Якоб Тик - Зигфрид

Зигфрид! Ты, конечно, не раз бывал на охоте или укрощал необъезженную лошадь, ты скакал по скалистым горным склонам, которые служат убежищем хищному зверю. Эти склоны загромождены острыми камнями, и трава там не растет, а растет там только колючий кустарник. Но человек, который внимательно посмотрит по сторонам, в какой-нибудь скрытой от глаз расселине увидит, словно символ присутствия Божия, в том месте, где все представляется делом рук дьявола, маленький цветок — самый прелестный из всех цветов, посаженных природой. Я говорю сейчас о самой красивой и самой младшей из трех девушек, которая, если это возможно, была прекраснейшей из сестер. Все лучшее, что может быть в душе человека, люди видели в этой голубоокой девушке, которая была так непохожа на своего негодяя брата и которая искренне полюбила старика-рыцаря, всю жизнь страдавшего от несчастий и лишенного поддержки. Казалось, что счастье захотело подарить старому рыцарю в последние дни его жизни несравненную радость в образе нежной и невинной девушки.

О брате и сестрах я и поведу теперь мой рассказ.

Однажды вечером случилось так, что когда дядя и племянник сидели под навесом и беседовали, прискакал, как обычно, страж долины и принес известие о волшебном быке:

— Вот сейчас заходит солнце,

Вам я кланяюсь в сей миг,

Новостей покуда нету,

Жив-здоров волшебный бык.

Завидев его издалека, злой юноша повернулся к старому рыцарю и спросил:

— Дядюшка! Правда ли, что вы обещали оставить свои владения и замок в наследство этому стражу?

— Да, сын мой. Я не знал тогда о существовании моих родственников, и мне некому было оставить замок, скот, землю. Если бы я знал, что у меня есть племянники, которые будут так добры ко мне, я, конечно, не отдал бы мои владения незнакомцу. А сейчас уже поздно: я дал слово этому юноше.

— А почему, — не отставал злодей, — вы выбрали именно его?

— Потому что нет здесь ни такого храбреца, ни такого наездника, как этот юный рыцарь. И еще потому, что он не умеет лгать…

— Так я и поверил, что он не умеет лгать! — издевательски расхохотался злодей. — Ах, дядюшка! На всем свете нет человека, который не был бы лгуном!

Старик, казалось, понял к чему тот клонит, и устремил на него пристальный вопрошающий взгляд. А юноша продолжал:

— Я ведь точно знаю, что он не прошел испытание правдой, самое трудное испытание. Вы поверили ему на слово. А он может оказаться таким же лживым, как и любой другой человек.

Несколько минут дядя и племянник молча глядели друг на друга. И если бы даже старый рыцарь и хотел заговорить, он не смог бы, ибо в это мгновение он задумался о том, как он поступил с юным рыцарем, и голос рассудка заставил другой голос замолчать. «Не слишком ли я доверяю слабой человеческой природе? — спрашивал самого себя старый рыцарь, и сердце его сжималось. — Может быть, юный страж жестоко обманул оказанное ему доверие? Что, если было ошибкой отдать замок, земли, скот незнакомцу, который быть может, впоследствии использует все эти богатства как завесу, прикрывающую зло и преступление? Правильно ли я сделал, поверив человеку, который только и умеет, что укрощать жеребцов, да лихо играть в рыцарские игры и поединки? Боже мой! Быть может, десница Господня привела в мой замок забытых мною родственников, чтобы они исправили мою ошибку и загладили несправедливость?»

Молчание становилось мучительным. Юноша, не в силах далее выносить его, решил рискнуть и спросил дядю:

— Ну, а если он солгал?..

И старик, поняв его мысль, закончил фразу:

— …тогда наследник — ты…

В тот же вечер юноша позвал к себе старшую сестру, ту самую, которая была со стариком ласковой ради денег, и приказал ей:

— Садись на лошадь и поезжай в долину. Призови на помощь всю свою хитрость и обольсти пастуха, который стережет быка Избранника. Скажи ему, чтобы в награду за твои поцелуи и ласки он убил волшебного быка и подарил тебе золотые рога, в которых заключено счастье. Он знает, что хозяин уже стар и что он никогда не пойдет в долину, чтобы своими глазами увидеть золоторогого быка; таким образом, он поддастся искушению и завтра, как всегда, приедет и скажет, что бык Избранник жив и здоров. За эту ложь он лишится наследства, а мы станем богачами!

Чтобы соблазн был сильнее, девушка обрызгала волосы душистой водой, напоенной ароматом греха.

— А теперь поезжай!

С восходом солнца беглянка возвратилась. В глазах ее была скорбь разочарования.

— Я нашла юного рыцаря подле быка Избранника. Все очарование тела и глаз ни к чему не привели: он не обратил на меня внимания, — сказала она.

В следующую ночь злой юноша заговорил о наследстве со средней сестрой, чья грудь, которой не хватало воздуха в жизни, бурно вздымалась. Отравленная ядом тщеславия, она охотно отправилась в путь, чтобы впервые в жизни отдать мужчине жар своего тела, из-за которого перессорилось так много мужчин; впрочем, жертва была бы для нее не так уж тяжела, если бы в награду она получила золотые рога счастья.

С восходом солнца она возвратилась.

— Я нашла юного рыцаря подле быка Избранника. Все очарование тела и глаз ни к чему не привели; он не обратил на меня внимания.

Тогда злой юноша позвал к себе младшую сестру, чистую, как лесной цветок. И так как девушка горько, горько плакала, умоляя бездушного брата, чтобы тот не заставлял ее пятнать позором душу и тело, злодей схватил плеть и отхлестал бедняжку до крови.

— Кровь за кровь! Ты уже вся в крови. Теперь ступай и ценой крови принеси мне богатство!

И девушка отправилась в путь; путеводной звездой в этой страшной ночи служил ей свет ее чистой души.

С восходом солнца она вернулась в замок. Она уже не плакала. Ее стройное тело клонилось к земле; она едва держалась на ногах, которые много часов несли ее в черной, как смоль, ночи. Бледная и прекрасная — прекрасней, чем когда бы то ни было, она смиренно припала к ногам брата. И протянула ему золотые рога счастья, еще окрашенные теплой кровью…

Зигфрид! Когда день стал клониться к вечеру, счастливый старик, как всегда, поджидал приезда юного рыцаря. С ним был и злой юноша, глаза которого сияли победоносным блеском: страж солжет, и замок будет принадлежать ему.

Внезапно вдали послышался топот копыт. Злой юноша встал, и словно его толкнула чья-то невидимая рука, сделал два шага вперед и замер на месте; сердце его лихорадочно билось; он превратился в слух, ожидая, что скажет юный рыцарь. А юный рыцарь сказал:

— Вот уже заходит солнце,

Вам я кланяюсь в сей миг,

И прошу у вас прощенья —

Мной убит волшебный бык.

На следующий день по скалистым дорогам, вдоль крутого берега, навсегда ушли в те края, откуда пришли, злой юноша и его сестры. Но его сопровождали только две сестры: младшая предпочла остаться вместе с дядей и стала жить в новом замке, возникшем на том месте, где пасся бык Избранник.