Колин Маккалоу - Цезарь, или По воле судьбы

Верцингеториг помолчал, переживая провал своего генерального плана. Потом распрямил плечи:

– Нет, Литавик. Ты должен убедить Цезаря, что эдуи по-прежнему верны Риму. – Он посмотрел на угрюмое зимнее небо. – Что он замыслил? Где он сейчас?

– Нам следует повернуть к Агединку, – вмешался Катбад.

– Когда мы на расстоянии броска от Горгобины? До Агединка отсюда больше ста миль. Катбад, у меня очень много людей. С ними на это уйдет дней десять, не меньше. А Цезарь перемещается гораздо быстрее, ибо его люди привыкли действовать слаженно. Они изнашивают не одни сапоги на учебных плацах, прежде чем выйти на поле сражения. Наше преимущество в численности, а не в проворстве. Нет, мы пойдем на Горгобину, как и задумано. И вынудим Цезаря прийти к нам. – Он сделал глубокий вдох. – Клянусь Дагдой, я побью его! Но не там, где он планирует встретиться с нами.

– Значит, ты хочешь, чтобы Конвиктолав и Котий делали вид, что эдуи готовы во всем помочь Риму? – спросил Литавик.

– Вот именно. Следи только, чтобы эта помощь до Цезаря никогда не доходила.

Литавик повернул коня и отъехал. Верцингеториг ударил пятками своего жеребца. Катбад помрачнел, новости явно ему не понравились, но Верцингеториг этого не заметил. Он полностью ушел в себя.

Где теперь Цезарь? Чего он хочет? Он был на землях эдуев, но Литавик его потерял! Образ врага замаячил перед ним. Как понять, в чем загадка этих холодных, вселяющих тревогу глаз? Такой красавец, так похож на галла! Только нос и рот чужака. Безупречный. Холеный. В очень хорошей форме. Царской крови, более древней, чем история галлов. Мыслит как царь, хотя это и отрицает. И отдает приказы как царь, точно зная, что повеление тут же исполнят. Никогда не сворачивает с намеченного пути. Никогда не юлит и готов ко всему. Кто его остановит? Никто, разве что другой царь. «О Езус, дай мне силы разбить его! У меня мало знаний. Я слишком молод, неопытен. Но я веду великий народ, и если последние шесть лет чему-то нас научили, так это ненавидеть!»

Цезарь прибыл в Агединк с Фабием и его двумя легионами несколько раньше, чем Децим с пятнадцатым.

– Хвала всем богам! – воскликнул Требоний, ломая руки. – Я уже не чаял увидеть тебя.

– Где Верцингеториг?

– Собирается осадить Горгобину.

– Хорошо! Это его займет на какое-то время.

– А… мы?

Цезарь усмехнулся:

– У нас два варианта. Засесть в Агединке и вести сытную жизнь без потерь. Или, презрев комфорт, показать Верцингеторигу, что война с Римом не так проста, как война против местных племен. Он ведь знает, что я уже здесь. Но не идет к Агединку, что свидетельствует о его военном таланте. Он хочет, чтобы мы вышли первыми и встретились с ним там, где ему это выгодно.

– Ты так и поступишь? – спросил Требоний, хорошо знавший, что Цезарь в любом случае не останется в Агединке.

– Сейчас нет. Пятнадцатый и четырнадцатый легионы останутся здесь. Остальные пойдут со мной на Веллавнодун. Мы обманем галлов, методично громя главные базы сенонов, карнутов, битуригов. Сначала Веллавнодун. Потом Кенаб. Потом Новиодун. А после этого – Аварик.

– Приближаясь к Верцингеторигу?

– Но уклоняясь к востоку, чтобы отсечь его от подкреплений с запада и помешать провести общий сбор.

– Какой у нас будет обоз? – спросил Квинт Цицерон.

– Небольшой, – ответил Цезарь. – Я рассчитываю на эдуев. Они, полагаю, снабдят нас зерном. Мы возьмем с собой лишь бобы и бекон. – Он посмотрел на Требония. – Если только нет подозрений, что эдуи уже не с нами.

– Нет, Цезарь, – ответил Фабий. – Я следил за их передвижениями и не нашел никаких признаков того, что они помогают Верцингеторигу.

– Тогда будем полагаться на них, – сказал Цезарь.

От Агединка до Веллавнодуна дошли за день, а через три дня он пал. У сенонов забрали всех вьючных животных, все городские запасы продовольствия и кое-кого из них взяли в заложники, после чего Цезарь пошел на Кенаб. Тот сдался сразу, но за убийство Киты и римских граждан был сожжен и разграблен. Трофеи достались солдатам. Пришел черед Новиодуна, крепости битуригов.

– Идеально для кавалерийской атаки! – торжествующе воскликнул Верцингеториг. – Гутруат, оставайся здесь, в Горгобине, с пехотой. Для общего наступления погода слишком холодная и переменчивая. Я ударю по Цезарю кавалерией. Он ведет пехотинцев.

Новиодун уже готов был сдаться, однако тут появился Верцингеториг, и битуриги передумали прямо в момент передачи заложников. Несколько центурионов с легионерами были окружены, но им удалось пробиться к своим, хотя битуриги жаждали крови. В самый пик напряжения Цезарь послал в поле тысячу конных ремов, возглавляемых четырьмя сотнями убиев. Стремительная атака застала Верцингеторига врасплох. Его конники все еще выстраивались в боевой порядок, когда германцы, бешено улюлюкая, налетели на них. Такого вопля в этой области Галлии не слышали уже несколько поколений. Завязалась кровавая, смертоносная схватка, в которую, зараженные отвагой германцев, ввязались и ремы. Верцингеторигу пришлось отступить, оставив несколько сот мертвых кавалеристов на поле сражения.

Цезарь и Верцингеториг, 52 г. до н. э.

– С ним германцы, – сказал Верцингеториг. – Германцы! Я думал, он завязнет в городе и на сопротивление у него не останется сил. Но он нашел их. Германцы!

Он созвал военный совет, с болью признав свое поражение.

– За восемь дней оно уже третье, – проворчал Драпп, вождь сенонов. – Веллавнодун, Кенаб, а теперь Новиодун.

– В начале апреля он был в Нарбоне. А к концу движется на Аварик, – сказал Дадераг, вождь мандубиев. – Шестьсот миль в месяц! Нам за ним не поспеть.

– Мы поменяем тактику, – решил Верцингеториг, которому стало легче после тягостного признания. – Нужно учиться у него и заставить себя уважать. Он задал нам трепку, а теперь наш черед. Мы лишим его возможности вести эту войну. Заставим отступить в Агединк и запрем его там.

– Как? – скептически поинтересовался Драпп.

– Это потребует больших жертв, Драпп. Мы уморим его голодом. В это время года и следующие шесть месяцев с полей нечего взять. Весь урожай хранится в силосных ямах и амбарах. Мы сожжем собственные крепости, ничего не оставим на пути Цезаря. Больше атаковать не будем. Голод сделает это за нас.

– Если он будет голодать, то и мы тоже, – сказал Гутруат.

– Но не в той же степени, Гутруат. Мы будем добывать провиант в удаленных от местонахождения римлян районах. Пошлем к Луктерию, пошлем к арморикам. И конечно, к эдуям, чтобы увериться, что они ничего не дадут Цезарю. Ничего!