Уильям Эйнсворт - Джон Лоу. Игрок в тени короны

— А где же безопаснее?

— Мы это обсудим. Большинство обнаруженных тайных кладов были закопаны в подвалах или садах, и сыщики прямо отправляются к этим местам. Можно снять настил с пола в главной гостиной или отодвинуть обшивку от стен так, чтобы можно было спрятать сундук и мешки с деньгами.

— По-моему, сундук и мешки в полной безопасности там, где они находятся теперь, под главным камнем.

— Ш-ш... ш-ш... Не упоминай в точности места! — воскликнул Лаборд, беспокойно озираясь. — Нас могут подслушать. Нет, лучше унесу деньги из подвала сегодня ночью. Куда бы спрятать их?

— Ну, сударь, спрячем деньги вот в этом чулане. Завтра мы найдём какое-нибудь место, где бы их можно было скрыть получше.

— Превосходная мысль! — воскликнул Лаборд, вскакивая на ноги. — Пойдём со мной в подвал! — прибавил он, быстро схватил подсвечник и, шатаясь, вышел из комнаты в сопровождении старого слуги.

Когда они удалились, Рауль вышел из чулана.

— Я сделал превосходное открытие! — воскликнул он. — Я всегда подозревал, что у моего отца есть клад, но никогда не воображал, что эта сумма доходит до ста тысяч ливров. Немедленно донесу на него. Однако я собираюсь совершить проклятый поступок, худший, чем ограбление. Пш-ш! Деньги бесполезны для жалких старых скряг, а для меня они кое-что значили бы. А что, если бы я скрылся в доме и унёс сундук или один из мешков? Нет! Ведь, если меня схватят, то могут сослать в каторжные работы. Нет! Лучше всего сделать донос от вымышленного имени. Прочь всякие глупые сомнения! Чёрт побери! Ах, они снова здесь. Нет, это — Коломба.

При этих словах сестра вошла в комнату.

— Я пришла взглянуть на тебя, Рауль, без опасения! — воскликнула она. — Отец и старый Дельмас ушли вниз в подвал. Я хочу, перед тем как ты уйдёшь, сказать тебе одно слово.

— Только не задерживай меня теперь, моя милая. Меня могут застать.

— Я собиралась только сказать тебе, что если дашь мне торжественное обещание вернуть мой бриллиантовый крест, я тебе дам его.

— Нет, нет! Я не возьму. Я чувствую, что было несправедливо с моей стороны просить его. Я найду какие-нибудь другие средства достать деньги.

— Без сомнения, честные средства. Так ведь, Рауль? — спросила Коломба, останавливая его.

— Без сомнения, честные средства — торопливо возразил он. — Скажу тебе, Коломба: если будет успех, на что я надеюсь, ты получишь тысячу ливров.

— Но как ты достанешь? Что за новая мысль пришла тебе в голову?

— Мне попался новый план, пока я сидел взаперти в том чулане. Не мешай мне! Я должен немедленно привести его в исполнение.

— Надеюсь, это план, который я могу одобрить, но я очень боюсь совсем другого. Доброй ночи, Рауль! Ты найдёшь Лизетту на лестнице.

Коломба дождалась возвращения Лизетты, и, радуясь, что Рауль ушёл, удалилась к себе в комнату. Но, не чувствуя склонности ко сну она, вместо того чтобы лечь в постель, села читать. За этим занятием она провела почти два часа, затем разбудила Лизетту, спавшую в кресле с другой стороны стола.

— Ах, мадемуазель! — воскликнула горничная, как только открыла глаза. — Как жестоко будить меня именно в такую минуту! Мне снилось, будто я гуляю с Валентином в Версальском саду.

— Но уже за полночь, мне пора спать. Сегодня, кажется, все ложатся поздно — отец ещё не ушёл к себе.

— В этом ничего нет странного, мадемуазель: господин спит не очень хорошо и часто поздно засиживается с Дельмасом. Божья Матерь! Что это такое? — воскликнула она, когда послышался сильный удар в ворота. — Кто мог бы прийти сюда ночью в такое время? Боже спаси нас! Вот опять! — прибавила она, когда ещё более сильный удар пронёсся по дому.

— Я спущусь по лестнице, — сказала Коломба. — Пойдёмте со мной, Лизетта!

Лишь только они достигли нижнего этажа, раздались опять три громких удара в ворота. На дворе они нашли Лаборда и Дельмаса, на лицах которых читался ужас. Отец с дочерью обменялись только печальными взглядами и не успели сказать друг другу ни слова, как снова трижды раздался стук и послышался громкий, повелительный голос:

— Именем короля, отворите ворота!

— Это из Судебной Палаты! — воскликнул Лаборд в крайнем ужасе. — Я погиб.

— Сделайте выражение лица гневным, сударь, — сказал Дельмас своему барину. — Ваш вид возбуждает подозрение. Отворять ли ворота?

— Нет. Нет! Да. Да! — крикнул Лаборд. — Спроси сначала, зачем они пришли.

Старый Дельмас подошёл к воротам и, открывая решетчатую калиточку, рассмотрел стоявших за воротами. Вся группа состояла из полицейского чиновника и дюжины гвардейских солдат, из которых двое были с факелами.

— Что вам нужно? — спросил Дельмас дрожащим голосом.

— Чтоб вы немедленно впустили нас! — был ответ. — Почему вы задерживаете нас так долго? Разве вы не понимаете, что я полицейский чиновник? Отворяйте же ворота или берегите вашу жизнь!

Испугавшись такой угрозы, Дельмас стал отворять ворота, а Лаборд в это время удалился со своей дочерью в одну из комнат нижнего этажа, где, полумёртвый от страха, ожидал появления чиновников судилища. Через несколько минут к ним вошёл полицейский чиновник в сопровождении двух гвардейцев с обнажёнными саблями.

— Какова причина этого ночного посещения, сударь? — спросил Лаборд, призывая к себе всё своё мужество, хотя прерывающийся голос и дрожащие губы выдавали его тревогу.

— Вам легко догадаться, господин Лаборд — отвечал чиновник, высокий, суровый на вид человек, с грубым голосом. — Мне дано поручение арестовать вас и представить в Судебную Палату.

— В каком преступлении меня обвиняют? — спросил Лаборд, понемногу возвращая к себе самообладание.

— Вы обвиняетесь в укрывательстве большой суммы денег не менее ста тысяч ливров, спрятанных в вашем доме. Вы понимаете, милостивый государь, что сведения, имеющиеся у меня, точны.

Лаборд пошатнулся, словно кто нанёс ему тяжёлый удар, и со стоном упал на стул. Заботливо следя за своим отцом, Коломба сказала чиновнику:

— Не истолкуйте в дурную сторону поведения моего отца, сударь. Его нервы сильно расшатаны прошлым: малейший пустяк возбуждает его. Какой-то враг донёс на него, но обвинение совершенно неосновательно: ему нечего прятать. Обыщите дом от верха до низа, и вы найдёте его лишённым всех драгоценностей и обстановки.

— Это соответствует имеющимся у нас сведениям, сударыня. Мы знаем, что ваш отец притворяется бедным, чтобы избегнуть пеней и наказаний, назначенных указом, но эта хитрость не поможет ему. Послушайте меня, господин Лаборд, желаете вы выдать эти деньги или мы должны искать их?

— Если вы сомневаетесь в том, что говорить моя дочь, можете обыскать дом, сударь. Но если эти поиски будут безуспешны, надеюсь, я буду освобождён.