Мария Воронова - Здравствуй, сестра!

Судя по роялю и мягким креслам, эта комната служила Алексею Владимировичу не только столовой, но и гостиной. До прихода Элеоноры Ланской пил чай — на столе она увидела тонкую фарфоровую чашку и такой же сливочник.

Вскоре Алексей Владимирович вошел в комнату, он был уже одет. Подойдя к сидевшей в кресле Элеоноре, он вежливо склонил голову.

— Не желаете ли чаю, сударыня? Я прикажу подать…

— Нет-нет, — остановила его Элеонора. — Пожалуйста, не нужно.

— Тогда я готов выслушать вас. Что послужило причиной столь неожиданного визита? — Он взял руку Элеоноры и, церемонно подержав ее в своей, поднес к губам.

Мягко, но решительно она освободила руку.

— Я должна поговорить с вами, Алексей. — Она назвала его просто по имени, поскольку обращение по имени-отчеству еще больше подчеркнуло бы странность ситуации: княжна Львова крадучись наносит визит молодому мужчине. — Поговорить о… нашем будущем. — Произнеся эти слова, она заставила себя поднять взгляд на Ланского.

Тот заметно смутился.

— Правда ли то, что вы любите меня? — спросила она.

— Да, это правда, — тихо сказал он.

— Я тоже люблю вас, Алексей…

Упав перед ней на колени, он вновь взял ее руку, и на этот раз она не отняла ее.

— О, как я счастлив это слышать, — бормотал он, покрывая руку страстными поцелуями. — Элеонора, радость моя…

Потом Ланской попытался обнять ее, но Элеонора твердо помнила, зачем пришла сюда. Помнила она и о том, что до грехопадения ей остался всего один шаг.

Она решительно освободилась от настойчивых рук Ланского и поднялась с кресла.

— Алексей, прошу вас, избавьте меня от неопределенности! Не мучьте меня более! Я жду решения своей судьбы. — Выговорив эти слова, Элеонора похолодела от ужаса.

Ланской молчал. Эти минуты показались ей тягостно-бесконечными.

— Какого же решения вы ждете от меня? — наконец спросил он. — Вы, невеста графа Ростоцкого?

— Вы ошибаетесь, Алексей, я отказала графу.

— Отказали? Я не могу поверить в это… — растерянно проговорил он.

— Отчего же не можете? — счастливо улыбнулась Элеонора, объяснив растерянность Ланского его радостью. — Отчего же вы не можете поверить, если я говорю, что отказала? Знайте, Алексей: я готова связать свою жизнь только с вами, — торжественно сказала она.

— Но… — пробормотал он. — Элеонора…

— Я слушаю вас. — Она вновь улыбнулась, чтобы подбодрить его, чтобы помочь ему произнести те слова, которых она ждала так долго.

Но его растерянность только усилилась. Он молчал, не глядя на Элеонору. В душе девушки начала подниматься паника.

— Прошу вас, не молчите, — попросила Элеонора. — Я пришла к вам, чтобы узнать ваши намерения… Я пренебрегла правилами приличия…

— Если вы хотите узнать, готов ли я на вас жениться, — словно через силу проговорил Ланской, по-прежнему не глядя на нее, — то знайте: я не готов. Хотя именно этого я хотел бы больше всего на свете. Вы, Элеонора, должны понять меня…

— Но я не понимаю! — с отчаянием воскликнула она. — Вы же сами сказали, что любите!

— Да, я люблю вас. Но я не могу жениться. Я не могу взять на себя ответственность за вашу судьбу…

— Почему?

Элеонора из последних сил сдерживалась, чтобы не зарыдать в голос. Уже было понятно, что все ее надежды рухнули окончательно и надо немедленно покинуть квартиру Ланского… Но она должна была знать, за что наказана так жестоко.

— Мне горько признаваться в этом, Элеонора. Состояние моих родителей полностью расстроено. По сути, я нищий… У меня нет другого выхода, кроме как отправиться на фронт, где меня, быть может, убьют. Кем бы я был, если бы в таких обстоятельствах посмел предложить вам свою руку и сердце?

Ну как, как объяснить ему, что ее не пугают ни бедность, ни даже возможная разлука? Но если она не станет его женой, ее жизнь кончена. Кончена!..

— Я нисколько не боюсь бедности, Алексей. — Элеонора старалась, чтобы в ее голосе не звучали слезы, готовые вот-вот вырваться наружу. — Скоро я окончу курсы, поступлю на службу и начну зарабатывать достаточно денег, чтобы прокормиться самостоятельно. Вы отправляетесь на фронт? Но сейчас война, и многие мужчины оторваны от семей. Разве это мешает им продолжать любить своих жен, а женам — молиться об их счастливом возвращении?

— Ох, Элеонора! — Схватившись за голову, Ланской заходил по комнате. — Вы так юны, вы совсем не знаете жизни. Вы говорите о самостоятельности, но что вам известно о ней, вам, которую всегда опекали заботливые родственники? Я хотел бы взять на себя заботы о вас, но я не могу, Элеонора!

Собрав последние силы, она улыбнулась:

— Уверяю вас, что я не умру от голода, пока вы будете на фронте. У одной из наших операционных сестер муж служит уже полтора года. Она живет на то, что зарабатывает сама, и содержит ребенка. Так живут многие и многие.

— Вы княжна, Элеонора. — В голосе Ланского отчетливо прозвучало раздражение. — Зачем вам сравнивать себя с какой-то пролетаркой?

— Хорошо, — сказала она, немного помолчав. — Вы убедили меня, что сейчас нам нельзя пожениться. Тогда давайте объявим о нашей помолвке.

— О помолвке? Зачем?

— Вы спрашиваете — зачем? А зачем вы говорили, что любите меня?

— Я не отказываюсь от своих слов, — тихо сказал Ланской. — Но объявлять о помолвке, связывать себя обещаниями… Элеонора, никто не знает, когда кончится война и что меня ждет. А вас ждет светская жизнь, балы и поклонники. Сезон скоро начинается, и наверняка ваша тетушка намерена вас вывозить.

— Да помните ли вы, что я целыми днями занята в Клиническом институте? — засмеялась Элеонора. — О каких балах и поклонниках вы говорите?

— Я уверен, что все это будет: и балы, и поклонники, — грустно улыбнулся Ланской. — Но если вы сохраните память обо мне… если я останусь жив… Разве стану я мечтать о другой невесте?

Не в силах более сдерживать слезы, Элеонора подскочила к нему и обвила его шею руками. Но когда их губы встретились, она, помня данное себе обещание, отстранилась и выбежала из комнаты.

Через неделю Элеонора проводила Ланского. Он не разрешил ей прийти на вокзал, но вечер накануне отъезда они провели вдвоем в его квартире. Конечно, они целовались… Ах, если бы Алексей позволил ей больше участвовать в его жизни!.. Пусть им нельзя сейчас пожениться, хотя в душе Элеонора так и не смогла с этим смириться, пусть необходимо сохранять в тайне их отношения, но почему ей нельзя попрощаться с ним на вокзале? Однако Ланской был непреклонен.

А какая тоска скрутила ее после отъезда любимого! Раньше она и не подозревала, что можно так страдать, но теперь на собственном опыте постигла, что означает расхожее выражение «сердце разрывается от горя».