Владимир Стрельцов - Выживая — выживай!

— Моя блистательная герцогиня, дитя мое, я спешу поделиться с вами одной мыслью, навеянной мне моими детьми. Вы знаете, как я ценю вашу мудрость, которая уже неоднократно помогала нашему дому, и потому мне интересно было бы знать ваше мнение. Сегодня я направила гонца к королю Беренгарию.

И Берта коротко изложила суть письма к королю.

— Это предложение по мудрости и изяществу достойное ваших великих предков, — льстиво сказала Мароция и поклонилась графине.

— В случае надлежащего ответа, мне необходимо будет направить моего апокрисиария в Верону, — сказала Берта. Мароция подняла голову, и графиня заметила, с каким вниманием она слушает ее. Графиня в душе усмехнулась и продолжила.

— Сделать выбор было совсем не просто. Многие годы мою семью и семью короля разделяла вражда, доходившая порой до войн. И я решила, что наилучшей кандидатурой для обсуждения брачного союза будет …. граф Адальберт Иврейский.

По лицу Мароции скользнула тень разочарования.

— Почему он, графиня?

— Он был женат на единственной дочери Беренгария, Гизеле.

— Да, но она умерла, а после того как он женился на вашей прелестной Ирменгарде, он отложился от Беренгария и помогал бургундцам в войне против него. Такое не забывается.

— Тоскана тоже воевала против Беренгария. Все забывается, моя милая, блестящие перспективы своим светом легко ослепляют глаза и заслоняют собой темное прошлое. Не скрою, я рассматривала и вас в качестве своего представителя.

— И что же вам помешало? — в голосе Мароции легко читалась досада.

— Опасения, что королю Беренгарию ничто не воспрепятствует выдать вас своему давнему приятелю и вашему мужу, Альбериху. Мы с Гвидо очень ценим наш союз с вами, мой сын весьма трепетно относится к вам и эта мысль предопределила наш выбор.

— Я благодарю вас, графиня, за всю заботу, проявленную ко мне, — сказала Мароция, и на этом ее разговор с Бертой закончился.

Весь обратный путь к своей спальне у Мароции занял весьма долгое время. Она медленно шла, целиком погруженная в свои мысли. Надо сказать, что Гуго, при всей своей ревнивой неприязни и соперничестве с Мароцией, на сей раз попал в точку, разгадав все ее замыслы. Мароция действительно видела себя рядом с Беренгарием и считала, что этот вероятный союз поможет ей не только добиться честолюбивых устремлений, которые, конечно же, превалировали, но и восстановить свои отношения с матерью. В мечтах своих она уже возносила себя на трон, и папа Тоссиньяно услужливо и смиренно возлагал на ее чело императорскую корону! Теперь же все намного усложнялось, графиня Тосканская жадно ухватилась за ее же собственную идею и теперь необходимо было прежде всего помешать Берте, но как?

Ее мысли прервал шорох и чье-то торопливое перешептыванье. Она поднималась по винтовой лестнице к себе, и этот легкий шум доносился пролетом выше. Это не могла быть ее охрана, еще до визита Мароции к Берте она отправила своих людей с хозяйственными целями в Лукку. Это не могли быть палатины Гвидо, с началом их романтических отношений молодые люди избавились от охраны в сенях своих покоев из-за стыдливости висконта. Все честолюбивые мысли герцогини на время исчезли, уступив место заботам о собственной безопасности. Мароция достала свой кинжал и задула свечу, осторожно прислушиваясь. Легкий шорох продолжался и Мароция, поразмыслив, решила, что потенциальный убийца навряд ли стал бы вести себя так неосторожно. Как только ее зрение привыкло к темноте, она решилась продолжить путь.

Подкрадывающейся кошкой она преодолела еще один пролет лестницы и остановилась, расслабленно выпрямившись, на ее лице вспыхнула саркастическая улыбка. На небольшой площадке граф Гуго со спущенными штанами предавался страсти, прижав к холодной стене графиню Ирменгарду. Вот в чем, оказывается, заключался секрет такой безоговорочной поддержки дочери Берты в отношении ее сводного брата в ущерб интересам брата родного!

— Мне весьма льстит, что для этого вы выбрали место возле моих покоев, — произнесла Мароция. Ирменгарда вскрикнула и попробовала опустить свои ноги на землю, но Гуго, немного вдрогнув при первых словах Мароции, затем быстро совладал с собой и, как ни в чем не бывало, продолжил.

— Ваши спальни находятся рядом с покоями вашей матери. Понимаю, что здесь лучше. Ваша забота о спокойствии графини очень трогательна, — продолжала Мароция, приблизившись к ним вплотную.

— Чего тебе надо? Убирайся прочь! — задыхающимся голосом прошипела Ирменгарда.

— Может, ты хочешь присоединиться? — ухмыльнулся Гуго, повернув к ней раскрасневшееся лицо.

— Благодарю покорно, но я хочу тебе дать совет. Если ее водрузить вот сюда, — она указала на выступ в стене рядом с влюбленными, — то тебе станет несравненно легче, а ей приятнее. А то, глядишь, еще разочаруешь ее.

— Не вздумай сказать об этом нашей матери! — продолжала шипеть Ирменгарда.

— Вашей матери? Это неинтересно и не имеет практической выгоды. Вот если бы здесь был ваш муж Адальберт!

— Гадина, шлюха! — крикнула Ирменгарда.

— Весьма забавно слышать это от той, чье лоно еще не просохло после инцеста, — усмехнулась Мароция.

Гуго от этих слов затрясся и из его груди вырвался смех. Обиженная Ирменгарда после этого резко отстранилась от него и устремилась вниз по лестнице, на ходу поправляя потревоженное платье. Смех Гуго нарастающей лавиной летел ей вдогонку.

Что касается Мароции, то она не замедлила последовать примеру Ирменгарды, только кинувшись по лестнице вверх, к себе. Ей вовсе не улыбалась перспектива остаться с Гуго наедине при столь пикантных обстоятельствах. Она не ошиблась, спустя мгновение она услышала, как бургундец гепардом рванул вслед за ней.

На площадку перед своей спальней и спальней Гвидо они выбежали почти одновременно. Гуго схватил ее за руку.

— Что же ты не зовешь на помощь моего братца?

— А что же ты остановился, смелый граф? Или твоя страсть уступила страху перед Гвидо? — в тон ему ответила Мароция.

Дверь спальни висконта распахнулась. Гвидо вышел к ним, угрюмо окидывая взором их обоих.

— Что здесь происходит?

— Ничего предосудительного, мой спаситель. Мессер Гуго, ваш брат, любезно согласился проводить меня до моей комнаты. Уже ночь, темно, а каждый закоулок вашего замка порой открывает совершенно невероятные картины. Никогда не угадаешь, что может ждать тебя за следующим поворотом. Спокойной ночи, мессер Гуго. Будьте уверены, я не забуду ваш сегодняшний поступок!

И с этими словами Мароция упорхнула в покои Гвидо. Дверь за ними закрылась. Гуго остался один.

— Клянусь всеми святыми, — покачивая головой и возбужденно облизывая пересохшие губы сказал граф Арльский, — однажды я все равно добьюсь тебя!