Геннадий Турмов - Прóклятое золото Колымы [litres]

Ныне Евгений Иванович имеет семь авторских свидетельств на изобретения, которые дают в промышленности большой экономический эффект.

И ещё десять технических усовершенствований разработаны и внедрены им. Он первым в Магаданской области получил почётное звание «Заслуженный изобретатель РСФСР».

Тогда, в первые годы на Колыме, определились наклонности молодого Богданова и к научной работе.

– Вот мой первый научный труд. – Евгений Иванович улыбается и протягивает тоненькую книжечку в аккуратном самодельном переплёте.

Эта статья из журнала «Колыма» № 4, 1940 года. Я читаю заглавие и тоже улыбаюсь. «О рациональной тачке». Для наших времён звучит смешно, но для 1940 года это было проблемой.

Одновременно Евгений Иванович показывает мне свою последнюю научную работу – два толстенных тома докторской диссертации.

Осилить этот серьёзнейший научный труд непросвещённому человеку, конечно, трудно. И всё же сразу улавливается то, что объединяет эту современную работу 1968 года о сложных новейших проблемах создания и совершенствования оборудования для разработки россыпей Северо-Востока и ту первую – «О рациональной тачке». Автор – в высшей степени реалист. Его всегда волновали и волнуют самые животрепещущие практические вопросы горной промышленности. Наука, изобретательство, производство в жизни Богданова тесно переплётены между собой и отлично дополняют друг друга. И на защите докторской диссертации была отмечена эта черта. Профессор Л.Ф. Шклярский сказал тогда, что нередко диссертанты пишут научные труды, но они годами лежат на полках без всякого движения. Совсем иначе обстоит дело у Богданова. Начальник группы института «Гипроруда» А.К. Бируля добавил: «Наука у Евгения Ивановича заключается в том, что не только теоретически научно обосновывается необходимость создания того или иного механизма или машины, но и внедряется. Часто диссертант создал труд, получил степень и успокоился. У Евгения Ивановича характер другой: он обосновал необходимость создания того или иного механизма, создал его, доказал его эффективность…» (из стенограммы защиты докторской диссертации Е.И. Богданова в Ленинградском горном институте. Октябрь, 1969 год).

Сейчас Е.И. Богданов – доктор технических наук. Имеет 61 научную работу с общим объёмом свыше ста печатных листов.

Татьяна Матвеевна, жена Богданова, была в следующую нашу встречу по-особому оживлённой. В таких случаях именно и говорят: «вся светилась». Письмо получил из Ленинграда от младшего – Ивана. Заканчивает в нынешнем году университет, биолого-почвенный факультет, и собирается сюда, в Магадан. «Вот и пересмена», – говорит Татьяна Матвеевна. Потому что сами-то они уезжать собрались. А старший, Олег, – кораблестроитель, работает в Ленинграде. Оба сына уже женаты, три внука растут.

– Значит, ребята не по вашим стопам пошли, – шучу я, – поскольку Татьяна Матвеевна тоже «горнячка», воспитанница Ленинградского горного института.

– Да, хоть и росли на Колыме, на приисках…

– Хватит уж жаловаться. Просто каждый выбрал то, к чему чувствовал склонность. И правильно сделал. А что касается работы, то сейчас самое время приступить к ней. – И Евгений Иванович протянул мне старую фотографию. – Один из первых цельнометаллических промприборов на Колыме.

Рядом с этим сооружением и автор: молодой конструктор Богданов. И снова разворачивается передо мной история золотой Колымы.

1945–1946 годы явились временем подъёма технического прогресса на колымских приисках: на полигонах впервые появляются бульдозеры. К 1946 году они работают уже повсеместно. Взамен мускульной разработки – коренная механизация! И это переворачивает всё течение жизни горных предприятий. Примитивные способы промывки золотоносных песков на деревянных шлюзовых устройствах сразу обнаруживают свою недееспособность. Бульдозер способен в сутки подать для промывки пятьсот – шестьсот кубометров породы. Мощность же существующих промывочных агрегатов значительно ниже. Правда, к этому времени начинают усиленно внедряться скрубберно-шлюзовые приборы, более производительные, но тоже стационарные – на деревянных эстакадах, и они «не успевают» за бульдозерами. А переставлять их с места на место сложно, эти сложности перестановки совершенно неоправданы. Уходит много рабочего времени, требуется много леса.

Конструкторская мысль заработала лихорадочно, напряжённо. И тогда родилась идея – создать цельнометаллический промприбор: высокопроизводительный, прочный, лёгкий, удобный в перемещении и монтаже.

В 1947 году был объявлен вседальстроевский конкурс на лучшую конструкцию такого агрегата. Из пятидесяти представленных проектов авторитетная комиссия отобрала три: в их числе проект Богданова. К тому времени Евгений Иванович руководил обогатительным отделением технического отдела Главного управления Дальстроя. Имел на своём счету более десятка технических усовершенствований и рационализаторских предложений, которые особую службу сослужили в годы войны, когда выполнялся чрезвычайно напряжённый золотой план. Годовая экономия от новшеств, предложенных Богдановым, выражалась внушительной цифрой: около двух миллионов рублей.

Проект богдановского цельнометаллического прибора, как доказала позднее практика, был наиболее эффективен, но необычен и смел. А автор, как я поняла, горяч и порывист. На обсуждении разгорелся бурный спор. Проект был отклонён.

Но недаром говорят, что главным критерием пригодности человека к той или иной профессии является настойчивость в реализации намеченных планов. Этой настойчивости у автора отвергнутого изобретения было хоть отбавляй. Он принял своё решение: да, некоторые недостатки в предложенной работе есть, но их можно устранить. Важнее всего то, что основная идея верна и её можно развить дальше, сделав прибор ещё более эффективным. И употребил на это Евгений Иванович… весь свой отпуск, первый отпуск на материк в 1948 году, после долгих лет на Колыме.

Этот отпуск был в самом деле ни на что не похожим, забитым такой колоссальной работой, какая не у каждого бывает и в самые горячие рабочие месяцы. Все дни, отпущенные на отдых, Евгений Иванович проводит за письменным столом и чертёжной доской. Проект – его дорогое детище, конечно, в первую очередь занимает его мысли. Но неуёмный изобретатель ещё за это же время решает закончить-таки Ленинградский политехнический институт, студентом которого он когда-то был и где не довелось доучиться. Перерыв слишком велик, его не восстанавливают, а начать учёбу вновь – слишком много терять времени. Евгений Иванович побывал тогда во многих приёмных, во многих инстанциях. В Москве и Ленинграде пришлось ему вновь и вновь просить сделать исключение.