Юзеф Крашевский - Фаворитки короля Августа II

Несмотря на это, она обходилась дорого королю. Хотя он ею увлекался меньше, чем другими, он издерживал на ее содержание больше, чем на остальных, и она под конец оказалась богаче всех. Нет никакого сомнения, что у нее лично не хватало корыстолюбия для собирания сокровищ. Этим делом занималась ее мать, жена великого маршала, хорошо знавшая изменчивый нрав короля польского. Она предвидела, что его клятвы не вечны, и потому старалась заблаговременно причалить свой кораблик к тихой пристани.

При этом она нисколько не стеснялась.

Когда дары ей казались недостаточными, она требовала; но поступала при этом с большой осторожностью и потому никогда не получала отказа. Август Сильный был добродушным королем, щедро раздававшим милости.

Заботливая мать была права. Увлечение не могло продолжаться долго. Король начал скоро тяготиться своей фавориткой, и Денгоф ему надоела быстрее других, Он искал иных удовольствий. При следующей поездке в Польшу он взял с собой графиню со всей ее свитой и оставил ее в ее отечестве. Пробыв в Варшаве недолго, он вернулся один в Дрезден.

Таким образом, кончилась блестящая карьера графини. Она, впрочем, недолго горевала о неверности легкомысленного поклонника: в 1719 г. она вступила во второй брак с графом Георгом Любомирским. Таким образом две фаворитки Августа Сильного породнились между собой: супруг графини был племянником знаменитой графини фон Тешенской.

После графини несколько дам пользовались расположением короля, но это были увлечения мимолетные.

Непосредственной преемницей графини была фон Дискау, с которой Август познакомился во время ярморочных увеселений в Лейпциге.

Она была знатного рода, дочь тайного советника Гейслера фон Дискау в Чеплине. Но это ничего не значило; самые знатные семьи, ожидая всевозможных выгод от королевской щедрости, гордились, когда одна из их дочерей удостаивалась милостивого внимания государя.

Один из современников пишет по этому поводу язвительно: «Саксонские дамы не оказывают чести королю, соглашаясь быть его фаворитками. Их уровень духовного развития слишком мелок; они не пробуждают чувства чести, но увлекают к излишествам. При Дворе существует особый класс людей, не способных существовать на собственные средства и жертвующих своими женами для приобретения королевских милостей».

Дамы того времени вообще легко поддавались увлечениям. Быть может, властитель служил примером, которому старалась следовать вся страна.

Саксонский Двор, по словам одного путешественника, был самым великолепным во всем свете. Саксонские женщины имеют нечто особенно чарующее и привлекательное, и это, главным образом, можно сказать про женщин родом из Мейссена. Среди них есть владеющие даром слова, и их мягкий голос придает особую прелесть довольно грубой немецкой речи. Саксонские женщины превосходят англичанок своим ростом и красотой. Они напоминают француженок своей непринужденностью, итальянок — своей страстностью и превосходят всех своей нежностью и изяществом. По виду они отличаются необычайной скромностью и невинностью; но они опускают глаза лишь для того, чтобы затем своим проницательным взором натворить тем больше бед.

Эрдмута София фон Дискау принадлежала к числу таких обаятельных женщин. «С походкой и наружностью королевы, она отличалась прекрасным сложением и необыкновенной белизной лица; у нее были большие голубые глаза с томным взглядом, выражение которых говорило о любви. Волосы светло-русые, плечи — ослепительной белизны и очертания рук — верх совершенства».

Король был очарован ее наружностью. Но эта очаровательница имела и отрицательные стороны. Она не блистала духовными преимуществами, и ее способности оставляли многого желать. Вступив с ней в разговор на каком-то маскараде, король был озадачен, заметив мало остроумия и находчивости под ее прекрасной внешностью.

Однако, он ею пленился, и это очарование возрастало с каждой встречей. При первом удобном случае он ей намекнул о своем намерении, но девица молчала, скромно опустив взор. Король не знал, как приняться за дело, и решил выждать. Но не добившись своей цели, он наконец воспользовался средством, нередко удававшимся: он обратился к матери красавицы и просил быть его посредницей.

Это имело успех.

Мать, поблагодарив короля за великую честь, взяла дело в свои руки. Она обещала повлиять на дочь и приняла все меры, чтобы упрочить ее счастье. Но давая обещания королю, она не забывала о самом важном. Соглашаясь вручить королю свою дочь, она потребовала соответствующего приданого, которое ей тотчас было выдано во время лейпцигской ярмарки.

Молодая девица была покорным орудием в руках матери, являясь жертвенным агнцем. Она давала свое согласие на все, дозволяя распоряжаться собою, как угодно.

Так наступил великий день.

Покорную красавицу разукрасили для этого торжественного случая как настоящую невесту. На ней было платье из серебряной парчи, украшенное цветами. Король, увидев ее в этом наряде, пришел в восторг и отпраздновал радостное событие…

Но его страсть скоро охладела, увлечение рассеялось. Женщина вроде Дискау не могла понравиться Августу Сильному. Ей недоставало живости и темперамента; она не отличалась той пылкостью, нежностью и влюбчивостью, которые король ценил в своих фаворитках. Он ее сравнил с комом снега, который «в руках тает и не согревает».

Но она примирилась со своей судьбой.

Двадцати трех лет она вышла замуж за гофмаршала фон Лоса, произведенного затем в шталмейстеры. Позднее он был назначен посланником в Париж и получил звание графа.

За Софией Дискау следовала девица фон Остергаузен, не уступавшая красотой своей предшественнице. Она была скромна, услужлива, великодушна, занималась благотворительностью, любила повеселиться и ценила светские удовольствия.

Не имея родных, она жила самостоятельно, устроив свою жизнь по собственному желанию; имея большое состояние, она им распоряжалась, как хотела.

Король увидел ее в первый раз в обществе своей жены и сразу ею увлекся. Узнав от своей подруги, что понравилась королю, она была вне себя от радости и не могла ничего сказать от волнения.

Первое время король тайно посещал свою новую фаворитку, желая щадить ее репутацию, но Остергаузен не могла скрыть своего восторга, и вскоре весь Двор узнал, кто занял место Дискау.

Новая фаворитка не злоупотребляла расположением короля и его щедростью.

Не отказываясь от подарков, она сама не предъявляла никаких требований. Довольная оказанной честью, она гордилась любовью короля.

Ее счастье было нарушено важным событием, которое на время поглотило внимание Августа: в 1719 г. было назначено бракосочетание наследного принца Фридриха Августа с дочерью австрийского императора, принцессой Марией Иозефой. Свадьбу праздновали с небывалой пышностью. Августу Сильному удалось при этом показать себя и весь свой Двор во всем блеске.