Николай Лугинов - По велению Чингисхана

«Понятно, что этот старик больше благоволит к Джучи. Так что спрашивать у него бесполезно. Наверняка, думает про Угэдэя: «Дунешь – отлетит, втянешь воздух – прилетит». На самом же деле, дороже всего для меня умение объединять, сплачивать людей, потому и остановил свой выбор на нем.

Но все-таки, кажется, способности людей я определяю лишь по наитию, предположениям, догадкам, а не так сознательно, как этот старый учитель… Но все равно в основном попадаю в цель. Вроде немного слишком явных ошибок. Если не считаться с мелочами, временными недоразумениями… Например, только теперь стало ясно, что Тохучар неправильно был назначен командующим отдельным соединением».

Только теперь хан понял, как мало он встречается со стариком Аргасом. А на самом деле, прежде чем отбирать людей на высокие должности, присваивать чины, надо было обязательно выслушать сперва его мнение, это было бы очень полезно в такие ответственные моменты. Плохо, что в последнее время вместо этого слишком часто стали вмешиваться заинтересованные в назначении своих люди.

Но все-таки, как оказалось, именно в такие ответственные моменты имя этого старика упоминается чаще других. Потому и он, сомневаясь, обязательно справлялся: «А что думает старик Аргас по поводу этого молодого человека?» На второй же вопрос люди отвечали уже по привычке, если даже вопрос не прозвучал вслух: «Полностью он прошел обучение у старика Аргаса или нет?»

– Тойон Аргас…

Услышав такое торжественное произношение своего имени, старик чуть было не вскочил с места, но, увидев, что хан продолжает прихлебывать суп, сел обратно.

– Тойон Аргас… Нам с тобой уже много лет. А с возрастом, оказывается, взгляд человека на жизнь, на многие вещи постепенно меняется. В последние годы я постарался расставить своих сыновей на разных направлениях, исходя из их способностей и учитывая характеры. Вроде до поры до времени нашли свои места. А теперь внуков в твои руки вручаю…

– Да-да, есть молодцы! – при воспоминаниях о своих маленьких воспитанниках у старика посветлело лицо. – Пока их пятеро, от Джучи и Чагатая по два, от Угэдэя – один.

Мало кто выдержал бы возню с маленькими детьми так, как этот старик. С таким интересом и любовью он наблюдает пристально за повадками, развитием характера маленьких человечков, удивительно, как он умеет не упустить ни одного момента и помнит все до мелочей, пока не посчитает, что мальчик превратился в мужчину. Потому и все его прогнозы, определения обязательно оказываются правдивыми.

– Ну? – хану не терпелось услышать оценку о своих маленьких внуках.

– Слишком еще малы, пока рано что-то говорить определенно… Неизвестно еще, под какое влияние попадут, в какую сторону и как начнут развиваться. Сила, уровень любого тойона определяется тем, каких людей он выберет своим окружением, кого к себе приблизит. Только тот, кто умеет отбирать и собирать вокруг себя выдающихся личностей, а неспособных отделять, становится великим правителем.

– Правильно говоришь. Вот бы детей этому научить.

– Кто знает… Мне кажется, этому невозможно научить…

– Почему?

– Потому, что это врожденные данные. Если с умыслом наблюдать, они выявляются постепенно. Нужно смотреть, с какими детьми он предпочитает играть, с кем ладит. Ребенок, в основном, выбирает равных себе. Некоторые, подобно Джучи, объединяют самых лучших. Другие же, вместо того, чтобы водиться с лучшими, начинают соперничать с ними, ссориться, как Чагатай.

Хан воскликнул с улыбкой:

– А почему ты ничего про внуков не говоришь? Или они все одинаковые?

– Да нет, как они могут быть одинаковыми? Я выделяю второго сына Джучи Батыя и Гуйука – сына Угэдэя. Можно без сомнений надеяться, что из них вырастут настоящие вожди, способные возглавить людей.

– Хорошо! Мне приятно слышать от тебя такое, ведь это меня очень волнует, – хан радостно улыбнулся. – С некоторых пор я все больше думаю не о своем будущем, а о том, как же поведут себя, как будут руководить мои последователи. Если в моем будущем все четко, ясно и прямо, то дальнейшее без меня смутно, путано, ничего невозможно предположить…

– Что ты так, не надо… Мало найдется правителей, столь богатых достойными потомками. Могу в чем-то ошибиться. А уж в молодежи не ошибаюсь, – Аргас громко воскликнул. – Видимо, ты как-то сомневаешься, не удовлетворен, глядя на них сегодняшних. Наверное, думаешь, что слабые, хилые, поверхностные. На самом же деле, сыновья до сих пор еще не вылетели из-под твоего крыла. Потом наберутся сил, вырастут, окрепнут, как деревья в лесу, и нрав их улучшится.

– Не знаю… – хан услышал слова старого бахсы с радостью, но все равно вздохнул. – Уж больно горячи, вспыльчивы, способны на необдуманные поступки… Если они не могут совладать с собственным характером, как смогут решать судьбы сотен народов?

– Я думаю, сумеют, еще как сумеют. Сегодняшний характер изменится. Сами того не сознавая, они надеются на тебя, перекладывают ответственность на тебя. Если останутся одни, сумеют обуздать свой характер, самолюбие, разительно изменятся, осторожность, здравый смысл возьмут верх.

Хан ничего не ответил. Услышав неожиданное, удивленно смотрел на старого бахсы.

Как он правильно рассуждает. На самом деле, судьба будущего зависит от этого старика, само будущее выходит из его рук. Словно мастеря глиняные горшки, он может из любого, каким бы ни был он по характеру и повадкам, вылепить нужное, закалить. А мы словно не обращаем внимания на это будущее, не придаем должного значения, не находим время за повседневными заботами…

Это плохо. Уже сегодня становится видно, какое жалкое будущее будет у народа с короткой волей. Поэтому думы о будущем ничто не должно заслонять. Ради этого подобных старцев всегда нужно возвышать, их слова не должны оставаться без внимания.

– Несколько дней назад Тулуй пригласил меня к себе в сурт, чтобы показать сыновей, – старый Аргас продолжал рассказывать негромко.

– Ну… – хан, занятый своими мыслями, запоздало выразил интерес.

– Тулуй с женой выстроили своих четырех сыновей от двух до восьми лет. Как они хороши! Сразу говорю, и по телосложению, и по гибкости особой, и по выражению лица сразу видно, что достойные получатся правители, от них можно многого ожидать. Через мои руки немало молодежи прошло, но на этот раз почему-то был особенно обрадован и удовлетворен. Видимо, нутром почувствовал ожидающее их прекрасное будущее. Ты намного младше меня, если век твой продлится, увидишь, как мои слова обретут плоть.

– Хорошо бы! Твои бы слова да Богу в уши! – хан, обычно никогда не показывавший движений души, на этот раз не скрывал своей радости, воскликнул громко. От этих слов о внуках просветлел лицом, счастливо улыбнулся. – Понятно, что сыновья у Тулуя еще слишком маленькие. Но, говорят же, данные видно еще в самом младенчестве, кого особо выделил твой опытный взгляд?