Виктор Душнев - Потомок Святогора

— Незваный гость...

— Что?

— Что слышал.

— Давно плетей не кушал? — набычился Рвач.

— Но-но, ты тут не хозяйничай! — возмутился Ефим. — Не дома! А то ведь мы тоже не лыком шиты!

Рвач посмотрел на него, сердито засопел, но промолчал: перебранка сейчас ни к чему.

— Стойте здесь, — скомандовал Ефим. — Князь ещё не готов принять вас. — И снова скрылся за дверью. Вскоре крикнул: — Заходите!

Василий Шумахов, докладывая Святославу о том, что Олег Воргольский уехал из Сарая в Воргол, ошибся. В Воргол проследовала Олегова разведка, имитировавшая отъезд князя. Олег был крайне осторожен и не спешил возвращаться домой, пока там было неспокойно. И в Сарае он сидел в таком укромном месте, что сам Телебуга не знал, где в данный момент воргольский князь находится. Услышав о появлении Рвача, Олег из любопытства принял посланцев Ахмата, но встретил их сухо, с недоверием и даже враждебностью. Однако, заметив за спиной Рвача Самуила, сразу смягчился.

— Проходите, проходите, — засуетился Олег. — Эй, Ефим, зови прислугу. На стол, на стол накрывайте!

Вскоре стол хотя и небогато, но был накрыт. Начали трапезу.

— Засиделся ты тут, князь Воргольский, — первым завёл речь Рвач.

— Так вы там беснуетесь, а мне башку подставлять что под татарскую саблю, что под русский меч нет никакого резону, — хлебнув квасу, отрезал князь Олег.

— Ахмат ушёл к Ногаю, а беснуется там один твой родственничек Святослав Липецкий, будь он неладен, — заметил Рвач.

— И с кем же беснуется, — удивился Олег, — коль Ахмата нету?

— А с народом. Как разбойник по лесам шастает. Ему Ахмат уже и мировую предлагал, а до меня в дороге слух дошёл, что Святослав совсем рехнулся: послов баскака побил и грозился, что всех татар бить будет. Пускай, мол, только в Черлёном Яру появятся. Он уже за весь Черлёный Яр зарекается.

— Послов он бить привычен, — хихикнул Самуил. — Ты завтра сходи к хану, расскажи ещё раз про Святослава. Попросись назад в княжество: мол, устраивать землю надо после погрома, — глядя исподлобья, наставлял Олега Самуил. — Но Святослава бойся.

— Да он и впрямь с ума спятил! — ударил по столу обглоданной костью князь Олег. — Поеду, может, вразумлю бесноватого братца.

— Вот-вот, вразуми, — поддержал Рвач. — Только и здесь, около твоей околицы, его люди вьюнами вьются.

— Ефим! — крикнул Олег.

— Я, Олег Ростиславич!— ворвался в трапезную стремянный.

— Глянь-ка, кто там у нашего забора окромя татар шляется. — Когда стремянный ушёл, Олег совсем распалился: — Ну, я ему покажу, этому князьку! Народ надо успокоить, по-новому жизнь устраивать, а он вражду продолжает!

— Так езжай, князь, езжай, — снова тихо и вкрадчиво заговорил Самуил. — Устраивай княжество, устраивай. Да может, ещё и Липецкое заодно под своё крыло возьмёшь?

Олег пристально посмотрел на Самуила, потом на Рвача, доел кусок севрюжины, запил мёдом и выпалил:

— Разговор окончен! Завтра пойду к хану, буду проситься домой, а там поглядим. Только не знаю, примет меня хан или нет.

— Примет. Я всё устрою, — прогнусил Самуил.

— Ну хорошо. Утра вечера мудренее.

Гости разошлись, князь остался один.

«Чего же всё-таки они от меня хотят? — думал он. — Или и вправду сделать властителем всего Черлёного Яра, или тут что-то другое? Если первое, то война со Святославом неизбежна, а этого я не хочу, и своими силами мне навряд ли справиться с мятежником. Просить помощи у Телебуги? Так он уже раз отказал. Да и наводить на свой край татар не очень приятно... Но что же делать?.. Ладно, Ахмата в Черлёном Яру нету, значит, можно ехать спокойно, а там будь что будет, на месте всё решится...»

Размышления князя прервал вошедший Ефим.

— Ну, кто там за домом нашим наблюдает? — спросил Олег.

— Андрюха Кавырша, сподручник Васьки Шумахова.

— А, пускай, теперь он нам не опасен, — махнул рукой князь. — Да, Ефим, готовься ехать в Воргол.

— В Воргол? Вот здорово! — чуть не подпрыгнул от радости стремянный. — По дому я дюже соскучился.

— Мало радости, Ефимушка, мало радости, — остудил пыл слуги Олег. — Неспокойно там, да и как-то нас встретят? Ведь бросили мы их на произвол судьбы во время беды-несчастья. А князь Святослав теперь — герой. Он воевал: своих, да и наших, я слышал, людей от татарского нашествия защищал. Не защитил, но всё-таки сражался. А мы с тобой где были? Ладно, иди, Ефимушка, иди отдохни, а завтра или послезавтра — в дорогу. Хорошо, что русский народ забывчив и великодушен. Всегда он господ своих прощает, будем надеяться, что и на этот раз простит нас, грешных.

С ханом у князя особого разговора не вышло. Телебуга только как бы невзначай бросил, чтобы Олег утихомирил своего родича и чтобы Святослав явился в Сарай за ярлыком на княжение. При этом рядом с ханом сидел Самуил и хихикал в ладошку, поблескивая маленькими злыми глазами.

От Воргола осталось только возвышенное место и пепелище. Люди постепенно возвращались, с опаской поглядывая по сторонам. На первый случай рыли землянки для жилья. Вскоре прибыл из Орды и князь. Узнав про это, воргольцы смелее стали выползать из лесов, строить заново стены, терем для князя, рубить избы для себя. Однако жить было тяжко. Помимо того что враг уничтожил посевы, кругом стоял смрад от незахороненных трупов людей и животных.

Князь собрал уцелевших ближних бояр и приказал:

— Надо по христианскому обычаю похоронить все останки.

— Да ещё, княже, съездить и казнённых бояр наших перевезти с Донщины на воргольский погост, — предложил Севастьян Хитрых.

— Согласен, — кивнул князь.

Пока Олег восстанавливал княжество после погрома и хоронил погибших, у Святослава Липецкого при Боровице произошло сражение.

Татарин, которого князь отпустил к Ахмату, был из отряда Абдуллы. Мстительный Абдулла вызнал у недавнего посла дорогу на Боровицу и, не посоветовавшись с братом, надумал напасть на Святослава. Но когда бывший туровский господин решился на поход, липчане уже были готовы к встрече непрошеных гостей. Находившийся в дозоре Демьян Шумахов с шестью всадниками, заметив движение отряда Абдуллы, тут же отправил гонца к Святославу.

— Татары в Боровице, — доложил князю гонец Володей.

— Та-а-ак, басурмане клюнули на наживку, — довольно потёр руки Святослав. — Дружина! По коням!..

Удар липецких удальцов в затылок татарам был молниеносным. Степняки не могли развернуться — им мешали завалы. А впереди был ещё заслон из поваленных деревьев и вырытые ямы, куда кони падали вместе со всадниками.

— Бей их! — кричал князь.

— Смерть поганым! — вторил ему Дорофей.

Сеча была ужасной. И это был даже не бой, а избиение попавших в засаду врагов.