Мик Зандис - Ливонская ловушка [litres]

– Не знал, что ты так ловко орудуешь молотком.

Отставив черпак, Гогенфайер повернулся к Клаусу и, признав нового приятеля, расцвел широкой улыбкой. – А, это ты. В молодости я был подмастерьем на гамбургской верфи. Так бы и махал молотком до сих пор, если бы у мастера не было дочери на выданье. – Он подмигнул Клаусу и по-приятельски хлопнул его по плечу. – Пришел полюбоваться на моего красавца?

– На…

– Вот он, во всей красе!

Гогенфауер повернулся в сторону озера, и Клаус, проследив его взгляд, восхищенно охнул. Сильно закругленный корпус когги размером и оснасткой заметно отличался от других купеческих кораблей, стоящих на якорях в Рижском озере. Руль его не спускался, как обычно, с правой стороны борта, а, подобно двери на петлях, был подвешен к выпрямленному ахтерштевню. В носовой части высокий штевень заканчивался выступающим вперед подобием копья, от которого к вершине мачты тянулся канат – носовой штаг. Но самым удивительным в облике корабля были заметно возвышающиеся над носовой и кормовой частями надстройки, напоминающие деревянный помост на городском празднике.

– Зачем ему такие площадки? Чтобы прятаться от дождя? – спросил Клаус, и Гогенфауер довольно потер руки.

– Вот! Все спрашивают. Хотя твоя версия имеет смысл. Моряки были бы рады. Но нет! Я подглядел такое на венецианском корабле. Задняя площадка называется квартердек, под ней сделаны помещения для пассажиров и команды. Настоящие комнаты! А сами площадки нужны для борьбы с пиратами. Сверху всегда видней. И стрелять проще. Или бить сверху вниз копьями – вот так тебе, так! – подняв руку, Гоненфауер с ожесточением изобразил, как защитники корабля будут сверху вниз лупить своих злейших врагов. Чтобы не попасть в их число, Клаус отступил на шаг.

– А копье впереди, чтобы протыкать пиратов насквозь?

– Ну не исключено. Смотри-ка, идеи из тебя прямо сыпятся. Вообще-то это только колышек, на который крепится канат для поддержки мачты спереди, чтобы дать больше пространства для паруса. И еще новый руль! О, там еще много нового. Вон стоит лодка. Мы можем перебраться на корабль, и я покажу тебе…

– Может быть, в другой раз.

– Ну вот, – разочарованно протянул Гогенфайер. – Так и знал, что ты пришел за чем-то другим. Только денег дать не могу, мне еще за корабль рассчитаться надо.

– Я пришел не просить, – успокоил приятеля Клаус. – Денег у меня хватает. Через три дня мой поединок.

– Помню, помню, дружище, и обязательно приду посмотреть, как ты разделаешься с этими негодяями.

– И ты уверен в моей победе?

– Конечно! Готов побиться об заклад. Вернеры крепкие драчуны, но и ты не слаб. А еще этот славный рыцарь Иоганн. Будь я помоложе, я бы и сам вышел на поединок. Это очень благородно с его стороны.

– И сколько?

– Ты о чем?

– Ты сказал, что готов побиться об заклад, – напомнил Клаус. – И сколько ты готов поставить на мою победу?

– Да хоть… целый солид! Или два. Я даже удивился, когда магистр дал согласие на такое. Все-таки рыцарь…

– Но он выставил одно условие.

– Вот как?

– Он сказал, что мы должны уравнять силы.

– Уравнять… Что это значит? Говори, не томи меня.

– Значит, что рыцарь будет драться без дубинки. Только со щитом. Иоганн сам предложил такое.

– С Вернерами без дубинки? Ну знаешь…

– И ты еще готов рискнуть двумя солидами?

– А ты ловкач! – восхитился Гогенфауер. – Ловишь меня на слове. Только я теперь не так уверен, что поставил бы на тебя. И, как человек честный, скажу – определенно нет.

– Я хочу заработать на поединке.

– Конечно, если ты побеждаешь, все состояние Магнуса остается тебе. Что ж, Бог в помощь. А сейчас извини, у меня еще столько дел.

– Я не об этом. Можно заработать на самом поединке. Хорошо заработать. Чтобы хватило и мне, и тебе. Если об заклад будут биться не только ты, а еще и все, кому есть что поставить на победу. Но, если тебе некогда…

– Ну что ты, что ты, о чем тут говорить! Для друга у меня всегда найдется время. А теперь давай подробней.

– Стой! Кто идет? – Анде, жених Ванги, в полудреме сидящий у входа в шатер, вскочил на ноги и выставил перед собой копье.

– Свои! Не видишь, что ли. Я принес косулю.

– А, это ты, Зак, – признал Анде. – Здорово! Тебе всегда везло на охоте. Но я думал, ты…

– Она подошла прямо к лагерю. Тушу надо разделать, пока не застыла. Поможешь?

– Конечно! – облизываясь от предвкушения полагающегося охотнику и его помощнику при разделке туши первого стакана крови, Анде перехватил косулю, подтащил ее к молодой березке и, сняв с туники пояс, взялся перевязывать ей задние ноги, чтобы подвесить добычу на ветках головой вниз.

– Как мой отец, спит?

– Уже нет!

Уго, недовольно хмурясь, выбрался из шатра. Спал он, а больше ворочался в раздумьях, не раздеваясь, и долго собираться ему не пришлось. Появление сына его удивило, но вида он не подал. Мудрый человек не должен спешить с выражением эмоций. Зак не мог покинуть свой пост просто так. Даже если бы ему и вправду удалось поразить копьем беспечную, подошедшую к охотнику на расстояние удара косулю.

– У нас будет свежее мясо! – Анде, не скрывая радости, перекинул свободный конец пояса через ветку и потянул.

– Вижу. Это хорошая новость. Продолжай.

Уго ободряюще кивнул и повернулся к сыну. Даже в темноте можно было разобрать, что Зак выделывает перепачканным до неузнаваемости лицом отчаянные гримасы, открывая и закрывая рот в немом крике, а указательный и средний пальцы его правой руки быстро перемещаются вперед-назад, как ноги бегущего человека.

– Мать охоты была милостива к тебе. Косуля была одна?

– Да! То есть нет. Там была и вторая, но я не мог…

– Это понятно. Еще никому не удавалось убить двух косуль одним ударом копья. Покажешь, где это произошло?

– Я? Да, конечно.

– Я разбужу кого-нибудь, – с плохо скрытым разочарованием вызвался Анде. – Нельзя же оставлять мясо без присмотра. Сюда могут пробраться волки.

– А ты и не оставляй. Мне хватит Зака.

– Но ваидцы тоже были вдвоем, когда…

– Не беспокойся. Мы не пойдем в лес. Ведь это недалеко, Зак?

– Нет. Совсем рядом. У реки.

– Вот видишь. Надеюсь, к нашему возвращению ты успеешь освежевать тушу!

Не задерживаясь более, отец и сын осторожной походкой, чтобы не потревожить сон остальных воинов, часть из которых ночевала на разложенных прямо на траве походных тюфяках, выбрались из лагеря и пошли по направлению к реке. И только отойдя от лагеря на достаточное расстояние, Уго остановился и посмотрел на сына.

– Рассказывай.

– Иво пришел.

– Я понял.

– Это он убил косулю.

– Я так и подумал.

– Но если бы она оказалась рядом со мной…