А так мы выиграем время — время, в течение которого нас никто не будет искать… Пока Морган не поймет, что его обманули.

Морган при виде принца поднялся с места, его примеру последовала мисс Грин. Принц вновь «царственно воссел» в кресло, а мистер Морган, присев напротив, торжественно передал платок с амулетом переводчику, который на вытянутых руках с благоговением протянул его принцу.

Его Высочество развернул платок, и амулет предстал на всеобщее обозрение — слуги принца преклонили колени, почтительно опустив головы. Принц, взяв амулет в руки, коснулся им своего скрытого маской лба, что-то забормотал, и только лишь после этого подал сигнал охраннику. Тот поднес инкрустированный драгоценностями ларец, принц бережно положил амулет внутрь на пурпурный бархат. Затем закрыл, повернул ключик в замке и передал ларец охраннику.

— Я хочу отблагодарить васа, — принц жестом подал сигнал. Подошел второй охранник с подносом, на котором лежали деньги.

Морган взглянул на купюры и, повернувшись к принцу, улыбнулся.

— О, нет, Ваше Высочество. Ваша дружба — вот, что для меня имеет значение. Возвращая вам амулет — я хотел заслужить ваше доверие.

— Тебе не нужна деньга? Хорошо. Проси, что хочешь. — Принц сделал широкий жест.

Морган улыбнулся:

— Что может пожелать такой маленький человек, как я? Только то, что позволит его бизнесу расти и развиваться.

Принц величественно откинулся на спинку кресла.

— Принц Абу Али Джалил всегда держит своя слово. Говори.

На следующий день перед отъездом Алексей встретился с Сэмом и передал ему значительную часть денег.

Сэм присвистнул, увидев сумму:

— Ни черта себе!

— Оплатишь долги семьи Гарри и постараешься вылечить сестру. И на жизнь останется.

Сэм спрятал деньги за пазухой. Алексей махнул проезжающему мимо извозчику, и тот остановил коляску рядом с ними.

— Белый, все-таки, почему ты нам помог?

Глебов пожал плечами и прежде чем сесть, сказал:

— Помог да помог, что из того… Прощай.

Когда Глебов садился в готовящийся к отплытию пароход, то на пристани он заметил двух японцев и Ламерье. Увидев Алексея, они стали пробираться через толпу в его сторону. Алексей осмотрелся, готовясь к отступлению, но в этот момент на пути преследователей оказались несколько парней в серых костюмах. Пару минут хватило на задержание, после чего японских шпионов отвели в сторону. Глебов видел, как обернувшийся Ламерье, которого уводили под руки, с ненавистью и злобой посмотрел на него.

Алексей поднялся на палубу. К нему подошел помощник капитана, поприветствовал и передал небольшой конверт.

— Это для вас. — Он вновь коснулся пальцами козырька и направился встречать очередного гостя.

Глебов вскрыл конверт. На его ладонь выпал перстень.

Алексей вздохнул, развернул записку, хмыкнул.

«Впечатлена грандиозной игрой. Признаю мастера дела».

Алексей повертел перстень в руках:

— Эх, вы, миссис Макдауэлл.

Алексей первоначально не узнал человека, который разместился за столиком поблизости. Мужчина был в экстравагантном костюме, какие можно было наблюдать в журнале «Мужские моды»: клетчатом пиджаке, брюках-гольф с полосатыми гетрами, оранжевых ботинках на толстенной каучуковой подошве. «Модник» снял со своих смоляных модно подстриженных волос кепку с кнопкой и большим козырьком, затем положил на стол трость с серебряным набалдашником. К нему подошел гарсон, что-то произнес, и мужчина на повышенных тонах ответил ему. Вот тогда Глебов узнал его. Отец Гапон! Да неужели?

Алексей откинулся на спинку диванчика и стал с любопытством рассматривать бывшего попа. Да, священника было не узнать. Какие метаморфозы!

Гапон явно ждал кого-то и этим кем-то оказался Пинхас Рутенберг. Священник встретил гостя по-дружески: встал, хотел обнять, но Рутенберг лишь кивнул и устало плюхнулся на стул.

Алексей раскрыл меню, расположив его перед своим лицом, так, чтобы его не заметили, и стал читать по губам.

— Мы с тобой сейчас позавтракаем, — засуетился Гапон, жестом подзывая официанта, и сел на прежнее место. — Всласть поговорим, а то мне тут не с кем словом перекинуться!

Рутенберг промолчал. Гапон продолжил говорить:

— Между прочим, я знал, что ты приедешь.

— Откуда? — удивился Рутенберг, оторвавшись от меню.

— А разве тебе не интересно знать про оружие? — Гапон явно был доволен собой.

Подошел гарсон, Рутенберг сделал заказ. Когда официант удалился, он спросил:

— Так что с оружием?

— «Джон Крафтон» вышел в Ла-Манш, где в море на него было перегружено оружие с другого судна. Теперь пароход отправился к берегам Финляндии. А оттуда — в Петербург, к рабочим.

— Откуда у тебя деньги на оружие, Георгий?

Гапон смутился, но быстро взял себя в руки.

— Ты же знаешь.

Рутенберг махнул рукой:

— Да, да, ты говорил, что спонсировали англичане и японцы. Но все же, Георгий, скажи, где ты взял остальные деньги?

— Ты мне не веришь? — Гапон рассердился. — Петр, ты знал меня в разных обстоятельствах, мы с тобой через многое прошли. Поверь и сейчас, я делаю большое дело, и любые средства, где бы я их не взял, послужат нашему общему делу. Даже если ваши партийные выскочки-умники не верят этому.

Рутенберг усмехнулся:

— Ты сейчас о ком, о Валентине или о Павле Ивановиче? Гапон встрепенулся:

— Да хоть бы и о них!

— Ну, ну, — с иронией пробурчал Рутенберг, чем еще больше обидел Гапона.

Их прервал гарсон, принесший заказ. После того как он, расставив блюда, удалился, они принялись за еду.

— Когда ты возвращаешься в Париж? — Гапон взглянул на друга.

— Завтра, — не отрываясь от еды, ответил Пинхас.

— Увидишься с Валентином и Павлом? Можешь не отвечать, знаю, что увидишься. Можешь передать им мои слова. Пусть знают, что я делаю.

Рутенберг промолчал. Когда они переключились на ничего не значащую беседу, Алексей расплатился и вышел на улицу.

Алексей передернулся. Швырнул недокуренную сигару в урну. Он намеревался вернуться в Россию через несколько дней, но Азеф и Савинков. Эти господа в неоплатном долгу перед ним — оба покушались на его жизнь.