Ине Лоренс - Непокорная [litres]

Карл тоже задумался. В отличие от сестры, он не злился из-за того, что Османьский отдавал предпочтение Игнацию. Тот был не только на три года старше Карла, но и намного опытнее его. Гораздо больше юношу удивляло отношение Османьского к Йоханне. Хоть их попечитель и обращался с ней довольно грубо, он все же выделил ей маленькую комнату, в которой она могла скрыться от мужских взглядов. Адам также отказывался брать Йоханну с собой в опасные походы, хоть она ездила верхом, стреляла и владела саблей не хуже, чем большинство его людей.

Карл был рад этому, ведь ему не хотелось, чтобы его сестра подвергалась опасности. Но теперь он спрашивал себя, почему Йоханне сходило с рук то, за что любого другого воина Османьский уже давно сурово наказал бы. Карл находился в отряде Адама не первый день и успел понять: любой, не подчинившийся приказу командира, да еще и угрожавший ему пистолетом, не отделался бы пощечиной. На несколько мгновений Карл подумал, что, возможно, Османьскому известна тайна Йоханны. Но в таком случае он, безусловно, был бы с ней более вежлив. Наверное, капитан просто считал ее дерзким мальчишкой, которого сперва нужно приучить к дисциплине.

Сначала Адаму и его спутникам удавалось избегать встречи с врагом. Но совсем недалеко от польской земли они столкнулись с татарским отрядом человек в двадцать. Враги увидели, что поляки уступают им по численности, и поскакали навстречу, размахивая саблями.

– Что нам делать? Спасаться бегством? – спросил Игнаций.

Адам хмуро усмехнулся:

– Их лошади не так утомлены, как наши. Татары догонят нас и перебьют одного за другим. Мы поступим иначе. Вытащите сабли и пистолеты. Возможно, нам удастся их удивить.

Едва он успел это сказать, как сабля Йоханны вылетела из ножен и девушка поскакала навстречу татарам.

– Чертова… – пробормотал Адам.

Конец его фразы утонул в пронзительном боевом кличе Йоханны:

– Османьский! Османьский!

– Османьский! – почти одновременно закричали Карл и Игнаций и пришпорили коней.

Остальные пять всадников тоже заорали «Османьский!» и последовали за товарищами.

Впервые с тех пор, как Адам организовал свой отряд, он ехал не во главе, а в хвосте. Йоханна и остальные образовали слегка изогнутую линию и с громкими криками устремились к вражескому отряду.

Враги замедлили ход и уставились на поляков.

– Это не может быть Османьский! Он должен быть где-то дальше на восток, – попытался подбодрить себя и остальных один из татар.

– Они нанесли большой урон войску хана Азада Джимала, – сказал его товарищ и придержал коня.

Тут Адам на крупном жеребце подъехал ближе и даже те татары, которые еще никогда не видели предводителя поляков, узнали его по описанию, известному всей округе.

– Это Османьский! – воскликнул тот, кто ранее ошибочно предположил, будто Адам находился далеко на востоке.

Татарин развернул коня и галопом понесся прочь. Недолго думая, остальные последовали за ним.

Адам и его спутники увидели, что враги убегают, и замедлили ход.

– Мне это приснилось или случилось на самом деле? – смеясь, спросил Игнаций Мышковский.

Адам подъехал к Йоханне и похлопал ее по плечу:

– Молодец, Ян!

– Что? – удивленно спросила она.

– Твой клич! Без него они бы на нас напали. Но когда татары услышали, что им придется иметь дело со мной и моими всадниками, у них душа ушла в пятки!

Адам с облегчением рассмеялся. Бой с этим отрядом мог бы закончиться для поляков смертью. Османьский невольно восхищался Йоханной. Она сидела на коне, как дерзкий юнец, но под мальчишеской маской капитан видел гораздо больше…

Он не забыл тот солнечный день в Выборово. Ему было шесть лет, когда его приемный отец Жемовит Выборский получил письмо от дочери и зятя.

«Теперь у меня есть внук и внучка, Адамек! – сказал старик, сияя от радости. – При крещении их нарекли Каролем и Йоанной. Я немного поспешил, отправив дочери ящик с подарками. Я думал, что она родит сына, и не положил вещей для девочки. Но как только у меня появится такая возможность, я обязательно наверстаю упущенное. Важно, чтобы мои внуки помнили: в их венах течет и польская кровь».

С тех пор прошло девятнадцать лет, но Адам скучал по своему наставнику больше, чем когда-либо прежде. Все, что ему было известно, он узнал от Жемовита. «Я должен был быть там, когда турки и татары захватили Выборово», – в очередной раз подумал Османьский, хоть и не забыл о том, что никто из людей Жемовита не выжил.

Адам вспомнил, что позади него едут внуки Жемовита, последние представители рода, в чьих жилах течет кровь храброго поляка. Но как он относился к ним до сих пор? «Этот зверек заслужил пощечину», – оправдывался Османьский перед самим собой. С другой стороны, он неоднократно поручал Йоханне унизительную работу и насмехался над ней.

Он хотел спросить у Йоханны, зачем она притворяется мужчиной. Но для этого пришлось бы признать, что ему известна ее тайна. Что произошло, почему ее брат закрывает глаза на этот обман? Ответ на этот вопрос Адаму тоже хотелось бы получить, но он подумал, что принуждение лишь усилит упрямство Йоханны и та наверняка попытается сбежать. Поскольку местность на границе с татарскими землями была слишком опасна, Османьский решил, что будет лучше, если эта девушка останется с его отрядом и он сможет за ней присматривать. В любом случае лучше ей и дальше притворяться юношей. Адам не настолько доверял своим людям, чтобы оставлять в крепости девушку наедине с ними.

– Чертова баба! – раздраженно пробормотал капитан.

Его мысли слишком уж часто были заняты этой девчонкой. А ведь Адаму было о чем подумать кроме этого. В данный момент ему нужно решить, как поступить с армянским торговцем Гарегином.

Постепенно ландшафт менялся. Местность по-прежнему была плоской, но Адам и его отряд видели леса и небольшие села, жители которых засеивали свои поля в отдаленных местах, чтобы их не нашли татары, постоянно рыскавшие вдоль границы. Всадникам больше не приходилось ночевать под открытым небом – они могли переночевать и подкрепиться в усадьбе какого-нибудь мелкого шляхтича или в крестьянской хате.

Когда после очередной ночевки они покинули последнее село перед Замостьем, Адам повернулся к своим спутникам и сказал:

– Мы сражаемся за то, чтобы эти люди могли мирно возделывать свои земли.

Карл, впечатленный его словами, кивнул:

– Эти люди бедны. У них хватает забот и помимо татарских набегов.

– Им достается не только от татар, но и от казаков. Когда те восстали под предводительством Богдана Хмельницкого, на этих землях были убиты тысячи поляков и евреев, – мрачно добавил Игнаций.