Юрий Торубаров - Охота за Чашей Грааля [litres]

– Преподобный Сергий, раз тот так ся видеть, посылаю полки московские. Игумен одобрил решение князя, и Дмитрий послал московские полки. Когда объединенные силы приближались к Нижнему, Борис испугался, вышел навстречу с поклоном и покорением. Дмитрий взял себе Нижний, а ему отдал Городец.

Так начинал править великий московский князь Дмитрий Иоаннович. Узнав о таком исходе, все северные князья увидели в молодом князе правителя. Это было уже кое-что. А правителю не было еще и пятнадцати лет. Но не до всех это, видать, доходило. Некоторые бесились от того, что такой молодой, а уж ими правит.

Как владыка тверской не отговаривал своего князя Василия Михайловича не начинать войны с Микулинским, племянником Михаила Александровича, нет, не послушался и двинулся на него полками. Тот только узнал об этом, на коня и к Дмитрию Иоанновичу, так, мол, и так, выручай. Снарядил тот свое посольство во главе с князем Пожарским.

Встреча прошла в палатке тверского князя. Пожарский объяснил ему:

– Великий князь не хочет проливать ни чьей крови и просил тя вернуться к себе. Если ты не послушаешь, окажешься меж двух огней. С одной стороны будет князь Микулинский, а с другой – полки московского князя. Да он еще прикажет пожечь и Тверь. Выбирай, князь.

Тот подумал и выбрал: развернул свои полки назад.

Не успел Дмитрий Иоаннович погасить этот пожар, как возник через пару лет новый. Тверской князь Семен Константинович, умирая, завещал Дорогобужский удел не Василию Михайловичу тверскому, его дяде, и не родному брату Еремею, а своему двоюродному брату Михаилу Александровичу. Дело закрутилось.

А тут новая беда. Мамай все же узнал, чьи это были ладьи и зачем они побывали в Орде. Он рассказал хану Абдуле. Этот жирный кабан пришел в ярость и потребовал, чтобы Мамай собрал войско и проучил этого «мальчишку». Но умный темник рассудил иначе. Если он уйдет с войсками на Московию, чего ждет Мюрид, он несомненно нападет на Абдулу. Высказав это хану, тот долго думал, а потом спросил:

– Че ты предлагашь?

– Я… думаю, что и мы дадим ярлык на великое княжение Дмитрию.

– Че это даст? – спросил хан.

А то! Он у нас примет ярлык. А мы сделаем так, чтоб Мюрид об этом узнал. Вот он, оскорбленный, и пусть нападет на Московию.

Хан обрадованно закивал. Мамай тотчас снарядил посольство в Москву. Оно нашло великого московского князя во Владимире. Он делал объезд подвластных ему земель. Дмитрий с честью принял этого посла, одарил его щедро дарами.

После возвращения посла Мамай постарался, чтобы об этом узнал Мюрид. Тот, узнав, взбесился и решил отомстить Дмитрию Иоанновичу. Но мчаться туда с войсками побоялся. По той же причине, что и Мамай. И он, подражая этому темнику, с князем Иваном Белозерским послал ярлык на великое княжение Дмитрию суздальскому. Тот, забыв о помощи Московии, отблагодарил тем, что принял этот ярлык и приехал во Владимир. Дмитрий Иоаннович, узнав об этом, тотчас с полками, а в них насчитывалось двадцать тысяч постоянного войска, явился под стены Владимира. Князю пришлось бежать в Суздаль. Но и там тот не спасся от московского князя, осадившего город. И тому пришлось со склоненной головой просить пощады, давая клятву быть под его волей.

Чтобы окончательно помириться со своим тезкой, Дмитрий суздальский приглашает его к себе на обед. Там московский князь увидел младшую дочь Дмитрия Константиновича Евдокию. Они взглянули друг на друга, и их чистые, нетронутые страстью сердца воспылали нежными чувствами. Евдокия относилась к тому типу русских женщин, которые помимо притягивающей женственности, обладают приятным, если не сказать, красивым лицом: большие серо-голубые глаза под бровями дугой, почти прямым, слегка вздернутым носиком, алыми, четко очерченными губами. От нее веяло добротой, заботливостью. И главное – преданной верой.

Хорош был и он. Темные, вьющиеся волосы, прямой нос, мужественное выражение лица. Из-под его широкого чела смотрели внимательные, добрые и ласковые глаза.

Вскоре, когда в Москве бояре, во главе с Александрой, поставили вопрос перед князем о его женитьбе, причем предлагая в жены одну из дочерей Олгерда, а для этого тайно провели с ним переговоры, и тот с радостью дал согласие, молодой князь послушался не умных советов, а прислушался к зову своего сердца и назвал для себя невесту: младшую дочь Дмитрия Константиновича. Теперь еще и князя Новгорода Нижнего. Что ж, выбор князя был одобрен. Этот союз шел на укрепление роли Московии. Новгород Нижний рос на глазах, вызывая у многих зависть.

Будущий тесть, чтобы как-то компенсировать те унижения, которые ему пришлось терпеть за свое великое княжение, назвал Коломну городом, где предложил сыграть свадьбу. В Москве подумали и согласились. Была ничья. Но одна беда чуть было не расстроила свадьбу. В этом году лето было засушливым. Все, кто мог, оставили города, селясь на природе поближе к воде и лесу. За город со всем семейством уехал и великий князь. К нему из Серпухова приехал тоже с семьей его двоюродный брат Владимир Андреевич. У них была тесная дружба.

Молодой князь еще не расстался с юностью и пригласил погостить своих друзей Василия Пожарского и Федора Кобылу-Кошку. В этот день они с утра по прохладной непуганой воде пошли побродить с бреднем, любимым занятием великого князя. Рыбалка удалась. Когда они, довольные, возвращались в княжеский дом, начал подниматься ветер. Обед с ухой намечалось провести на открытом воздухе. Там уже стояли столы, на них расставлялись кушанья. Но сила ветра росла с невероятной скоростью. Со стола поползла посуда. Пришлось перебираться домой.

В Москве, в церкви Всех Святых закончилась служба. Поднявшийся ветер заставил народ бегом разбегаться под свои крыши. Невдалеке от церкви строился дом для священника. В ящик был собран строительный мусор, и он от чего-то загорелся. Кто видел, что ударила молния, кто говорил потом, что искра вылетела из трубы соседнего дома, но… мусор вспыхнул, а ветер стал разносить огонь. Вмиг загорелись рядом стоящие дома. И… пошло. Выгорел кремль вместе с кремлевской стеной, посад и заречье.

Весть дошла до Дмитрия, когда пожар уже утихал. А успокоил его… дождь, начавшийся вслед за промчавшимся ветром. Ворвавшись в кремль, Дмитрий его не узнал. Вся территория была черна. Почему-то было много народа. Кто дотушивал местами появляющийся огонь, бабы ревели, мужики стояли, склонив головы. Он осадил коня и пошел прямо, глядя по сторонам. За ним шли Владимир Андреевич, появившийся здесь князь Пожарский, бояре: Кобыла, Василий Виниаминов, Владимир Акинфович, друзья князя: Василий и Федор.

Остановившись посреди ада, Дмитрий с сарказмом произнес:

– Как собираюсь уху есть, так что-нибудь случится, – потом, повернувшись к Владимиру сказал: – Смотри, каменные церкви стоят.