Илья Дроканов - Броня Балтики [litres]

Осенив полковника широким крестом, адмирал развернулся и пошел к столу, показывая, что аудиенция окончена. Стрельцов покинул начальственный кабинет и отправился к Непенину. Тот будто ждал и искренне обрадовался встрече с начальником разведки флота.

– Прошу, прошу, Илья Иванович! Располагайтесь, рассказывайте!

Полковник подробно рассказал о встрече с командующим.

Непенин, откинувшись в рабочем кресле, внимательно выслушал, а потом изложил свое мнение:

– Что же, Илья Иванович, дело замышлено важнющее! Давно пора немцам шею намылить. Я рад, что ответственная роль в подготовке операции отведена именно вам. И за Канина порадовался: он наконец получил ясный приказ, как действовать, и энергично начал его исполнять. Всем известно – Василий Александрович – образцовый исполнитель. Под командой Николая Оттовича Эссена храбро воевал и умело командовал, а сам, став командующим, инициативу в последующем утратил. Нет у него оперативного таланта, вот его беда. Теперь в совместной операции Балтийского флота и Северного фронта он вроде обрел уверенность, так как получил непосредственное начальство в лице генерала Алексеева. Будет стараться проявить себя, чтобы уж совсем со счетов-то не сбрасывали. Если удастся наладить хорошее взаимодействие с армейским командованием, то можем и вправду германцев отбросить от Риги, пока их флот своему ландштурму на помощь не придет. А установление взаимодействия – теперь ваша епархия. Желаю вам всяческих успехов! Командование разведотделением временно передайте Ренгартену. В помощь ему и Тихонову мы пришлем офицера. Я вообще намерен выступить с инициативой о расширении штатов разведчиков-балтийцев. Но об этом потом. А сейчас – в добрый путь!

В кабинете капитана 1-го ранга Черкасского Стрельцов внимательно изучил документы планирующейся операции, которыми его обложил Михаил Борисович. В директиве Ставки командующему Северным фронтом, в частности, было сказано: «Полезно принять меры к тому, чтобы заставить противника еще более растянуть свои силы. Для сего доступны способы демонстративные, в виде подготовки десанта на Домеснес и на Рижское побережье или, по соглашению с командующим Балтфлотом адмиралом Каниным, производство десанта морскими полками о-ва Эзель…

Ныне немцы почти не имеют войск на побережье. Угроза захвата и утверждения нашего на берегу заставит их выделить часть сил, вероятно, из состава же войск, вам противостоящих, и тем облегчит выполнение поставленной задачи».

Выписка из директивы пришла в штаб флота. На основании директивы Черкасский разработал план десантной операции, утвержденный командующим. В документе чувствовался наступательный порыв, флот помогал армии реабилитироваться после поражения, которое она потерпела в четырнадцатом году в Восточной Пруссии. Балтийцы учитывали неспособность германского флота на активные действия после сражения с англичанами, а также отсутствие у противника свободных резервов на сухопутном театре. Важно было успеть воспользоваться полученными преимуществами, создать ударную группировку за счет 1-й и 5-й армий, державших фронт южнее 12-й, и заставить немцев отойти от Двины. Операцию планировалось поддержать морским десантом.

Сухопутное командование предложило провести лишь демонстрацию десанта силами нескольких батальонов морской бригады с острова Эзель, но Канин и его штаб высказали намерение высадить более крупный десант в составе 24 батальонов пехоты и 13 эскадронов конницы при 54 орудиях: возможность высадки больших соединений с кораблей имелась. Флот ставил целью не демонстрацию, а мощный удар с моря и согласованное с фланговой 12-й армией наступление вглубь Курляндии.

План операции на карте с пояснительной запиской, в конверте из плотной бумаги, запечатанном пятью сургучными печатями, полковник Генерального Штаба Стрельцов вез с собой в служебном автомобиле под охраной двух офицеров штаба флота. Черный «паккард» разведывательного отделения ранним июньским утром выехал из Ревеля, а к вечеру уже был в пригородах Риги. Движение моряков часто прерывалось многочисленными постами охраны и военными патрулями, призванными бороться с вражескими лазутчиками и диверсантами. В конце концов машину окончательно застопорил на улицах города не в меру бдительный штабс-капитан с георгиевским крестом на френче и нервным тиком от ранения в голову. Его патрульные солдаты бесцеремонно перекрыли дорогу и не пропускали «паккард» в сторону штаба фронта. Один из патрульных – немолодой рябоватый ефрейтор – кивая в сторону машины, громко говорил сотоварищам:

– Гля-кось, точно шпиёны прикатили. Амундированы не по-нашему и сидят, разваливши, в своем ахтомобиле! Шлепнуть бы их, и делу конец!

Инцидент уладил специальный представитель командования – моложавый капитан Генерального Штаба, приехавший встретить гостей. Обменявшись со Стрельцовым приветствием, он велел разблокировать улицу и сам, стоя на подножке «паккарда», сопроводил командированных в центр Риги, где в красивом трехэтажном особняке на Александровском бульваре размещался генералитет Северного фронта и штаба 12-й армии, действовавшей на Приморском направлении.

Сопровождающий провел Илью Ивановича через подъезд с фасада и довел до канцелярии секретного делопроизводства, где пакет под расписку был помещен в недра несгораемого сейфа. Потом показал полковнику офицерскую гостиницу и зарезервированный для него номер. В неуютном, но чистеньком помещении висел настенный календарь, указывавший число – 19 июня 1916 года. «Завтра вашему превосходительству сорок три исполнится, не забыли-с?» – с ехидцей спросил сам себя Стрельцов.

Следующее утро выдалось напряженным, и день рождения сам собой забылся. В штаб Северного фронта из Могилева приехал начальник штаба Ставки верховного главнокомандующего генерал Алексеев. Он лично хотел услышать доклад штаба Балтийского флота по выполнению поставленной задачи высадки морского десанта в германском тылу. В просторном актовом зале с колоннами, на треть заполненном генералами и старшими офицерами, у карты докладывал полковник Стрельцов:

– Чрезвычайно важно подчеркнуть, что командующий флотом в начале операции предлагает захватить селение Кляйн-Ирбен и в дальнейшем, двигаясь в направлении мыса Люзерорт, уничтожить с тыла германские батареи.

Было тихо, собравшиеся внимательно слушали, о чем говорил офицер Генерального Штаба, как-то непривычно обмундированный по-флотски.

– По замыслу высадки для двух батальонов первого броска предусмотрены легкие баркасы с моторами. В базе высадки – селении Роен, которое лежит в пятидесяти шести милях от Риги и в семнадцати милях от мыса Доменес, планируется развернуть восемь пристаней разгрузки. Высадку будут поддерживать: линейный корабль «Слава», крейсер «Богатырь», минный заградитель «Амур», пять канонерских лодок, два миноносца первого дивизиона, четыре миноносца четвертого дивизиона, все шестнадцать миноносцев шестого дивизиона, десять миноносцев девятого дивизиона, четыре тральщика, пять подводных лодок. Авиация представлена авиатранспортом «Орлица» с одним авиационным отрядом на борту и тремя береговыми авиастанциями с двадцатью тремя летательными аппаратами.